Отпуск-2. Пьедестал для обреченного - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Лесков cтр.№ 56

Буквально через минуту в кабинет без стука вошел мужчина лет тридцати пяти спортивного телосложения с короткой прической, одетый в дорогой красивый костюм. Видимо, уже одно присутствие в этом кабинете посторонних людей предполагало многое, потому что он без всяких сомнений поздоровался с незнакомцами за руку. Однако имени своего не назвал, как это делается обычно. Приветствие было молчаливым. Сергей с Петровичем поступили также. Мужчина присел за стол с противоположной от них стороны. Виталий снова встал и подошел к окну, прикуривая очередную сигарету.

— Это частные сыщики из Новгорода. У нас с ними завязались определенные отношения. Им необходима наша помощь. Все условия и гарантии оговорены. Если мы можем им как-то, помочь, то должны это сделать. Сергей, объясни суть.

Сергей был готов к прямому и конкретному разговору, поэтому начал без предисловий:

— Нам необходимо встретиться на вашей территории с Голубевым Дмитрием Валентиновичем, сейчас у него другой паспорт. Имени и фамилии мы не знаем. Под настоящей фамилией он объявлен в федеральный розыск за убийство в Москве. По нашим данным он должен находиться в Твери с огромной суммой денег, возможно где-то уже засветился, возможно, работает под вашей крышей. Нам не надо сдавать его в полицию. Нужно только уточнить некоторые детали одного дела, в которое невольно попали и мы. У нас с ним было заключено некоторое соглашение, которое выполнили обе стороны. Но сейчас всплыли некоторые дополнительные вопросы, которые без его участия нам пока не решить. Эта встреча нужна также и ему, дополнительная информация еще никогда никому не мешала. У меня с собой видеокамера, я могу показать его в ее мониторе в динамике. Он там вполне узнаваем. Вот за этим мы и приехали.

Сергей достал из барсетки свою камеру, которая в силу своих небольших габаритов занимала от силы треть объема в ней. Он стал включать ее, но мужчина, махнув рукой, попросил этого не делать. В кабинете повисло молчание. По лицу вновь прибывшего соратника Виталия нельзя было понять, в каком направлении движутся его мысли. Минут через пять он сказал, поднимаясь из-за стола:

— Мне надо сделать несколько звонков, — после чего вышел из кабинета.

— Может быть, пока чай, или кофе, или что-нибудь мужское? — предложил Виталий. — Я думаю, минут 10–15 у нас есть.

— Да, пожалуй, от кофе бы не отказались, — ответил Сергей. — Ты как, Петрович?

— С удовольствием, — впервые подал голос Афанасьев. — Я бы и от бутербродика не отказался.

Виталий улыбнулся и поднял трубку внутреннего телефона, нажав какую-то клавишу:

— Людочка, милая, сделай нам, пожалуйста, несколько бутербродов и три чашечки, — посмотрев на сыщиков, он изменил мнение, — нет, три больших кружечки хорошего кофе.

Они даже не успели допить кофе и съесть бутерброды с красной икрой, как возвратился коллега Виталия. Он снова сел за стол, внимательно посмотрел на Сергея и сказал твердым жестким голосом:

— Через несколько минут сюда войдет нужный вам человек. Условие одно: мы будем присутствовать при разговоре.

После его слов по спине у сыщика пробежали мурашки. То же самое происходило и с Афанасьевым. Они вдруг ясно поняли, что существует немаленькая вероятность, что из Твери им может быть и не удастся вернуться. Но и тот и другой успокаивали себя, что рассчитали все правильно, и, главное, они не блефовали и не собирались этого делать. Вопрос, верили ли им их собеседники.

Оставалось только допивать кофе и доедать бутерброды.

Когда раздался стук в дверь, Сергей вздрогнул. Хотя он и ожидал увидеть наяву «Стрелка» и внутренне себя уже к этому подготовил, но противные холодные мурашки опять побежали по спине. В кабинет вошел Голубев Дмитрий Валентинович собственной персоной, их «Стрелок», убийца, хладнокровно застреливший Александра Семенова, а пять лет назад пытавшийся убить Афанасьева выстрелом в спину. Но он все же не стал убивать Настю, подругу Маши, все же не стал убивать никого из них, все же предложил вариант, в результате которого «Барин» остался жив и раскрылась попытка отъема его бизнеса. Такой резонанс и противоположность чувств Сергей в своей жизни испытывал впервые. Афанасьева, похоже, даже чуть потряхивало. Когда он ставил кружку с остатками кофе на стол, она подозрительно позвякивала.

