Мы с королевой - читать онлайн книгу. Автор: Сью Таунсенд cтр.№ 30

— Вы закрылись, я понимаю, — сказал он, — но все-таки продайте мне три фунта филе на бифштексы.

Мясник заулыбался.

— Конечно, конечно, сэр, сию минуту.

Забрав кости, королева вышла. Отвязывая Гарриса, она видела через окно, как мясник отрезает толстые ломти от здоровенного куска говядины, и весь так и лучится радостью — прямо мясник с рекламной картинки.

От запаха костей Гаррис совершенно обезумел. Он старался допрыгнуть до свертка, зажатого у королевы под мышкой. Когда они пришли на автобусную остановку, она кинула ему маленький мосол, и Гаррис яростно набросился на него; зажав кость передними лапами, он с алчным утробным урчанием стал обгладывать висевшие на ней жалкие клочья мяса.

Когда подошел автобус, кость была обглодана дочиста. Центр города совсем опустел. Королева с ужасом думала об оставшихся до понедельника днях. Сейчас она возьмет в автобусе билет, и у нее останется два фунта и десять пенсов. Как на эти деньги прокормить себя, мужа и собаку? Брать в долг она больше никак не может. Что ж, будет молить Бога, чтобы ее пенсионная книжка пришла с завтрашней почтой.

— Один до района Цветов, пожалуйста, — сказала королева.

Она опустила шестьдесят пенсов в черную пластмассовую кассу возле водителя, ожидая, что сейчас ей дадут билет. Но водитель сказал:

— С вас девяносто пенсов. На собаку — полбилета.

— Неужели? — с ужасом спросила королева.

— На собаку — полбилета, — повторил водитель.

Королева злобно посмотрела на Гарриса. Она бы охотно заставила его бежать за автобусом. Весь день только под ногами путается. Тем не менее она уплатила требуемую сумму и, повинуясь распоряжению водителя, потащила Гарриса на второй этаж. Там она дважды пересчитала деньги, но результат всякий раз оставался неизменным: один фунт восемьдесят пенсов. Закрыв глаза, она стала молиться о ниспослании чуда — вроде того, с хлебами и рыбами.

Сойдя с автобуса, королева заглянула в супермаркет «Еда-да-да», обслуживавший район Цветов. Виктор Берримен был его хозяином и управляющим в одном лице. Стоя у дверей, он приветствовал покупателей и одновременно следил, как бы кто чего не стянул.

— Добрый вечер, сударыня, как, устраиваетесь на новом месте?

Королева улыбнулась и кивнула.

— Да, стараемся.

— Приятно слышать. А вот слухи про вашего мужа огорчительны.

— Про моего мужа?

— Да, говорят, с ним дело неладно.

— Неладно?

— Ну, нездоровится ему, спятил чуток.

— Он в угнетенном состоянии духа, это правда.

— Я-то понимаю, каково ему сейчас. Знаете, у меня раньше была целая сеть таких магазинов, во всех восточных графствах Центральной Англии. Реклама по телевизору. Помните, с гавайскими танцовщицами? «Еда-да-да» — блаженство для клиента", — напел он, покачивая обширными бедрами.

Еда-да-да!

Блаженство для клиента.

Еда-да-да!

— Я все хотел, чтобы девушки сделали номер в полинезийском стиле — ну там юбочки из травы, на шее цветочные гирлянды, — так меня чуть по судам не затаскали.

Он устремил полный горькой обиды взгляд на контроль, где две коренастые женщины средних лет предъявляли свои покупки недреманному электронному оку.

— Да, я тоже был в свое время главой династии, и мне понятно, каково приходится вашему мужу сейчас, когда у него все отобрали.

— Не мой муж, а я была главой династии, — нахмурилась королева.

Выхватив батончик «Марса» из внутреннего кармана куртки уже уходящего мальчишки, Виктор Берримен дал ему оплеуху и вытолкал из магазина.

— Во всяком случае, сударыня, если только могу быть чем-то полезен… — сказал он, грозя вслед мальчишке кулаком.

Королева объяснила, что хотела бы сварить бульон.

— Булен? — недоуменно повторил Берримен.

— Бульон, такой суп без всего, — объяснила королева. — Кости у меня есть, но что нужно еще?

Ее собеседник был явно озадачен: кухня оставалась для него тайной за семью печатями. Он знал только, что туда поступают холодные ингредиенты, а оттуда, через более или менее равные промежутки времени, они выходят уже в виде горячей пищи.

— Миссис Монди, — крикнул он одной из женщин, сидящих на контроле, — помогите, пожалуйста, этой даме, а я сяду за кассу.

Миссис Монди одарила королеву подобием реверанса и проволочной корзиной для покупок; они принялись фланировать по проходам между стеллажами. Королева положила в корзину луковицу, две морковки, одну репу, фунт картошки, большую буханку хлеба, маленькую баночку клубничного джема и два бульонных кубика.

Пропустив все купленные королевой товары над волшебным электронным оком, Виктор Берримен огласил итог:

— Один фунт пятьдесят восемь пенсов.

— Ах, Боже мой!

Королева смотрела на фунт и восемьдесят пенсов, лежащие у нее на ладони.

— Что-то придется положить обратно, — сказала она. — Пятьдесят пенсов мне нужны на газ.

После долгих подсчетов они сообща решили, что если она откажется от одной морковки и одного бульонного кубика, а вместо большой буханки возьмет маленькую…

Королева вышла из магазина с фирменным пакетом «Еды-да-да». Виктор сам открыл ей дверь, говоря, что будет рад снова увидеть ее у себя в супермаркете; быть может, она порекомендует его членам своей семьи, а если у нее где-нибудь завалялся лишний королевский герб, то он с удовольствием повесил бы его над входом.

Королеву смолоду учили, что людям принято задавать вопросы, и, отвязывая Гарриса от бетонного столба, она спросила Виктора, как случилось, что он лишился своей торговой империи.

— Из-за банка, — ответил он, проверяя висячие замки на металлических решетках, закрывающих окна. — Они меня все обхаживали, чтобы я взял заем для расширения дела. А потом процент вырос, и я не смог выплачивать долг. Поделом мне, дураку; все пошло прахом. Жена вот очень горевала, дом продали, машины. А на это заведение, в районе Цветов, никто не позарился — еще бы, кому придет в голову его купить? Только полному психу. Мы теперь живем над магазином.

Королева подняла глаза и увидела, что из незанавешенного окна печально смотрит вниз женщина, — миссис Берримен, решила королева.

— А все равно, — сказал Виктор, — это чепуха по сравнению с тем, чего лишились вы, правда?

Королева, которая лишилась дворцов, поместий, угодий, драгоценностей, картин, особняков, яхты, самолета, поезда, около тысячи слуг и миллиардов фунтов, утвердительно кивнула.

Вытащив расческу, Виктор провел ею по лысой голове.

— Когда в другой раз придете, поднимитесь к нам, навестите жену. Выпьете чашечку чая, жена всегда дома — у нее агорафобия [30] .