Проект "Рози" - читать онлайн книгу. Автор: Грэм Симсион cтр.№ 2

Я не поверил ушам. Все мороженое примерно одинаково на вкус, поскольку оно охлаждает вкусовые рецепторы. Особенно это относится к фруктовым ароматам. Я предложил ей манго.

— Нет, спасибо, все в порядке.

В некоторых подробностях я объяснил ей физиологию охлаждения вкусовых рецепторов. В частности, подчеркнул я, Элизабет не почувствовала бы никакой разницы, если бы я вместо абрикосового приобрел, допустим, манго и персик. В конце концов, и тот, и другой в нашем случае может считаться эквивалентом абрикоса.

— Они совершенно разные, — возразила она. — Если ты не можешь отличить манго от персика, то это твоя проблема.

Возникло простейшее объективное разногласие, которое можно было легко разрешить экспериментальным путем. Я заказал по одному шарику каждого вкуса — манго и персик. Через некоторое время продавец подал их мне, и я обернулся, чтобы попросить Элизабет закрыть глаза для чистоты эксперимента. Но ее уже и след простыл. И это называется ученый. С «научными обоснованиями»!

Уже потом Клодия отметила, что мне не стоило затевать этот эксперимент. Похоже на то. Но в какой момент я должен был остановиться? Когда был послан сигнал? Такие тонкости мне видеть не дано. Как не дано понять, почему для того, чтобы стать чьим-то мужем, мне необходима обостренная чувствительность к выбору того или иного вкуса мороженого. Было бы разумно предположить, что не все женщины так привередливы. Однако процесс их поисков до сих пор доказывал свою неэффективность. Катастрофа с Абрикосовым Мороженым стоила целого вечера моей жизни. И эта потеря уравновешивалась разве что сведениями об имитационных алгоритмах.

Мне хватило двух обеденных перерывов, чтобы подготовиться к лекции о синдроме Аспергера. Благодаря вай-фаю в кафе при медицинской библиотеке жертвовать собственным обедом не пришлось. Об аутистической психопатии я знал не много, поскольку она выходила за рамки моей специализации. Но тема меня захватила. Я решил сосредоточиться на генетических аспектах синдрома, посчитав, что моя аудитория с ними еще не знакома. Большинство болезней предопределено нашей ДНК, хотя во многих случаях это еще только предстоит доказать. Например, моя научная работа связана с генетической предрасположенностью к циррозу печени. Поэтому на работе я в основном спаиваю мышей.

Разумеется, симптомы синдрома Аспергера подробно описаны в различных книгах и статьях. Изучив их, я предположил, что к большинству этих симптомов надо относиться как к простым отклонениям в мозговой деятельности человека. Но этими отклонениями совершенно неоправданно занимается медицина — лишь потому, что они не вписываются в социальные нормы. Придуманные социальные нормы, отражающие наиболее распространенные модели человеческого поведения, а не весь его спектр.

Лекция была назначена на семь вечера в одной из пригородных школ. Я прикинул, что доберусь туда на велосипеде за двадцать минут, — и еще три минуты заложил на то, чтобы включить компьютер и соединить его с проектором.

Я прибыл по расписанию, ровно в восемнадцать пятьдесят семь, двадцатью семью минутами ранее впустив в свою квартиру Эву, уборщицу в мини-юбке. У входа в аудиторию околачивалось человек двадцать пять. Я сразу же узнал Джулию — организатора лекции, которую Джин описал как «блондинку с большими сиськами». На самом деле диаметр ее груди лишь раза в полтора превышал норму, обусловленную пропорциями фигуры; так что размер как таковой едва ли можно было счесть определяющим признаком. В отличие от высоты и открытости груди, заданной выбором костюма — отлично подходившего для жаркого январского вечера.

Наверное, я чересчур долго проводил ее опознание, поскольку она как-то странно посмотрела на меня.

— Вы, должно быть, Джулия, — сказал я.

— Чем могу помочь?

Отлично. Уважаю деловой подход.

— Пожалуйста, помогите мне найти видеокабель под разъем VGA.

— А, вы, видимо, профессор Тиллман, — воскликнула она. — Я так рада, что вы смогли прийти.

Она протянула мне руку, но я отвел ее:

— Найдите видеокабель, пожалуйста. Уже восемнадцать часов пятьдесят восемь минут.

— Не беспокойтесь, — сказала она. — Мы никогда не начинаем раньше четверти восьмого. Может быть, чашечку кофе?

Почему люди совсем не ценят чужое время? Передо мной со всей неизбежностью вставала перспектива разговора ни о чем. Я мог бы провести эти пятнадцать минут дома, практикуясь в айкидо.

Я сосредоточил все свое внимание на Джулии и проекционном экране в аудитории. Но потом я огляделся по сторонам и обнаружил, что помимо нас в классе за партами сидят еще девятнадцать человек. Это были дети, преимущественно мальчики. Видимо, жертвы синдрома Аспергера. Практически вся литература по этой теме посвящена детям.

Несмотря на недуг, они проводили время с пользой, в отличие от своих родителей, которые увлеклись праздными разговорами. Дети (возраст — от восьми до тринадцати лет, прикинул я) уткнулись в портативные компьютерные устройства. Я надеялся, что они так же усидчивы и на уроках, поскольку мой материал предполагал знание азов органической химии и структуры ДНК.

Тут до меня дошло, что я оставил без ответа вопрос о чашечке кофе:

— Нет.

К сожалению, из-за моей задержки в ответе Джулия уже забыла свой вопрос.

— Кофе — не нужно, — объяснил я. — Я никогда не пью кофе после пятнадцати часов сорока восьми минут. Это мешает здоровому сну. Кофеин имеет период полураспада от трех до четырех часов, так что это безответственно — предлагать кофе после семи вечера, если только люди не планируют бодрствовать до полуночи. Что в свою очередь не позволяет им должным образом выспаться, если предстоит обычный рабочий день.

Я пытался с пользой провести время ожидания, предлагая нечто полезное. Но Джулия, судя по всему, была настроена на разговор о пустяках.

— С Джином все в порядке? — спросила она. Очевидно, это была вариация на тему наиболее известного типа взаимодействия — а именно «как поживаете?»

— У него все хорошо, спасибо, — ответил я, соблюдая принятую форму ответа.

— А я подумала, что он заболел.

— У Джина отменное здоровье, если не считать шести килограммов лишнего веса. Мы вместе бегали сегодня утром. Вечером у него встреча, и если бы он был болен, то не смог бы выйти из дома.

Судя по всему, Джулию разочаровали мои пояснения. Позже, прокручивая в голове этот разговор, я подумал, что Джин скорее всего скрыл от нее истинную причину своего отсутствия. Наверное, не хотел, чтобы у Джулии сложилось впечатление, будто лекция не важна для него, и потому Джин с чистой совестью прислал куда менее значимую замену. Анализировать столь щекотливые положения, замешанные на обмане, предвидеть чужие реакции — а потом еще и сочинять собственную ложь, когда от тебя ждут ответа на тот или иной вопрос, — все это очень сложно для меня. Но почему-то все вокруг уверены, что эти задачи — из разряда «раз плюнуть».