На черной лестнице - читать онлайн книгу. Автор: Роман Сенчин cтр.№ 39

– Ну, – выдохнул, – за все хорошее.

Выпили. Водка была холодная, упала в желудок и стала там медленно согреваться; даже закусывать не хотелось.

– Уютно здесь, да? – огляделся Илья. – Как в шалаше. И теплее.

– Дерево греет, – поддался его умиротворенному тону Роман. – Я раньше все удивлялся, в детстве, что вокруг деревьев снег раньше вытаивает. С елками понятно, соснами – возле стволов всегда снега мало, но даже вокруг тополей и берез. Идешь по лесу в начале марта, снега навалом, а вокруг деревьев – уже ямки.

– Я тоже замечал. – Илья еще налил в стаканчики, но пить не предлагал, закурил. – Тянет побродить по тайге. На недельку забраться… Я же с юности с дедом…

– Ты рассказывал. Я тоже хочу… Не побродить, а бруснику пособирать. Гребком так ее – ших, ших, и ягоды в лоток ссыпаются, постукивают…

– У вас тоже гребком гребли? – удивился Илья.

– Ну да. А как ее иначе? Руками целый день над ведром будешь мучиться, а гребком – за пару часов по хорошей начешешь… Грибы тоже хочется… В Москве ни разу за грибами не ездил. И не тянет даже. Даже не знаю, какие тут грибы съедобные, какие нет. Иногда у бабок белые, лисички покупаем. А дома все грибы знал… Уедем в бор дня на два, – Роман говорил тихо, вяло, прикрыв глаза, и куда-то словно бы уплывал, – набьем машину груздями, маслятами, волнушками, белянками… Рыжиков мало у нас, но бывают… Во дворе в кадку сгрузим, водой зальем и начинаем чистить, мыть, сортировать. И запах такой… На всю улицу. Вкусно. Бабушка еще с огорода укропа принесет, чеснока. Варить маслята начинает, обабки жарить.

И Роман увидел себя лет двенадцати во дворе двухэтажного кирпичного дома на восемь квартир, где жил тогда с родителями и бабушкой, и саму бабушку в окне их квартиры на первом этаже. Рамы раскрыты, и бабушка хорошо видна – стоит у плиты, помешивает варящиеся маслята. Почувствовала взгляд, обернулась, лицо помолодело от улыбки. И Роман заулыбался и вдыхал, вдыхал поглубже вкусный, сытный запах грибов, чеснока, укропа, лаврового листа, перца горошком… Бабушка приподняла руку, махнула…

– Э, Ром, Ро-ом, – затормошили.

Роман распахнул глаза, выпрямился.

– Ты чего? – Илья с удивлением смотрел на него. – Бормотал, бормотал и затих… Вот так и замерзают в лесу.

– Мда-а… Устал просто. Давненько не… не бывал на природе. Пойдем в гостиницу.

– Выпьем вот налитое и пойдем.

Выпили. Илья стал собирать вещи. Роман понаблюдал, не выдержал, вылез из-под елки и стал оглядываться, стараясь понять, в какой стороне город.

– А я, наоборот, таким бодрым себя чувствую, – появился Илья, – так и побежал бы вокруг озера. Завтра, наверно, смотаюсь до монастыря, а то узнают, что был в Чухломе, а до монастыря не добрался – засмеют.

– Проводи меня до гостиницы и беги куда угодно.

Илья вздохнул, пошел сквозь ели.

– Мы туда идем? – встревожился Роман.

– Вроде бы…

Может, действительно от усталости или от количества выпитого в течение этих суток крепкого алкоголя (давно так не пил, вообще предпочитал в последние годы пиво) Роман еле держался на ногах. Каждый шаг по снегу давался с трудом, вдобавок снег попал в туфли и теперь жег ноги холодом. «Заблудиться, блин, еще не хватало. Для полного удовольствия».

Но Илья вывел из лесочка правильно – впереди засветились фонари и окна, а еще через пятнадцать минут они были в центре города.

– Половина восьмого, – сказал Илья, – а ни людей, никакого движения. Суббота ведь все-таки.

– Что ж, глушь.

Но словно изо всех сил стараясь поспорить с этим утверждением, Чухлома продемонстрировала оживление: возле одного из каменных зданий толпилась молодежь – курили, переговаривались, посмеивались, – а из-за двери, окон прорывалась танцевальная музыка.

– Ух ты! – шутливо, но тихо, чтоб не привлекать внимания, изумился Роман. – Дискач.

Илья поддержал шуткой:

– Забуримся, отожжем?

– Мо-ожно, слушай.

Музыка, группка ребят и девушек моментом оживили Романа, и захотелось посмотреть, как тут танцуют, как одеваются, как вообще выглядит чухломская молодежь. Тем более что он уже лет пять не бывал на дискотеках – последний раз на Форуме молодых писателей в подмосковном пансионате «Липки». Но это тоже нельзя назвать нормальной дискотекой – танцевали все свои: прозаики, поэтессы, критики. А вот на такой, школьной или домкультуровской, не бывал вообще лет… Да чуть ли не со школьных времен.

Внушая себе, что побывать на дискотеке необходимо, Роман вслед за Ильей вошел в гостиницу.

– Наконец-то! – обрадовалась та же женщина, которая их прописывала утром. – Я уж избеспокоилась!

– А что?

– Да как же, ночь, а вас нет и нет.

– Гуляли.

– И не мы одни, – добавил Роман, – там у вас дискотека…

– В школе? Там каждую субботу прыгают, да. Но дети, им надо порезвиться.

– А клубы есть у вас? – стал ввязываться в беседу Илья. – Дворец культуры?

– Есть Дом культуры. А толку? В основном всё в школе проходит – и спектакли, и танцы.

Илья еще хотел что-то спросить, но Роман потащил его на второй этаж, в номер.

Полежали на кроватях, потом выпили понемножку. Сходили в находящийся в торце коридора туалет.

– Что, чайку, может? – предложил Илья.

– Да ну его, давай лучше водки. И – на дискач.

– Ты серьезно? – Илья вроде как слегка обиделся. – Полчаса назад умирал, а теперь – как огурчик.

– Ну так – попал в более-менее человеческую обстановку и ожил. – Роман налил в стаканчики граммов по тридцать; из боковинки одного посочилось. – Черт, треснул! – Перелил в чашку, которую дала женщина из окошечка. – Ладно, Илюх, за поездку. Пока все нормально. – И когда выпили, закусили подвядшими уже пирожками, заговорил другим, грустным и проникновенным голосом: – Знаешь, я там, под елкой, когда задремал, увидел дом, где жил в детстве, бабушку свою… Она в окне стояла, варила маслята… И на меня посмотрела, улыбнулась так, знаешь… по-доброму. Даже не столько по-доброму, а как-то… ну, зовуще, что ли. И вроде бы рукой поманила. А она умерла лет двадцать назад. – Роман передернулся от побежавшего по телу озноба; и только сейчас, когда сказал об этом, ему стало жутко.

Илья сидел напротив за столом, склонив голову, глаз его Роман не видел, говорить дальше было трудно. Но, разжигая в себе эту приятную жуть, он продолжал:

– А я ведь об этом писал не так давно. В повести «Прикаянный» у меня…

– Да, я читал, – как-то автоматически отреагировал Илья.

– Там тоже главный герой видит во сне бабушку, она просит его остаться у нее. Он сначала отказывается, в начале повести, а в конце – соглашается. И умирает. И, понимаешь, тогда я это придумал, а теперь – на самом деле… И… И, получается, – Роман плеснул в стаканчик, чашку, – что ты меня от смерти спас сегодня, Илюха.