— Всем добрый день, — Дмитрий держал себя твердо, ни с кем из присутствующих за руку здороваться не стал, сел за стол рядом с мужчиной в красивом костюме прямо напротив Петровича. — Мы же с вами попрощались. Не ожидал увидеть вас в своей жизни еще раз. Что вас привело ко мне?

Сергей постарался взять себя в руки. Он не знал с чего начать. Не рассчитывал, что разговор будет происходить в такой расширенной компании. Но говорить надо было, и он решил начать с главного:

— При попытке забрать твою посылку на Казанском вокзале неизвестным был застрелен выстрелом в сердце Викторович. Данных для привлечения к этому делу супруги «Барина» в твоих материалах недостаточно. Остается реальная возможность, что такая попытка может повториться, если москвичи не будут знать, кто еще был в теме, стоял ли за Викторовичем кто-нибудь еще. Непонятно, как тебе удалось развести Викторовича и суметь получить от него гонорар. Москвичам, да и нам с Петровичем надо раскрутить это дело до конца. Ты знаешь намного больше, чем нам сообщил, и можешь реально поставить последнюю точку в этом деле.

— Даже, если я что-то и знаю, почему, я должен помогать вам?

— Во-первых, у тебя моральный долг перед Петровичем, который сейчас сидит напротив тебя. Во-вторых, и это, конечно, самое главное, «Маршал» не будет тебя искать. Лишь бы ты сам не попался ему под горячую руку. Ну, а с полицией ты и сам способен разобраться. Не будут они тебя с остервенением разыскивать, как это делал бы «Маршал». Хотя на Тверь, я думаю, они тоже выйдут, ведь мы же докопались до этого, а там далеко не все идиоты и бездельники. Там достаточно профессионалов высокого класса и честных работников, любящих и уважающих свой труд.

Дмитрий попросил разрешения курить, подошел к окну, где оставил пепельницу Виталий, и дальнейший разговор продолжал уже оттуда:

— Основной подозреваемый в убийстве Викторовича, конечно же, я?

— Как основная версия, да. Но все понимают, что тебе это совершенно не было нужно, да и опасно, ведь ты знал, что его там уже ждали и вели от самого дома.

— Понятно. Но поверь, сыщик, я, действительно мало чем могу вам помочь. Хотя, чтобы сняться с крючка «Маршала», готов все сделать. Основная во всем этом деле была супруга вашего «Барина». Она стерва еще та! К тому же слаба на передок до остервенения. Одинаково любит и мальчиков и девочек, и по отдельности, и вместе. Одновременно трахалась и с Викторовичем, и со своим телохранителем. Но во главе всего замысла была все же она. Викторович был на вторых ролях, хотя сам считал себя основным организатором. Кроме них, никто вашему «Барину» не угрожал. Это сто процентов. Если Викторович убит, это может означать только одно. Светлана каким-то образом смогла узнать, что его должны задержать и решила его убрать раньше этого печального события, так как понимала, что он ее сдаст моментально. Сама она это сделать не смогла бы. Во всяком случае, так грамотно, чтобы обмануть «Маршала». Значит, она кого-то использовала. Может быть, своего телохранителя. Тот тащился от нее, в облаках витал. Может быть, кого-нибудь другого. Перед началом всего дела я тщательно изучал ее как личность, прогонял по всем своим методикам. С кем-то у нее была лесбийская связь, но мне это установить не удалось. Не ищите больше никаких третьих лиц, работайте со Светланой. А по поводу денег… Я конкретно сказал Викторовичу, чтобы именно в четверг он поручил самому своему надежному человеку положить деньги в ячейку камеры хранения при одном из трех вокзалов на Комсомольской площади. Он утверждал, что у него такой человек имеется. Я его тщательно проинструктировал, чтобы его исполнитель аккуратно проверился относительно хвоста. Он меня успокоил тем, что этот человек является профессионалом в данной области и хвост обнаружит сразу. Сам я этого человека не знаю. Вот, пожалуй, и все. Можешь мне верить. В этом кабинете никогда никто не врет. Кто это делал, того уже в живых нет.