Баблия. Книга о бабле и Боге - читать онлайн книгу. Автор: Александр Староверов cтр.№ 64

– Мужчина, вам нужна помощь?

От задавшего вопрос военного пахло дымом. Лицо его было перепачкано копотью, камуфляж в нескольких местах тлел.

– Мне? – задумался мужчина. Удивился сильно. – Мне? Наверное, нужна. Не знаю…

– Восьмой, это четырнадцатый, – закричал военный в рацию. – Тут еще один. Присылай вертушку. Прием.

– Живой? – хрипло полюбопытствовала рация. – Прием.

– Живой, но дурной какой-то. В шоке. Могут быть травмы. Прием.

– Ждите, скоро будем, – сказала рация и перестала трещать. Отключилась.

«В шоке. Могут быть травмы – это про меня. Точнее и не скажешь», – подумал Алик.

Он огляделся по сторонам. Остатки столицы Либеркиберии красочно, как в аляпистом голливудском блокбастере, погибали в огне. Ночное низкое небо живописно окрасилось в оранжевый цвет от пожарищ. Сверху накрапывал мелкий противный дождичек. Однако тучи пыли от рухнувших зданий он к земле не прибивал. Смешивался с пылью. Висел цементным туманом над руинами. Сквозь серую водяную взвесь пробивались размытые лучи прожекторов. Слышался рокот вертолетов. Летали, судя по звуку, невысоко, хотелось пригнуть голову. В сорока метрах стояло нечто вроде танка с мощным светильником на башне. Силуэты солдат на фоне этой громадины проступали четко, словно в китайском театре теней. Сплющенные каски, длинные хищные автоматы. Бравые ребята самозабвенно спасают цивилизацию. Картинка была до того нереальной и киношной, что Алик, пошарив перед собой руками, попытался найти колу с попкорном.

– Потерпи, браток, – заметил его движение военный. – Потерпи немного. Сейчас вертушка прилетит – и в больничку. Госпиталь мы развернули за городом. Врачи там хорошие. Электричество. Помогут тебе.

Он взял Алика под руки и усадил на влажную бетонную плиту. Слова и действия солдата тоже отдавали Голливудом. Невзаправду как будто все. Аттракцион в Диснейленде.

«Может, я в самом деле того? – засомневался Алик. – Перенервничал? В шоке нахожусь от кидка банкира. Может, грезится мне все это?»

Вдруг он почувствовал людей. Много. Несколько тысяч точно. Люди лежали под руинами, в темноте и ужасе. Задыхались от едкого дыма, умирали. Кто-то сошел с ума. Кто-то молился. Многие плакали и кричали. Прямо под ним, метров десять вниз, были дети. Брат с сестрой держались за руки, зажатые со всех сторон острыми кусками бетона. Девочке лет 15–16, девушка почти, а мальчик маленький, не больше восьми. Сестра царапала разноцветными, по местной моде, ногтями нависающие камни. Плакала. Кричала.

– Я не хочу умирать! Не хочу! Я маленькая еще. Я целовалась всего один раз, и то не по-настоящему. Я любить хочу. Замуж хочу, деток. Выпустите меня отсюда. Пожалуйста.

Брат гладил ее по руке. Успокаивал.

– Не бойся, нас спасут, обязательно спасут. Я мультик смотрел про Cупермена. Он прилетит и спасет. Правда, правда. Там по правде все в мультике было. Честно. Клянусь сердцем матери.

Девочка перестала кричать. Крепко сжала руку брата. Сказала, пытаясь усмирить дрожащий голосок:

– Конечно, прилетит. Я верю тебе. В мультиках не врут. Это же по телевизору. А пока Cупермен не прилетел, нам надо выспаться. Давай колыбельную споем, мамину любимую. И заснем.

– А мама придет?

