Наука о небесных кренделях - читать онлайн книгу. Автор: Елена Колина cтр.№ 64

…– Мне так много нужно тебе рассказать! У нас с Никитой медовый месяц. Но есть одна проблема – Никита не хочет медовый месяц.

Алена хочет мне много рассказать: у них с Никитой медовый месяц, но есть одна проблема – Никита не хочет медовый месяц.

Возможно, все это время я была немного эгоистичной (мы говорили только о нашем деле, об Андрее, обо мне, как будто у них нет текущей жизни, и сейчас я тоже хочу поговорить о нашем деле, об Андрее, о себе – ведь это на нас мчался на всех парах поезд, это нам разрушали жизнь!). Но ведь они не могут всегда сидеть у моей кровати, я не хочу превратиться в памятник дружбы, я должна вспомнить, как это – говорить не о себе.

…– Ты же знаешь, мы всегда любили друг друга, как лебеди…А теперь он все время так пристально всматривается в меня – и видит мои морщины… Ты правда думаешь, что он не рассматривает мои морщины, а просто у него слабеет зрение? У нас (только никому, особенно Ирке!) есть проблемы в сексуальной жизни… Ты правда думаешь, что он не меня не хочет, а просто испытывает возрастные изменения?…Что ты говоришь, – не обижаться на него, а помочь? Ты тоже думаешь, что нужно разнообразить сексуальную жизнь?…Да, но ты же знаешь, я скованная, закомплексованная, у меня узкое понятие о сексуальности…

– На сайте «Магия секса» написано: превратитесь в изгиб, демонстрируя формы…

Алена встала в позе танцовщицы у капельницы как у шеста: грудь вперед, правая нога отставлена, голова склонена набок. Алена красивая.

…– Ты правда думаешь, что он меня любит?

Я, правда, думаю, все в природе устроено разумно, чтобы Никита с Аленой могли, старея, быть как лебеди, чтобы Никита пристально всматривался в Аленино лицо, – если у нее морщины, то у него слабеет зрение. Все в природе устроено разумно, все имеет смысл, все для чего-нибудь нужно. (А какой же смысл во всем, что мы пережили, для чего это было нужно, что нового я узнала? Что мои друзья – мои прекрасные друзья? Я это знала.)

…– Сделаю ему салат из спаржи с кедровыми орехами, в спарже магний, в кедровых орехах цинк, это секс-витамины. Какая еще есть сексуальная еда, банан?

– Не так прямолинейно, – сказала я, но Алена не улыбнулась, вскрикнула:

– Почему ты плачешь? Почему ты плачешь?! У тебя нервное расстройство?

Ну вот еще, нервное расстройство! Я твердо придерживаюсь внушенных мне в детстве правил: контролирую свои эмоции, не плачу, слезы льются сами.

14.05–14.27

Ирка-хомяк, повернувшись к медсестре в коридоре: «Девушка, дорогая, я знаю, что тихий час, но я не могу вечером, вечером у меня спектакль».

– Теперь она прицепилась к живописи! Только я прочитала Памука, как она прицепилась, что я Рембрандта от Рубенса не отличаю… а я прекрасно отличаю, просто забыла! Мы с ней сейчас идем в Эрмитаж, быстро расскажи, что где висит… Я опаздываю! Быстрей!

Софья Марковна, скорей всего, начнет с Италии.

– Значит, так: «Мадонна» Симоне Мартини, фра Анжелико, две маленькие картины Боттичелли, Тициан…

– Быстрей!

– Тициан «Кающаяся Мария Магдалина», «Мадонна Бенуа», Рафаэль…

– Быстрей!

– «Мадонна Конестабиле»… не погоняй меня, из-за тебя я пропустила Тинторетто и Веронезе. А маньеристы, тебе нужны маньеристы, это позднее Возрождение?

