Потешный русский роман - читать онлайн книгу. Автор: Катрин Лове cтр.№ 33

Жан Либерман

Отрывки из писем Валентины

«…ах, Жан, если бы ты только мог увидеть, с каким упоением люди здесь наслаждаются летом. Любой поступок, который в другое время могли бы расценить как свидетельство душевного нездоровья, летом проходит незамеченным. Можно прыгать и скакать на улице, впадать в детство, объедаться ягодами, запихивая их в рот горстями, плюхаться в воду с дикими воплями. Дни тянутся бесконечно долго, и эта бесконечность сладка, как мед, она навевает грезы о том, что на свете нет ни смерти, ни боли. В некоторые дни жара становится изнуряющей, все только и делают, что восклицают: «Какая жара!» — но в голосах слышится ликование. Даже собаки со смеющимися янтарными глазами произносят это слово — «жарко». Сибиряки устремляются на свои дачи, как на поиски потерянного рая, и начинается лихорадочный сбор урожая. Я ем какие-то невиданные ягоды, кладу в рот и упиваюсь соком. Щедрая земля одаривает людей немыслимым количеством овощей и фруктов. Скорее, скорее, собираем, нюхаем, пробуем, помидоры, огурцы, баклажаны, кабачки, перцы, клубнику, малину, смородину, голубику, бруснику, чернику, нужно поторопиться, собираем и запасаем на зиму цвета лета, мы похожи на золотоискателей, напавших на богатую жилу.

Повсюду, в лесах и вдоль дорог, собирают ягоды, травы, грибы. У меня выработался тот же рефлекс — наклониться и без стыда и зазрения совести обшарить нутро природы. Наверное, таким и был Райский сад до грехопадения, а, Жан? Щедрая земля и широко разинутые рты, жаждущие отведать нектара беспечности.

Не знаю, какие тут зимы, но я прикоснулась к вспышке лета и легко могу себе вообразить неминуемое умирание природы».

«…прошлой ночью — сейчас июль, и на улице светло, как днем, — выпив после бани несколько литров обжигающе-горячего чая, мы с моими хозяевами долго смотрели на небо, уподобившись ученым-неофитам. Ты поднимешь меня на смех, Жан, если я скажу, что небо в Сибири необъятно, да, да, хихикай на здоровье, такого неба ты не сможешь вообразить. Мы решили, что это самое прекрасное небо на свете, хотя никому из присутствующих — кроме меня — не с чем сравнивать. Казалось, что Луна принадлежит нам одним, а хоровод звезд кто-то зажег только ради того, чтобы мы могли им любоваться. Мы купаемся в счастье, мы перестали понимать, ступают наши ноги по земле или по небу, вдруг какая-то женщина говорит, что все скоро закончится. И ее голос предвещает конец мира — летнего мира, планета Земля вот-вот явит людям свою темную сторону, ведь в августе в Сибири властвуют тучи и ветра.

Hic et nunc [27] , Жан! Завтра похолодает». «…Знал бы ты, какая гроза разразилась сегодня ночью! А вокруг ни одной, даже самой низкой горушки, чтобы принять на себя удар стихии. Небо обрушилось на наши головы, распласталось, как последняя распутница. Представь себе плод пассифлоры размером с нашу планету, который внезапно взрывается изнутри и все вокруг становится оранжевым, желтым, ярко-красным, и даже то, что вросло в землю, пускается в пляс. Каменистые дороги превращаются в реки, а черная река вдалеке содрогается, как разъяренное чудовище. Земля молит о пощаде. Венчики цветов плывут по воде, как лодочки, садовые домики стали похожи на Ноев ковчег. Я пишу тебе с корабля, Жан. Несмотря на духоту, мне пришлось закрыть окно. Будь, что будет…»

7 февраля 2009, 23:07

Уважаемый господин Либерман, Вы не сообщили, что Ваша подруга Валентина собиралась посетить в Сибири религиозную организацию. Иначе говоря — секту. Возможно, Вы просто об этом не знали. Стажер Каспер Краков провел расследование. В настоящее время Вашей подруги в секте нет. Не помню ее названия, это какое-то движение, связанное с душами и медитацией. Подобных сект в нашей стране сотни, все они появились, как грибы из-под земли, когда рухнул коммунизм. Сектанты пришли из Азии и с Запада. Жизнь в России очень тяжела, так что гуру и проповедникам всех мастей не составляет труда дурить людям голову.

