Демоны в Ватикане - читать онлайн книгу. Автор: Александр Рудазов cтр.№ 102

– Его Святейшество с младых лет любит же де пом, – произнес стоящий рядом отец Сардо, словно отвечая моим мыслям. – Однако в последнее время ему не так уж часто доводится играть в мяч.

– Несолидно? – понимающе спросил я.

– Отчего же? Же де пом – игра аристократии. Ты не найдешь в Европе королевского дома, не имеющего специально оборудованной площадки и наборов для игры. Просто у папы очень немного свободного времени – при его занятости некогда предаваться бездумным увеселениям. Но сегодня французский король лично предложил Его Святейшеству партию, и тот, конечно же, не отказал почетному гостю.

А папа и в самом деле недурно играет. Далеко не Кафельников, конечно, но для любителя очень даже неплохо. Однако французскому королю он все равно не соперник – тот носится бешеным ураганом и мячи подает сплошь крученые.

– Пятнадцать денье! – выкрикнул стоящий рядом герольд, кладя на маленький столик крупную медную монету. – Тридцать денье! Сорок пять денье! Игра!

Запыхавшиеся король и папа опустили ракетки. Папа утер пот со лба – его разбили всухую. Король радостно заржал, сгребая монеты в ладонь.

«Это что за денье такие?» – мысленно спросил я у Рабана.

– В же де пом играют на деньги, патрон. Но ставка чисто формальная – один гро денье турнуа за промах. Гро денье турнуа – это медная монета стоимостью в пятнадцать денье. Играют до трех промахов, выиграть можно от одного до трех гро денье турнуа.

«По копеечке за вист, значит…», – задумался я. – «Пятнадцать… тридцать… слушай, что-то мне это напоминает…».

– Патрон, так в современном теннисе система счета как раз от же де пом и произошла. Думаешь, почему там такой странный подсчет очков? Пятнадцать, тридцать, сорок. Раньше было сорок пять, но поскольку никаких денье в игре уже не осталось, сорок пять округлили до сорока – это быстрее произносить.

– Угу. Понял. Ваше величество, а со мной сыграть не хотите? – окликнул короля я.

Гастон Первый повернулся и окинул меня заинтересованным взглядом. Зрители тоже оживились – не каждый день доводится поглазеть на демона-теннисиста.

– Не откажусь! – осклабился король, резко взмахивая ракеткой. – Приготовься расстаться со своими монетами, ха-ха!

– Лучше вы берегите свои, ваше величество, – хмыкнул я, почтительно принимая ракетку у Папы Римского. Мне показалось, что тот отдал ее с некоторым облегчением – все-таки французский король противник тяжелый, его хрен победишь.

– О, да ты дерзок! – еще шире улыбнулся Гастон Первый. – Что ж, тем интереснее будет схватка! Хотя я бы все-таки предпочел скрестить с тобой клинки, а не перекидываться мячом, ха-ха!

Я покосился на него с недоброжелательством. Все-таки не люблю я рыцарей. Так и рвутся меня замочить – не по какой-то серьезной причине, а просто так, ради понту и редкого трофея. Большинство из них мне не противники, но порой попадаются и весьма крепкие орешки, способные доставить затруднение даже яцхену. Тот же король Гастон, по слухам, однажды победил в единоборстве дракона, не уступавшего покойному Рроулину.

Сжимаю покрепче ракетку. Сейчас я покажу этому горделивому петуху, на что способен яцхен. В теннис я не играл уже давненько – в последний раз лет десять назад – но с моей-то реакцией…

При моих физических данных разбить в пух и прах обыкновенного человека – раз плюнуть.

– Ха-ха-ха-ха! – залился смехом король Гастон, подбрасывая мячик в воздух.

Первая подача! Бешеный свист ракетки – я отбиваю мяч с такой силой, что тот едва не сплющился. Король делает резкий рывок… но промахивается!

– Пятнадцать денье! – выкрикнул герольд, кладя на стол монету.

Гастон Первый улыбнулся, поднимая мяч с земли. Хохотать уже не хохочет – в глазах появилась серьезность.

Соперник смерил меня оценивающим взглядом. Размахнулся. Ударил!

Меня словно толкнуло вбок. Я выбросил руку с ракеткой влево, только в последний миг успевая отбить мяч. Он перелетел через сетку и упал на правой половине поля. Метнувшийся следом Гастон Первый снова опоздал на какое-то мгновение.

– Тридцать денье! – выкрикнул герольд.

А король-то – хитрован. Движение совершил такое, словно подает мяч на правую половину поля, однако на самом деле подал влево. Любой другой на моем месте поддался бы обману, но у меня кроме зрения есть еще и Направление. Сейчас я полностью нацелен на мяч – чувствую, где он находится, чувствую, куда он летит. Глаза вообще можно завязать.

– Сдавайтесь, ваше величество, – насмешливо произнес я, легонько взмахивая ракеткой. – Человеку не одолеть демона в единоборстве.

– Ты недооцениваешь человека, демон, – прищурился король. Улыбка с его лица исчезла окончательно, взгляд стал жестким, заблестел холодной сталью. – У меня еще остался один гро денье турнуа.

Я демонстративно расправил крылья и взметнул над головой хвост. В толпе послышались крики ужаса. Несколько юных дам принялись вопить королю что-то ободряюще-поддерживающее. Не то группа поддержки, не то просто фан-клуб.

Мне от этого взгрустнулось. Симпатии публики явно не на моей стороне. Выгляжу неказисто. Да и расклад сил играет против меня.

Выигрыш не добавит мне славы – я слишком сильно превосхожу противника физически. Демон, победивший человека, забывает об этом уже через минуту. А вот человек, победивший демона, может гордиться этим до конца жизни. О таких людях слагают легенды.

Поддаться ему, что ли?..

Раздумья прервал свист мяча в воздухе. Я дернулся всем телом, взмахнул ракеткой… и тупо уставился на темно-красный шарик, упавший в траву. Я промахнулся.

– Пятнадцать денье! – выкрикнул герольд, кладя медную монету напротив двух, выигранных мной.

Не понял юмора. Я ведь не поддавался. Да, я подумал об этом, но чисто гипотетически, отнюдь не собираясь претворять мысли в жизнь. Так как же?..

– Такую подачу здесь называют «Вспугнутая Лань», – прокомментировал Рабан. – Игрок придает мячу такую хитрую закрутку, что тот летит сначала по прямой, а в последний момент резко отворачивает. Очень сложная подача, патрон. Совершить ее может только настоящий мастер. И только такой же мастер способен отбить – если распознает движение противника, конечно.

Я поднял мяч и сжал его всеми семью пальцами. Ладно, хорошо же. Не особенно гордитесь тем, что сумели набрать очко, ваше величество. Сейчас моя подача.

Может быть, теннисист из меня и хреновый. Я играл всего несколько раз и довольно давно. Конечно, я не знаю всяких хитрых финтов. Но зато я нечеловечески силен.

В это довольно трудно поверить, если принять во внимание мой крайне небольшой вес и палкообразные конечности, похожие на лапы насекомого, но я говорю чистую правду. У яцхена нет мышц и мускулов, как у позвоночных животных. Их заменяет нечто другое… я не знаю, что именно. Никогда не приходило в голову сделать самому себе вскрытие. Как-то все не до того было.