Повторный брак - читать онлайн книгу. Автор: Олег Рой cтр.№ 74

Одно утешало его — встречи с Машей. Поскольку он временно почивал на лаврах и вел рассеянный образ жизни, то есть к письменному столу вообще не садился — свободного времени у него было предостаточно, и он целые дни проводил в ожидании Маши. Она же, напротив, была занята своей работой, к тому же считала необходимым как можно чаще навещать Аню, и ему перепадало не так уж много ее свободного времени. Но даже эти свидания она успевала обставить с выдумкой и юмором, что еще больше подкупало Семена.

— Я к тебе на минутку, — заявляла она, вбежав к нему запыхавшаяся и раскрасневшаяся.

— Ты что, принимала участие в эстафете?

— Нет, всего-навсего взбежала по ступенькам, некогда было лифт ждать. Он так медленно спускается со второго этажа, а потом еще медленнее поднимается!

— Ну, раздевайся скорее. — Он протянул к ней руки, чтобы помочь расстегнуть курточку.

— Да я на минутку, только поцеловаться. — Маша смешно наморщила нос. — Извини, конечно, но если тебе обременительно принять торопливый, но пылкий поцелуй любимой женщины, тогда я побежала дальше.

— Я тебя никуда не отпущу, — пытался задержать ее Семен, когда она оторвалась от его губ.

— Увы, — вздохнула Маша, — надо бежать. — Она с сожалением посмотрела на Семена, взгляд ее скользнул по прихожей, остановился на его ботинках.

— Знаешь, Семочка, я так тебя обожаю, что даже твои ботинки люблю. — Она наклонилась к обувной полке и нежно провела по ним рукой. — Но если еще раз поцелуемся, не расстреляют же меня на работе! — и они опять прильнули друг к другу.

— Ты лучше не среди дня прилетай, а вечером, когда уйдешь с работы. А то ни то ни се, дорога заняла вдвое больше времени, чем мы с тобой успели порадоваться друг другу.

— Но ведь порадовались же! А вечером я не смогу, мы выступаем перед норвежцами. Они к нам прикатили перенимать наш фольклорный опыт! Мы выходим на мировую арену! — радостно сообщила она ему. Сунула в ладонь большой прямоугольный пряник и убежала, успев на ходу обронить, что пряник ей привезли из самой Тулы. Правда, не один, а целый ящик. Но надо наделить гостинцами всех друзей, хоть бы хватило, а то вчера она увлеклась и съела за вечер четыре штуки.

Машу как ветром сдуло, а Семен в который раз подумал, что вечная спешка, в которой пребывает она, конечно, придает остроту их отношениям, но хотелось бы проводить с ней как можно больше времени. И вообще — пора ей переселяться к нему. Он уже не раз говорил ей об этом напрямик, но Маша все уходила от ответа, фактически увиливала, хотя это было и несвойственно ее прямому характеру. Как-то раз он насел на нее как следует, и она не смогла отвертеться от прямых ответов. Оказывается, дело было в папе. Однажды уже обжегшись, выдавая дочь замуж, он наотрез отказался отпускать ее из дома с ночлегом. Приличная девушка должна ночевать дома — такой вывод из всего произошедшего сделал отец. И в тот единственный раз, когда она осталась у Семена, от гнева отца ее спасла мама, сказав, что Маша ночевала у Ани.

Семену вечно казалось, что Маша уделяет ему совсем мало времени, он хотел, чтобы она была постоянно рядом. На самом же деле она прибегала к нему после работы, как только это было возможно. Днем он сам частенько подъезжал к ее институту, и они вместе обедали. То в ресторанчике, то в кафе «Хинкальная», то в кофейне, где к ним уже привыкли и обслуживали в первую очередь. У Маши был всегда такой занятой вид, что каждому становилось ясно — у этой очаровательной девушки время на вес золота.

— Маруся, ты у меня худеешь! — как-то укорил ее Семен, обнимая в прихожей, едва она успела снять с себя курточку.

— Откуда ты знаешь? — удивилась Маша. — Я уже сто лет не взвешивалась.

— На ощупь… Там где было больше, стало меньше, — ласково принялся он поглаживать ее выпуклости.

— Да и ладно, — не огорчилась Маша. — Зато мне бегать легче. У меня какая-то жизнь стала заполошная, всюду надо бегом, чтобы успеть. Сначала я сильно уставала, а теперь ничего — чувствую, как поднимается мой жизненный тонус. Бодренькая стала, одним словом.

— Бодренькая-то, бодренькая, но скоро начнешь выскакивать из своих одежек. Уже и так все болтается…

— Бабушка ушьет. Она у нас мастерица, — не унывала Маша. — Знаешь, какой она мне когда-то сарафан сшила из папиного плаща?! Называется «сафари». Это когда со шмотками напряг был, а мне хотелось модно выглядеть. Теперь в магазинах всего навалом, лишь бы деньги были.

— Ладно, я тебе куплю одежду на размер поменьше. Будет у тебя гардероб на похудение и на поправление. Как у Эльдара Рязанова. Он когда-то в интервью рассказывал, что у него есть костюмы на три размера — на похудение, промежуточный и на поправление.

— Да ладно, не переживай так. Вот управлюсь с делами и опять буду жить размеренно и важно, как приличная дама. А на одежку я сама себе заработаю.

Маша хотела быть независимой и сразу поставила перед Семеном условие: ничего дорогого ей не дарить. Один раз только не удержалась, когда они бродили по выставке народных промыслов, и Маша углядела там чудесное лоскутное одеяло. Оно так запало ей в душу, что они трижды возвращались «только полюбоваться» на него. Наконец Семен переломил упрямство Маши и купил у развеселой и говорливой тетки одеяло, отвалив за него немалую сумму. Маша была потрясена царским подарком, долго отнекивалась, убеждала Семена держать одеяло у него дома, она будет приходить к нему любоваться. Но после длительных уговоров, после заверения Семена, что он его потом все равно вернет в качестве ее приданого, когда возьмет Машу замуж. Это было сказано весело, шутливо, но тогда Семен впервые примерил Машу на роль жены, и это ему понравилось. Маше, кажется, тоже. Во всяком случае, она не возражала и категорически не отрицала его идею.

Гаврилычевы собрались в свой очередной вояж, и Маша забежала проститься с Аней. Подруга уютно примостилась на диване перед телевизором и что-то вязала — длинное и пестрое.

— Коврик вяжешь? — с уважением поинтересовалась Маша. Она вязать не умела и очень уважала рукодельных женщин.

— Начинала вязать шарф Сереже, да зима уже закончилась. Теперь эта длина будет шириной пледа, — Анна залюбовалась своей работой. — Я его вяжу по книге репродукций Матисса. Видишь, этот оранжевый кусочек выглядит, как танцующие на его картине. А вот красный, как рыбки в аквариуме, помнишь эту картину?

— Помню, — с некоторым сомнением ответила Маша, разглядывая яркую пестроту пледа и не находя в ней ничего общего с картинами Матисса. Но она решила Аню не огорчать. Может, у нее свое видение Матисса.

— Ты что, так и сидишь весь день с вязанием? — она наконец оторвала свой взгляд от пледа.

— Нет, что ты, меня больше чем на час не хватает. Поэтому и вяжу его уже три месяца. Сегодня ходила на маникюр и педикюр. Поэтому настроение классное. Смотри, какие мне сделали ноготки! — Она вытянула руки и пошевелила пальчиками. — А смотри, какие пяточки — Аня вывернула ногу и продемонстрировала Маше младенчески розовую отшлифованную пятку.