Ключ для пешки - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Кайлес cтр.№ 6

Главным претендентом на вакансию бой-френда Рашевской считал себя, конечно же, Бочков. Причем она явно ему симпатизировала, но держала пока на расстоянии. Как, впрочем, и всех остальных.

Федю страшно бесила популярность девушки. Она теперь словно стояла на пьедестале, дотянуться до которого простым смертным было не дано. Все попытки других парней подкатить к Рашевской вызывали у Литвинова взрывы мучительной ревности. И поскольку таких попыток больше всех предпринимал Бочков, ненависть Феди к нему возросла многократно.

Не передать, как Литвинову хотелось сделать первый шаг, однако даже просто подойти к Ирине и заговорить казалось юноше абсолютно нереальным. При одной только мысли об этом, волнение сразу зашкаливало за крайнюю критическую отметку и мозг погружался в глубокое состояние «off» [3] . К тому же, Федя искренне был уверен, что шансы его намного меньше нуля. Первые дни их знакомства были далеко не идеальными, и теперь Ирина вообще его не замечала, с неизменным равнодушием глядя сквозь него, как через оконное стекло.

В среду не было третьего урока: физичка заболела. Погода стояла великолепная — солнечная, безветренная… Федя с Яном убежали на набережную. Лед с реки еще не сошел, но солнце припекало уже совсем по-весеннему. Снег, сливаясь с горячими лучами в предсмертном экстазе, слепил глаза. Казалось, весной воздух стал совершенно другим, словно какой-то волшебник вплеснул в него неведомое вещество, некий гормон счастья.

Ребята долго просидели на скамейке, любуясь солнечными бликами на льду и болтая ни о чем. Время пролетело незаметно. Ян взглянул на часы и громко выругался: на биологию уже катастрофически опоздали. Друзья вскочили со скамейки, понеслись в школу со всех ног. Подбежав к дороге, они не успели на зеленый сигнал светофора: машины помчались потоком — пришлось ждать. Федя согнулся, задыхаясь. В боку сильно кололо. И тут он вскрикнул от неожиданности: чьи-то цепкие пальцы крепко схватили его за руку. Юноша дернулся, резко обернулся. Рядом с ним стояла старая цыганка. Пронзительные черные глаза застыли на ее уставшем лице, изборожденном глубокими морщинами. В них читался страх и нечто противоестественное, потустороннее, можно даже сказать, ненормальное.

— Пустите! — Федя растерялся.

— Подожди, — проскрипела цыганка. — Я скажу, и пойдешь дальше.

— Мне не надо ничего говорить, у меня денег нет! — невольно вырвалось. Мама однажды рассказывала Феде, как цыгане обманывают прохожих на улице, один раз она даже сама вот так попалась.

— Мне не нужны твои деньги, мальчик, не обманывай зря старую женщину.

Литвинов густо покраснел. Деньги у него, естественно, были. Ян удивленно наблюдал за происходящим, пока еще не встревая.

Феде стало не по себе. Эта старуха была какая-то особенная. В ней будто дышала древняя сила, притягивая и одновременно пугая своей необычностью. Костлявая темная рука, покрытая браслетами, продолжала крепко держать рукав Фединой куртки.

— Ты тот, кто должен выбрать, — сказала цыганка. — На этом пути, Федя, тебя ждут жестокие испытания. Но заклинаю тебя, сделай правильный выбор. Судьба моего народа полностью будет зависеть от этого выбора.

— Откуда вы знаете, как меня зовут? — Литвинов смотрел на старуху удивленно и испуганно.

Цыганка не ответила. Она долго сверлила юношу глазами, а потом произнесла:

— Когда свет померкнет, помни: свет всегда живет внутри тебя.

Старуха развернулась, отпустив Федину руку, и быстро пошла прочь. Федя с Яном переглянулись. Когда через миг они посмотрели в направлении, куда ушла старуха, улица была уже пуста.

— Что за хрень… — Литвинов ощущал себя крайне некомфортно.

— Да ладно, не грузись, сумасшедшая какая-то.

— Я не понял, что она хотела этим сказать?

— Может, ты президентом станешь? Что-то там про выборы было…

— Да каким, на фиг, президентом?! Она говорила про какой-то мой выбор!

— Да забудь ты! Пошли быстрее, биология уже началась!

Как раз снова загорелся зеленый, и друзья побежали в школу.

Через несколько дней Федя уже и не помнил об этом эпизоде. Солнце становилось все более ласковым. Таял снег, звенела капель, пели птицы… Учиться весной — какой идиот придумал подобную пытку? А ведь совсем не за горами конец учебного года, экзамены, а долгов и пересдач — выше крыши.

На очередной перемене Ян с Федей сидели на подоконнике и в спешке просматривали учебники, готовясь к контрольной по анатомии. Рашевская сидела недалеко на скамейке в окружении стайки девушек. К ней подошел Бочков.

— Ириш, пошли в кино после уроков.

— Извини, Костик, не могу. У меня другие планы.

— Ну а завтра?

— Завтра — видно будет.

— Ириш, я так до завтра не доживу. Ты хочешь моей смерти?

— Не болтай ерунду, Бочков. Я подумаю.

— О’кей, ловлю тебя на слове.

Слыша весь разговор, Федя задыхался от бешенства. Он тупо смотрел в учебник, делая вид, что читает, но все его мысли были поглощены ненавистью и ревностью.

Костя же, продолжая рисоваться перед Рашевской, подошел к Литвинову.

— О-о-о, ботаник умеет читать книжки… — картинно дернул учебник в Фединых руках. — Анатомия!

— Отвяжись, Бочков. А то у меня возникает желание на тебе попрактиковаться.

— Попрактиковаться в каком смысле? Разделов в анатомии много… М-да. Если это то, о чем я подумал — будет действительно страшно.

Ребята, стоявшие вокруг, покатились от хохота.

— Ты сейчас свою мечту что ли изложил? — парировал Литвинов. — По Фрейду — так получается.

Хохот вокруг усилился. Бочков, не придумав, что сказать в ответ, грубо сдернул Федю с подоконника, но ударить не успел. Хоть Федя и не любил занятия единоборствами, в жизни они не раз уже ему пригождались. Через секунду Бочков отлетел к противоположной стене и с громким треском упал прямо в дверь, которая открылась настежь и тут же прихлопнула Костю по голове. Пунцовый от злости, Бочков вскочил, бросился к Феде, но тут из класса, куда он влетел, вышла завуч.

— Что здесь происходит?! Кто это сделал?

В коридоре стало как-то очень тихо.

— Я спрашиваю, кто это сделал?! — повторила завуч тоном тюремного надзирателя.

— Ну я, и что? — нехотя отозвался Литвинов.

— К директору. Оба.

— Ян, возьми мою сумку, — злой как черт, Федя направился за завучем. Бочков поплелся следом.

Директор лицея, «ВИП», как между собой прозвали ее ученики (в расшифровке — «вобла истеричная пересохшая»), с гестаповским лицом и злыми колючими глазами, сидела за массивным столом из красного дерева. Тон разговора, вернее, монолога, был такой, будто ребята убили всех учителей и сожгли школу.