– Мне это все не нужно…Знаешь, что она сказала?! Я заметила (с любовью!): «Илюша лысеет со лба», а она: «Я тебе его отдала неописуемым красавцем и умницей», а ведь всем известно, что лысина – это генетика! Да, насчет живописи: мне не нужно Возрождение, мне нужна какая-нибудь деталь, чтобы ее поразить, – давай скорей! – и как отличить Рембрандта от Рубенса.

– Отличить просто: у Рубенса у всех щеки пухлые, а у Рембрандта впалые. А деталей я не знаю. Не смотри на меня так, я тоже не знаю живопись, я не помню даже, кто был раньше, Джорджоне или Веронезе… кажется, сначала висит «Юдифь», потом «Поклонение волхвов» и «Оплакивание Христа», значит, Джорджоне был раньше… Джорджоне умер от чумы, – это деталь?

– Ну, хотя бы. Как называется картина, «Юдифь»? Я скажу так: «Мне кажется, что в “Юдифи” пророчески выписана будущая смерть художника от чумы, а вам как кажется, Софья Марковна?»…Почему ты плачешь? Специально тебя отвлекаю, а ты плачешь…

Перед тем как отправиться в Эрмитаж, Ирка вызвала медсестру, и они передвинули кровать обратно к окну.

20.30–21.10

Никита, со словами, брошенными в больничный коридор: «Ну и что, что время посещений давно закончилось, мне можно».

Никита сказал: «Жду новостей… честно тебе скажу (только не говори Алене), очень нервничаю».

Не сказал, каких именно новостей. Но – очень сложное время. Интриги, перестановки, не исключено, что переведут на другую должность, не такого федерального значения, как сейчас… Но, может быть, напротив, на более высокую.

Задавал странные вопросы: «Когда аплодировать в филармонии, чтобы не оказалось, что, как дурак, хлопаешь один, а они еще будут играть?» и «В опере действия или акты?». Зачем ему опера? Никита ходит в Мариинку как чиновник, когда это важное мероприятие (после посещения мероприятия «Женитьба Фигаро» рассказал, что кланяться выходили Фигаро и автор, – не уверена, что он пошутил, от Никиты всего можно ожидать).

Вызвал медсестру, велел измерить себе давление. Давление 120 на 80, пульс 90.

Ушел, не дождался новостей.

21.20–22.37

Илья (медсестра сказала: «Ой. Это вы?… Мы вас так любим, всегда вашу передачу смотрим… вам, конечно, на одну минутку»).

В вестибюле Илья встретил Никиту (пыхтел, снимая бахилы). Сказал, что ждет новостей: будет заниматься социальной сферой, или пищевой промышленностью, или здравоохранением, или спортом. Есть вероятность, что ему поручат курировать культуру.

«Никита – эманация норвежской трески», – сказал Илья.

От Никиты, конечно, можно всего ожидать, но почему норвежской?

Илья имел в виду, что норвежскую треску вылавливают в Норвегии (где же еще), сушат и экспортируют в страны Евросоюза. В странах Евросоюза на сушеную треску брызгают водой, и (это чудо!) она приобретает прежнюю досушеную форму, возрождается к жизни. Илья имел в виду, что Никиту, как норвежскую треску, просто так не сломить, для обоих характерно повышенное жизнелюбие.

«…Знаешь, что придумал этот мозг-гигант в ожидании новой должности: внедрение на рынок бренда “Крым”. Говорит, это хороший маркетинговый ход и не требует инвестиций.

…Торт “Крымские развалины”, шпроты “Крымчанка”, игра для детей “Отними носок”: игроки в носках (на носках карта Крыма) наступают друг другу на ноги, чтобы стянуть носки, – выигрывает тот, кто последним остается в носках…Тише, тише, не смейся так, нас сейчас разгонят…» – сказал Илья, как будто мы после отбоя в пионерском лагере.

«…Я шучу, чтобы тебя развлечь, но он-то всерьез. И после этого ты хочешь, чтобы я с ним общался?!