– Придет. – Девочка до крови закусила щеки, чтобы не расплакаться и запела:

«Скрипнул сверчок за печкою,

Месяц встает над речкою,

Там-тара-тата-тата,

Уммммм-уууу-ммммм…»

Алик видел испуганных деток. Больше, чем видел. Был ими. Чувствовал. Всех чувствовал. Старых, молодых. Хороших и не очень. Тысячи похороненных заживо людей бились в нем, молились, проявляли чудеса благородства, мочились под себя от страха. Умирали. Унеслась куда-то заснеженная Москва. Нереальной показалась со всеми своими проблемами, миллионами и кидками. Смешной, как мультик про Cупермена. Одна реальность существовала на свете – эта. И сотворил он ее сам. Душонкой своей крошечной. Из-за химер московских, яйца выеденного не стоящих. Не из-за чего.

Алик упал на колкие камни. Расцарапал ладони, разбил колени, не замечая боли, стал колотиться головой о бетонную плиту.

– Блядь, блядь, блядь, падла, блядь, тварь, сука, блядь…

Произносил бранные слова и с силой опускал лицо на бетон. Разбить хотел башку свою тупую, сотворившую весь этот ужас. Уничтожить себя побыстрее. Когда подбежали солдаты, он был весь в крови. Полголовы – фарш сочащийся. Другая половина еще страшнее. Солдаты пытались его скрутить, но не могли.

– Уйдите, отпустите, – кричал, вырываясь. – Это я, я, я, я, я…

Он царапал им лица, кусал пальцы. Пристрелили бы они его, как собаку бешеную, в конце концов. Если бы не мысль, с трудом, сквозь охватившее Алика безумие, скакнувшая к нему в голову. Он на секунду закрыл залитые кровью глаза. А когда разлепил веки, мир изменился. Солдаты впали в ступор и отпустили его. Он тоже перестал кричать. Завороженно смотрел перед собой.

Обломки разрушенного города медленно поднимались вверх. Бетонные плиты, куски стекла и покореженной арматуры зависли в воздухе, а потом неторопливо двинулись к черно-оранжевому ночному небу. Тихо стало очень, вертолеты куда-то подевались, только шуршание камней было слышно да сломанные железяки позвякивали колокольчиками ангельскими. Динь-дон, динь-дон. К переливам примешивался звук шлепающихся капель. Мелкий дождик усилился, в ливень превратился, в водопад. Полминуты всего потоп продолжался. Прекратился внезапно, как будто вентиль перекрыли. Пожарища потухли. Висящие обломки окутал пар. Нереально красиво. Прах величественных небоскребов парил в белой дымке недалеко от земли. И продолжал подниматься выше. Словно почести последние отдавали городу. Хоронили по неведомому, но древнему и значительному ритуалу. Солдаты вокруг Алика шепотом читали молитвы, некоторые молча плакали. Другие просто стояли с изумленными лицами, не в силах поверить в происходящее. Из провалов, возникших на месте улетающих в небо руин, начали появляться люди. Всплывали, как подбитые субмарины, и зависали над землей. Покачивались. Вели себя тихо-тихо. Смотрели на удивительную картину расширившимися круглыми глазами. Молчали, вздыхали судорожно. Около минуты ничего не происходило. Застыли все, как мухи в янтаре. На фотографию стали похожи. Чудо парализовало людей. И Алика парализовало, хоть он его и сотворил. На все у людей припасены в загашнике ответочки. Бьют – беги, дают – бери, больно – кричи, нужно – проси. А тут чудо… то, чего быть не может по определению. Что делать? Куда бежать? И просить что?

В тишине раздался неожиданно звонкий мальчишеский голос:

– А я же говорил. Я говорил тебе. Прилетит Супермен и нас спасет. А ты не верила. Видишь теперь, видишь, видишь?

Мальчишка громко и счастливо рассмеялся. Расколдовал как будто людей. Отомри, сказал. Забегали спасатели, застонали раненые. Жизнь, почтительно поприветствовав Чудо минутой молчания, двинулась дальше.