Только для посвященных - читать онлайн книгу. Автор: Татьяна Коган cтр.№ 40

Любимый мужчина был ее вселенной, ее воздухом и землей… В одно страшное мгновение мир рухнул, и в окружающей пустоте не осталось ничего, кроме раздирающей, чудовищной боли. Если бы Глеб предал, бросил ее, умер, – это стало бы меньшим страданием. Ведь тогда она утешалась бы сознанием того, что он был в ее жизни. Пусть недолго, но принадлежал ей всецело, безраздельно. Она бы бережно хранила в сердце его образ, счастливая тем, что нашла свою половинку. Миллионы людей рождаются, живут и умирают, так и не встретив своего единственного, главного человека. А Галя встретила. Но он оказался фикцией, игрой воображения. Он никогда не существовал.

Самое страшное одиночество всегда внезапно. Валит с ног, сбивает дыхание… Не успеваешь опомниться, как просыпаешься посреди темной холодной пустыни, не видишь, не слышишь, не говоришь. Давишься переполняющей тебя мукой, понимая, что неоткуда ждать спасения. То, что некогда являлось смыслом твоей жизни, растворилось во мраке. И больше нет иных цветов, кроме черного.

Галя оторвала голову от подушки и уставилась на Глеба. Его лицо стало чужим, страшным. Взгляд стеклянный, под глазами тени. Руки, безвольно упавшие на колени, дрожат. Галина инстинктивно отодвинулась – призрак испугал ее. Зачем он здесь? Пусть оставит ее в покое, не сидит рядом, исчезнет. Ей не нужна пустая форма, некогда изображавшая любимого человека. Она раскусила обман. Прозрела. Отказалась от иллюзий.

– Родная…

Галя шарахнулась от его голоса, как будто ее ошпарили кипятком. Глеб хотел коснуться жены, но рука замерла в воздухе. Слишком искренним был ужас, застывший в любимых глазах.

– Прости меня…

Галя с удивлением посмотрела вверх. Потолок утратил четкие очертания, превратился в бесформенную колеблющуюся массу. Белое полотно дрожало и медленно сползало вниз, угрожая раздавить невольную жертву. Галя почувствовала тошноту и головокружение. И потеряла сознание.

Кирилл проснулся среди ночи от устойчивого ощущения, что в доме кто-то есть. Осторожно поднялся, проверил дверь: закрыта. Ни шороха, ни следа на чистом полу, ни намека на чужое присутствие. Но неприятное чувство не покидало. Включил свет и проинспектировал все комнаты. Пусто. Подаренные Ольгой часы показывали без четверти четыре. Оделся, натянул ботинки и вышел из дома. Постоял на пороге, решая, в какую сторону пойти, и двинулся в конец улицы, к пустырю. Было холодно. Ускорил шаг, чтобы согреться.

Он не имел понятия, куда и зачем направляется. Подчинился внутреннему порыву и не пытался его осмыслить. Ни в одном из домов поселка не светились окна. Счастливые люди спали, видя во сне творчески переработанные эмоции минувших дней. Кирилл не видел снов. Отключался, падая в черную пропасть, а затем приходил в сознание от резкого удара о землю. Долгая, вязкая темнота и мгновенное пробуждение. Вот и все сновидения.

Дорога закончилась, дальше начиналось поле, поросшее редкими деревьями и кустарниками. Морозная ночь опускала на белое пространство легкое синее мерцание, как будто там, наверху, кто-то включил люминесцентную лампочку Вуда. Кирилл остановился, залюбовавшись мистическим пейзажем, и шагнул в нетронутый мерзлый снег. Брел, проваливаясь по колено в хрусткие сугробы, наслаждаясь бессмысленностью собственного поступка. Накатило болезненно-упоительное чувство свободы, глупой, мальчишеской…

Кирилл повалился в снег возле черного куста, улыбаясь заиндевевшим ветвям и высокому прозрачному небу. Лежал, раскинув в стороны руки, и медленно замерзал, не чувствуя холода. Не существовало ни сожалений о прошлом, ни страха перед будущим. Лишь один миг, наполненный восхитительной колкой дрожью. Наверное, это и было счастье.

Увы, даже самое искреннее счастье не длится вечно. Продрогший организм настойчиво посылал сигналы о физическом дискомфорте. Кирилл с сожалением поднялся, отряхнул закоченевшими руками снег. Вернувшись домой, долго стоял под горячим душем. Заснул мгновенно, едва голова коснулась подушки.

Обычно утром приходила Ольга, но на этот раз она или задержалась, или решила остаться дома. Может, настроение плохое. А может, муж не поехал на работу, чтобы провести с ней романтический день. Сидеть в четырех стенах Кириллу не хотелось. Почему бы не съездить в город? У него нет памяти, а не мозгов. Как-нибудь доберется туда и обратно.

Автобусная остановка находилась в пятнадцати минутах ходьбы. Он приметил ее, когда катался с Ольгой на машине. Людей в поле зрения не было, спросить, в какую сторону ехать – не у кого. Без эмпирического опыта даже поездка в город становится авантюрным приключением. Транспорта не было минут тридцать, Кирилл успел изрядно замерзнуть. Когда, наконец, автобус пришел, он поднялся в салон без колебаний и даже не спросил у водителя о маршруте. Ехать в тепле в неизвестном направлении приятнее, чем тосковать на морозе.

За окном мелькали скучные картины: серые дома и постройки сменялись унылыми рощицами, а те, в свою очередь – серыми домами и постройками. Лишь через час пути пейзаж стал более индустриальным. Автобус то и дело останавливался: количество автомобилей резко возросло и движение заметно замедлилось. Спустя полчаса автобус прибыл на конечную станцию. Кирилл вышел на улицу и огляделся. Увидев подземный переход, двинулся к нему. У входа в метро замешкался. Куда ехать? Купил билет, выбрал станцию наугад и сел в вагон.

Интересно, он раньше часто ездил на метро? Или предпочитал исключительно автомобили? Хотелось верить, что второе. В переполненном вагоне поезда было душно, хотелось скорее на свежий воздух. Поднявшись на поверхность, облегчения он не ощутил. Городская суета и нескончаемый гул ошеломили, Кирилл почувствовал легкий приступ паники. Растерянно замер посреди тротуара, но спешащие мимо прохожие не слишком церемонились с зевакой. После пары ощутимых толчков он заставил себя отойти в сторону.

На что он, собственно, рассчитывал? Надеялся, что экскурсия в город принесет ему столько же радости, сколько ночная прогулка по заснеженному полю? Мегаполис никогда не являлся дружелюбным местом, а уж для человека, лишенного элементарных знаний о самом себе, – и подавно. Если ты не способен разобраться со своей собственной жизнью, кидаться в водоворот, где крутятся миллионы чужих историй, по меньшей мере опрометчиво. Кирилл прислонился к влажной стене здания и прикрыл веки. Нужно успокоиться. Выход в люди для неподготовленной психики – испытание тяжкое, но не смертельное. Он же не ребенок, в конце концов.

– Простите, вам плохо?

Кирилл открыл глаза. Молодая женщина участливо коснулась рукава его куртки.

– Все нормально. Просто я давно не был в городе, – улыбнулся он.

– Вы заблудились?

– Можно и так сказать.

– Куда вам нужно? Я подскажу дорогу, – женщина явно наслаждалась ролью спасительницы.

Кирилл развел руками:

– Боюсь, что подсказать мне дорогу практически невозможно.

– Вы точно в порядке? Вдоль по улице справа есть хорошая кофейня. Там тихо и уютно. Когда я впервые приехала в город, то часто там сидела, успокаивалась.