Дочь палача и черный монах - читать онлайн книгу. Автор: Оливер Петч cтр.№ 78

Симон невольно подумал о настоятеле из Штайнгадена, Августине Боненмайре, который, как и пастор Роттенбуха, полностью посвятил себя восстановлению своего монастыря. Если высшее духовенство продолжит в том же духе, то в скором времени, Симон не сомневался в этом, по всему Пфаффенвинкелю будут стоять красивейшие монастыри Баварии.

– Ваше преподобие? – Бенедикта шагнула к группе и присела в реверансе перед пастором.

Как и множество других монахов, брат Михаэль, похоже, вовсе не чурался женского внимания. Он слегка насторожился, затем поклонился и протянул Бенедикте ладонь, украшенную кольцом-печаткой монастыря.

– Мое почтение, милая дама. Чем могу служить?

Рабочие и архитекторы разочарованно свернули пергаменты. Бенедикта поцеловала кольцо, Симон подскочил к ней и снял шляпу. Они решили разыграть то же самое представление, которое так удалось им в Вессобрунне.

– Позвольте мне представить даму. Перед вами не кто иная, как мадам де Буйон, придворная портниха при фаворитке французского короля, – пояснил лекарь. – Она проделала долгий путь из Парижа, чтобы взглянуть на знаменитые мощи святых Прима и Фелициана. – Симон наклонился к пастору, и голос его перешел в шепот. – Она дала обет, что не разделит с мужем постели до тех пор, пока не поцелует ноги мучеников.

Бенедикта озадаченно покосилась на него, но взгляд Симона оставался серьезным.

– Бедный супруг, – вздохнул брат Михаэль. – Что за расточительство! Могу я узнать, почему для столь далекого паломничества дама избрала именно этих святых?

– Она назвала своих новорожденных близнецов Примом и Фелицианом, – пояснил Симон твердым голосом. – Но они тяжело больны, и теперь мадам де Буйон надеется, что благодаря этому паломничеству милостивая Дева Мария услышит ее молитвы.

– Да прекратите вы уже! – прошептала ему на ухо Бенедикта. – Это уже чересчур. Нам никто не поверит.

Однако его преподобие сочувственно кивнул.

– Какое несчастье! Я лично провожу вас к реликвиям. Следуйте за мной!

Симон украдкой ухмыльнулся Бенедикте, и они последовали за настоятелем. Тот запыхтел и маленькими шажками двинулся в сторону церкви. При этом он указал на рабочих, которые влезли на подмостки и меняли старые расколотые окна на новые яркие витражи, и бросил через плечо:

– Через несколько лет этот монастырь станет жемчужиной Баварии, поверьте мне! Центром паломничества, не имеющим себе равных! Помимо останков святого Прима и святого Фелициана, у нас хранятся два зуба святой Биносы, несколько волос Девы Марии, фаланга святого Власия, череп святого Лаврентия, а также ключица святой Бригиды. Это если говорить о самых важных.

Он распахнул двери в церковь, и взору Симона предстало великолепие, которое простым местным жителям представлялось, должно быть, раем на земле. Бесконечно высокий потолок расписан был яркими образами ангелов и святых, с мраморных плит взирали предыдущие пасторы Роттенбуха, а над порталом возвышался гигантский орган с трубами высотой в человеческий рост. У противоположной, обращенной к востоку стены стоял главный алтарь, в высоту достигавший не менее четырех шагов. Посередине его изображалось Вознесение Богородицы в сопровождении апостолов Петра и Павла. И над ними в стеклянных гробах стояли два скелета. Каждый сжимал в руке меч, а голые черепа их украшали терновые венцы.

– Святые Прим и Фелициан… – прошептал брат Михаэль. – Ну разве они не прекрасны? Мы установили их на этом месте в день освящения нового алтаря. Чтобы они оберегали и благословляли нас своими взорами! – Он развернулся. – Оставлю вас с реликвиями наедине.

– Э… простите, – прошептал Симон. – Но мадам де Буйон пообещала поцеловать святым ноги.

– Поцеловать? – растерянно оглянулся на него пастор.

– Ah oui! – вмешалась Бенедикта по-французски. – Я должна приложиться устами к их святым ногам! Только так я исполню обет.

– Мне очень жаль, мадам, но это невозможно, – священник указал на алтарь. – Вы же сами видите, останки наверху, и нам до них не дотянуться. К тому же гробы заперты. Пошлите туда воздушный поцелуй. Я уверен, Господь поймет.

– Mais non! – вскричала Бенедикта. – Я должна поцеловать их. Mes enfants… мои дети… – Она схватилась за грудь. – Иначе им никогда не выздороветь!

Но брат Михаэль оставался непреклонным.

– Поверьте мне, это невозможно. Но во время вечерней службы я посвящу вашим детям молитву. Просто скажите их имена…

– Дражайший брат Михаэль! Рабочие сказали мне, что я найду вас здесь. Ваши окна просто великолепны!

Голос донесся со стороны главного входа. Симон развернулся, и сердце у него чуть не остановилось. Быстрыми шагами, раскинув приветственно руки, к ним приближался Августин Боненмайр, настоятель из Штайнгадена.

Михаэль Пискатор тоже узнал своего коллегу из монастыря премонстрантов.

– Ваше преподобие, чем снискал я такую честь?

Боненмайр восторженно пожал руку настоятеля.

– Некоторые дела призывают меня в Шонгау и Пайсенберг. Новая часовня на Айхангер в ужаснейшем состоянии! И кто должен обо всем этом заботиться? – Он вздохнул. – Я решил, что по пути туда смогу у вас передохнуть. Нам нужно обсудить кучу всего касаемо работ в наших монастырях. Вы непременно должны назвать мне вашего стекольщика. Венецианец? Или флорентинец?

Брат Михаэль улыбнулся:

– Ни за что не отгадаете. Пообещайте мне остаться на ночь, и тогда я, быть может, назову вам имя мастера.

– Если вы настаиваете… – Только теперь настоятель из Штайнгадена заметил Симона и Бенедикту, которые как раз пытались незамеченными улизнуть между колоннами. – Какое совпадение, юная вдова из Ландсберга! – прокричал он им вслед. – И Симон Фронвизер! Ну что, отыскали вы ваших отравителей? Или же подыскиваете должность лекаря в монастыре Роттенбуха?

Михаэль Пискатор переводил взгляд с Боненмайра на Симона и Бенедикту, которые, словно молнией пораженные, застыли между колоннами.

– Ландсберг? Отравители?.. – вопрошал он в растерянности.

– Спасибо. Мы… мы… Все теперь прояснилось, – промямлил Симон. – Но не хотим вам больше мешать. Вашим преподобиям наверняка нужно много чего обсудить.

Он потянул за собой Бенедикту и оставил обоих священников позади.

На площади перед церковью Симон принялся ругаться во все горло, так что некоторые каноники начали на него оглядываться.

– Проклятье! Вот так повезло! Настоятель наверняка расскажет про нас брату Михаэлю. И плакал тогда весь наш маскарад!

– Маскарад, который вы и затеяли, – насмешливо отозвалась Бенедикта.

– Ну да, и что нам следовало сказать в Вессобрунне и Роттенбухе? Добрый день, мы ищем сокровища тамплиеров; можно нам осквернить ваши святыни?

Симон говорил не умолкая. Тем временем на них оглядывались все больше монахов, некоторые стали шептаться. В конце концов Бенедикта потянула его в сторону.