Двенадцать несогласных - читать онлайн книгу. Автор: Валерий Панюшкин cтр.№ 58

Через пять минут улица пуста. Остается только Никита Белых, я, рыжая девушка и еще пара кандидатов в депутаты от петербургского «Яблока».

– Куда их повезли? – спрашивает Никита про задержанных.

И тут приезжает Немцов. На нас одежда рваная и грязная. А Немцов в чистых голубых джинсах, в чистом кожаном пальто и в отполированных ботинках. Он говорит, что надо идти спасать товарищей. Я говорю, что надо идти на Дворцовую площадь. Мне пришла эсэмэска от Марины Литвинович: «Я на Дворцовой, здесь хватают людей. Приведи, если можешь, кого-нибудь из лидеров». Я говорю:

– Боря, не нужно идти в отделение милиции. Ничего там с ними не будет, в отделении милиции. Просидят пять часов и выйдут.

– Это наши товарищи, – возражает Немцов.

– Ничего не будет с твоими товарищами. А на Дворцовой люди. Ты позвал людей на Дворцовую площадь, Боря. Люди пришли, а тебя там нет.

Так мы разговариваем, а сами тем временем быстрым шагом идем к отделению милиции, которое у Московского вокзала, в противоположной стороне от Дворцовой площади.

И Немцов:

– Чего ты от меня хочешь?

И я:

– Я хочу, чтобы ты пошел на площадь. Потому что там люди, твои сторонники, которых ты туда позвал, а тебя там нет.

И Немцов:

– Я должен выручать товарищей из милиции.

И я:

– Не ври, Боря! Просто ты знаешь, что в милиции безопаснее, чем на площади. Но ты знаешь еще, что должен быть на площади. И если ты не пойдешь на площадь, то ты, Боря, – гондон.

Немцов обижается, как мальчишка:

– Я не гондон.

– Тогда поехали на площадь.

Мы ловим машину. Мы едем по Невскому. Невский сплошь заставлен ОМОНом. Дворцовая площадь заставлена поливальными машинами, а в скверике перед Эрмитажем – опять ОМОН. И людей совсем немного. Рассеянные, растерянные люди стоят на тротуаре и не знают, что им делать. Никаких транспарантов. Участников Марша несогласных никак нельзя отличить от людей, ожидающих троллейбус на троллейбусной остановке. Поэтому иногда ОМОН забирает тех, кто просто ждал троллейбуса.

Мы подъезжаем, и я вижу, как волокут к омоновскому автобусу Марину Литвинович. Немцов выходит. К нему бросаются репортеры с камерами и одновременно – бойцы ОМОН.

– Борис Ефимович! – кричат репортеры.

– Пошел в автобус! – кричат бойцы ОМОН.

Заламывают Немцову руки и волокут. И он успевает только крикнуть мне:

– Ты этого хотел, провокатор! Ну вот ты добился, что меня арестовали! Ты этого хотел?

– Да, – отвечаю. – Я этого хотел.

В автобусе полно арестованного народа. Все веселятся, рассказывают анекдоты, поют песни. Только один юноша плачет. Он плачет и говорит:

– Я свой. Произошла ошибка. Я корреспондент Российского телевидения. Я свой. Отпустите меня. Произошла ошибка.

Марина Литвинович подходит к корреспонденту, кладет ему руку на плечо и говорит:

– Ты в плане Путина, сынок! – слова, написанные на предвыборных плакатах правящей партии, которыми завешан весь город.

А потом при входе в автобус сменяется конвойный омоновец. Марина достает из сумки путеводитель по Санкт-Петербургу, подходит к омоновцу, скромная худенькая блондинка с путеводителем в руках, и говорит:

– Простите, пожалуйста, что здесь происходит?

– Ты тут откуда? – удивляется омоновец, глядя на худенькую блондинку.

– Я не знаю. Я просто шла по улице и вдруг меня схватили. Я не понимаю, простите, мне так страшно.

– Куда ты шла? – переспрашивает омоновец.

– В Эрмитаж, – улыбается Марина и в подтверждение своих слов сует омоновцу под нос путеводитель.

Омоновец оглядывается. Вроде никто из офицеров не смотрит на его самоуправство, и он говорит скромной блондинке:

– Иди отсюда, девочка. Нашла время ходить в Эрмитаж. Иди отсюда.

– Спасибо!

Скромная блондинка улыбается, выбегает из автобуса… А потом вспрыгивает в мгновение ока на парапет и кричит митинговым голосом:

– Ко мне! Люди! Собираемся здесь! Идем к Медному Всаднику! Нам нужна другая Россия!

И соскакивает с парапета. Омоновец видит, как вслед за отпущенной им скромной и тихой блондинкой выстраивается человек пятьдесят народа, прежде рассеянного по скверу. Разворачивают транспаранты, размахивают флагами, кричат «Россия без Путина!» и идут к Медному Всаднику метров пятьдесят, пока очередной отряд ОМОН не рассеивает их и не распихивает их по автобусам.

Меня не арестовывают. Я как будто в шапке-невидимке. Или мне сегодня везет. Или я веду себя трусливо. Но у меня есть оправдание: я журналист, я должен написать репортаж в газету про то, как разогнали в Петербурге Марш несогласных.

Через час площадь опустеет и я пойду в редакцию и напишу репортаж. Редактор выбросит из моего репортажа эпизод с Мариной Литвинович в омоновском автобусе. Редактор скажет, что история, конечно, забавная, но к деловому стилю газеты не подходит.

Потом я выйду один на Невский и подумаю: «Где бы выпить?» Пройду метров сто и подумаю: «Черт, все равно где. Надо немедленно выпить, все равно где». И в этот момент мне придет эсэмэска от Марины Литвинович, телефон которой не отвечал с тех пор, как ее второй раз арестовали по пути к Медному Всаднику. В эсэмэске будет написано: «Ты где? Ты можешь встретиться со мной через пятнадцать минут там, где мы расстались утром». Утром мы расставались с Мариной на Лиговке напротив гостиницы «Октябрьская». Я пойму, что Марину отпустили. Но прослушивают разговоры и перлюстрируют эсэмэски, поэтому нельзя прямо назначить встречу, а надо обиняками. Через пятнадцать минут на Лиговке, когда я увижу издали Марину, идущую мне навстречу в рваной шапке набекрень и в грязном пальто, я испытаю нежность.

Мы зайдем в кафе «Пушкинская 10» и будем пить вино. Народу будет много.

Никто, кроме нас, не будет разговаривать про Марши несогласных.