КВЕСТ - читать онлайн книгу. Автор: Сергей Деркач cтр.№ 69

– Мы не сможем пройти мимо нее, – вынесла она свой вердикт. – «Электра» слишком плотно сидит в тоннеле, и ни с какой стороны ее не обойти.

– Нужно найти какой-то провод, – решил Шпала.

– Думаешь, поможет?

Тот только пожал плечами, осматриваясь вокруг. Под потолком шла проводка от лампы к лампе. Некоторые провода провисали. Шпала прикинул, что, если один такой провод отрезать и закинуть в аномалию, то она разрядится и освободит проход. Сталкер подозвал к себе Ежика, объяснил, что делать, а затем подхватил его за ноги и поднял. Он сделал это настолько резко, что мальчишка чуть не треснулся макушкой о бетон.

– Поосторожнее, – проворчал он, доставая нож. – Не мешок подбрасываешь.

– Много текста, – огрызнулся сталкер. – Режь давай.

Ежик отрезал один провод, посыпались искры, но лампы продолжали гореть. Чудеса Зоны, подумал Андрей.

Шпала опустил мальчишку на пол, перехватил провод, а затем потянул к себе, срывая его с потолка. По тому, как сталкер спокойно брался за оголенный конец, было понятно, что он обесточен. Шпала сделал несколько мотков вокруг локтя, прикидывая, хватит ли этого, потом приказал всем отступить к стенам и приготовиться к рывку.

– Как только аномалия разрядится – сразу же бегите, – приказал он.

Примерившись, он бросил провод в искрящее ядро. Последовала вспышка, аномалия тут же втянулась в провод и змейкой побежала по изоляции. Люди рванулись вперед, стараясь не задеть проводку. Где-то за спиной послышался громкий треск, лампы мигнули, на несколько мгновений погасли, а когда зажглись, «электра» снова начала восстанавливаться на прежнем месте. Но это было уже не важно. Люди успели отбежать на безопасное расстояние.

– Живучая, зараза, – уважительно сказал Шпала, глядя на пройденный участок.

Они двинулись дальше. Ежик уверенно шел впереди. Тоннель сделал несколько поворотов, потом расширился, превращаясь в предбанник с одной единственной запертой бронированной дверью с кругом-запором посредине и электронным замком.

– Приплыли, – сказал Ежик, осматривая дверь.

Он попытался сдвинуть колесо с места, но не смог. Замок не был таким, как на входной в подземелье двери. Здесь не было клавиш с цифрами, только какое-то углубление. Очевидно, ключ был электронным. Он вставлялся в углубление и открывал проход.

Шпала приблизился к двери, внимательно осмотрел ее, а потом спросил:

– У кого какие предложения?

Ответом ему была многозначительная тишина. В этой тишине вдруг прозвучали явственные выстрелы с той стороны, откуда они пришли, а потом раздался знакомый рев.

– Даже не представляю, кто бы это мог быть, – сказал Ежик.

– Кто бы он ни был, нам лучше поторопиться, – Андрей отошел от двери и смотрел в тоннель. – Обратной дороги все равно нет.

Снова повисла тишина, нарушаемая только автоматными очередями где-то далеко.

Внутреннее убранство церквушки было таким же убогим, как и внешний вид. Древние, потрескавшиеся деревянные стены, старые, позеленевшие от времени, медные подсвечники, почерневшие иконы. Вот только врата за алтарем оставались золотыми, словно и впрямь были отлиты из чистого золота. Как только дети вошли в церковь, свечи и лампады сами собой зажглись. Чудеса, да и только.

Раскрыв рты, дети осматривались по сторонам. Бос, как законопослушный пес, не рискнул идти дальше, лег у двери. Какая-то неведомая сила подсказала его собачьей интуиции, что ему здесь вообще не место, но, коль уж вошел, то должен вести себя скромно, как и подобает твари Божьей.

Саша с Мариной не знали, как вести себя в храме. Нет, в церкви они, конечно, были, и не раз, но то было со взрослыми, которые показывали и подсказывали, что делать и когда. Сейчас же дети растерялись. Они ходили вдоль стен, подходили к образам, рассматривали их, словно в музее, прислушивались к тишине, вглядывались в лица потемневших иконах, будто пытались постичь некую тайну, скрытую в ликах. К алтарю ни один из них не рискнул подойти, хотя живое золото манило к себе, словно неведомая тайна.