У этой секты есть так называемый «духовный отец», Падре Игнасио Вайсхорн-Ксюа. Каспер собирает данные на этого человека и источники финансирования его организации. Сделайте одолжение, поищите информацию в письмах Валентины. Каспер общался с разными людьми, все они заявили, что Ваша подруга была странной. Мало медитировала — по словам сектантов из сибирского лагеря. Их удивляло то, что эта иностранка проявляет так мало рвения. Она очень плохо говорила по-русски. Не умела ни молиться в группе с другими адептами, ни медитировать «двое на двое». У нее не было ни одного знакомого в лагере. Лагерь — это палаточное поселение, где люди молятся и медитируют. Днем они готовят еду и спят. Ваша подруга очень боялась змей. То и дело вскрикивала, удивляя окружающих. Вы говорили, что Валентину интересовали «олигархи первой волны». Так зачем же она отправилась в глухие места, где полно одержимых безумцев? Вы уверены, что эта подруга, которую мы разыскиваем по Вашему поручению, вменяемая и интеллигентная женщина? Не сердитесь, я должна была задать этот вопрос. Стажер Краков очень старается, но у него много работы по текущим делам.

Я на несколько дней уезжаю в Женеву.

Как только появятся новости, Вы сразу их узнаете.

Юлия Ивановна

8 февраля 2009, 09:32

Да будет Вам известно, мадемуазель, что на свете нет человека, который ориентировался бы во времени и пространстве хуже моей подруги Валентины. Такие простые понятия, как Восток и Запад, «право» и «лево», всегда только запутывали ее. Думаю, именно по этой причине она так редко указывает точные названия мест, где находится. Как будто эти — основные — данные не имеют для нее никакого значения. Путешествия Валентины — суть погружения в неизвестные земли, которым она ухитряется не наносить ущерба. В наше время это чересчур, согласен, ведь люди сейчас даже на прогулках не расстаются со спутниковыми телефонами. Я немедленно пришлю Вам все более или менее точные географические данные, которые найду в ее письмах, но это вряд ли чем-то поможет — я не сохранил конверты. Я не собираю марки и не мог даже представить, что перестану получать от нее известия и мне придется идти по следу, как какой-нибудь дворняжке. Слава богу, у меня есть Вы. С тех пор как мы познакомились, серое петербургское небо меньше давит на меня. Я дышу полной грудью и стараюсь не замечать сумасшедшего дорожного движения, взявшего город в заложники. Туристические путеводители называют Санкт-Петербург Северной Венецией, по которой можно гулять, сунув руки в карманы и беззаботно насвистывая. Что тут скажешь, Юлия — если включить воображение… Остаюсь в Вашем распоряжении,

Жан Либерман N.B.: вот сведения, которые мне удалось отыскать.

Отрывок из письма Валентины

«…горы Монголии все ближе, они очень напоминают Швейцарские Альпы, я пересекаю бесконечно унылые и давным-давно опустевшие бескрайние равнины, и мне чудится, что я вот-вот вдохну альпийский воздух и отыщу в траве горечавку и чернику. Скажи мне, Жан, возможно ли так далеко от родины ощутить аромат родных мест? Я с вожделением смотрю на выныривающие из облаков массивные серые скалы и умираю от желания подбежать ближе, коснуться их руками и начать карабкаться вверх, цепляясь за эти лестницы в небо».