Старичок внимательно наблюдал за ними, фиксируя про себя каждый их шаг и делая свои выводы. Он дождался, когда дети пойдут на второй круг, а потом жестами подозвал их, пригласил сесть на лавочку под стеной по обеим сторонам от себя.

– Утомились, отроки? – спросил старичок, поглаживая седую бороду.

– Нет, что вы! – искренне ответила Марина.

– Утомились, я же вижу. Но не телом – душой утомились. От жизни своей, от пути пройденного, от разочарований, от страхов своих и яда злобы. Здесь, в храме Божьем, вы сможете отдохнуть, набраться сил перед дорогой.

– Нам в Киев надо, дедушка, – уверенно сказал Саша. – Очень надо.

– Ведаю, что надо. Только путь у вас теперь будет иной, не такой, каким вы шли все время.

– Это как? – удивилась Марина.

– Какая разница! – ответил вместо старичка Саша. – Главное, чтобы до цели довел.

– Верно говоришь, верно, – старичок закивал головой, поглаживая бороду. Глаза его улыбались, хотя лицо оставалось серьезным. – Разницы никакой, а путь ваш теперь только тот, какой вы избрали, а я укажу направление. Недаром же вы шли через кладбище, прощали и просили прощения. Видел я, с каким благоговением вы обошли храм, как присматривались к каждой иконе. Не было в ваших глазах праздного любопытства, гордыни, превосходства. Не было и ненависти, злобы, презрения. Сдается мне, что пытались вы постичь тайный замысел каждого святого, написанного рукой древнего живописца. Взгляните еще раз на иконы. Они посветлели от сияний ваших глаз и попытки проникнуть в самую суть жизни.

Дети поневоле огляделись. То ли солнце встало выше, то ли старичок оказался прав, но в церкви стало светлее, и свет этот, казалось, струился не из узких окошек или от свеч, он шел от каждой из икон, и был тот свет не обычным, земным, а каким-то иным, потусторонним, что ли. От осознания этого становилось немного жутко и…так тепло на душе, словно прикоснулся к древней, очень таинственной, но уже почти раскрытой тайне. Иконы теперь выглядели не простым рисунком на доске, нет. Они были, словно окна из другого мира, сквозь которые пробивается нечто недоступное простым смертным, но существующее в реальности, как иное измерение.

– Заметили, – довольно произнес старичок.

– Как так? – спросила Марина.

– Неужели это возможно? – поддержал подругу Саша.

– И да, и нет, – туманно ответил старичок. – Для большинства людей это показалось бы мистикой, работой больного воображения, но это не так. Понять суть икон может только тот, кто лелеет Веру в душе своей. Постараюсь объяснить вам на доступном вам языке.

Вы прошли нелегкий путь, и было на нем три этапа. Первый – Материальный мир, в котором вы живете, пришлось покинуть на некоторое время, но вы еще вернетесь в него, и это правильно. Второй этап – мир Астральный, мир чувств и страстей. Как описывает его Сергей Бинат, в нем присутствует разумная жизнь, он несет в себе эго: завоевание, захват, насилие. Он делится на уровни. В нижних уровнях, окрашенных в грязно-коричневые краски, сильная воля подавляет более слабую. Здесь царят зависть, страх, ревность, инстинкты, страсти разные. Назначение нижнего Астрала – экзаменовать нас на правильность выбора духовного пути. Астральный мир – это «волки» тонкого мира, которые подбирают тех, кто болен духовно. Верхний Астрал – это мир несовершенных духов, откуда происходят искушения. Именно отсюда происходит материализм – отрицание Бога, либо преподносится извращенное представление о нем, например, страх перед Богом, боязнь его. Без явной границы Астральный мир перетекает в мир Ментальный – это третий этап вашего пути. Ментальный мир легче, чем Астральный, но и здесь присутствует эго. В этом мире ученые и философы черпали свои знания, например, Менделеев с его периодической таблицей, которую он увидел во сне. С Астральным миром вы столкнулись в Зоне, пройдя ее насквозь. Каждую минуту вам приходилось бороться за свои жизни, свои души и души тех, кто близок вам. Было трудно, иногда нестерпимо больно, но вы прошли. Потом был мир Ментальный. Здесь на вас не давили так страх, отчаяние, но суждение, категоричность мышления вновь рождали в ваших сердцах ненависть и злобу, и поэтому едва не отбросили вас обратно в Астрал. Если бы вы не догадались повернуть к кладбищу – даже не знаю, чем дело бы кончилось.