Дом обезьян - читать онлайн книгу. Автор: Сара Груэн cтр.№ 62

* * *

Исабель уперлась лбом в ладони.

— Не могу поверить! Как такое могло случиться? Ты всегда называла его задницей.

— Жопой с ручкой, если быть точной. Вчера, приехав, я встретила его у Дома обезьян, он был с компанией поклонников здорового питания. Я рассказала ему кое-что по теме, он поделился своими мыслями, мы разговорились, и оказалось, что мы совершенно одинаково думаем по поводу Питера. А потом, все, что я помню, — бамс.

— Бамс? — Исабель подняла голову. — Бамс?

— Да. Если можно так выразиться.

Исабель откинулась назад и накрыла голову подушкой.

Селия приподняла уголок подушки.

— Пожалуйста, встреться с ним.

— Не могу. Внизу может быть Кэт Дуглас. Она меня узнала.

— Если женщина-кошка вздумает к тебе приблизится, я ее отгоню.

— Я думаю, Селия, даже ты тут бессильна.

— Тогда спрячемся. Ну, пожалуйста, Исабель, пойдем, а?

* * *

Джон разложил на коленях крахмальную салфетку и взял вилку и нож. Он проколол острием тонкую пленку на упаковке соуса «голландайз» и попробовал на язык. Вкус был не совсем такой, как надо, чувствовалось что-то лишнее, вероятно, какой-нибудь консервант, препятствующий размножению сальмонеллы.

«Голландайз» Аманды — чистый желток, сливочное масло и лимон. Она никогда не разговаривала, когда «играла в курочку и яички», как она это называла, потому что для того, чтобы взбить их над огнем до требуемой консистенции «густого шелка», требовалось сконцентрироваться на сто процентов. В строго определенный момент Аманда погружала туда кусочек масла и использовала его, чтобы остудить желтки и дно кастрюльки. Она всегда вздыхала от облегчения и ощущения одержанной победы, хотя Джон никогда не видел, чтобы она выливала соус. После манипуляций с маслом Аманда поворачивалась к Джону, погружала палец в сковородку и давала ему попробовать на язык.

— Лучше, чем в другие разы? — спрашивала она с горящими глазами.

И он всегда отвечал «да», потому что это была чистая правда.

Было и еще кое-что не так с этим завтраком. Яйца-пашот казались слишком уж круглыми, то есть приготовили их не классическим способом. Джон не знал, в чем разница, — кроме того, что Аманда после вступления в Церковь Джулии заявила, что яйца не станут яйцами-пашот, если их не опускать в воду, как будто бы отпускаешь их на свободу. Конечно, минимальная помощь (ложка в качестве инструмента и капелька уксуса) допускалась.

Джон добрался до центра желтка, он был идеально готов к употреблению. Потом переместил на него всю верхнюю часть, чтобы желток впитался в английский маффин, и обнаружил, что перед ним самая обыкновенная ветчина. Аманда никогда бы такого не сделала. Она использовала либо канадский бекон, либо итальянскую ветчину «проскуитто». А между мясом и яйцом она бы обязательно проложила три верхние пластиночки острой спаржи или немного потушенного и сдобренного молодым чесноком шпината. Она никогда не понимала, почему «Бенедикт» и «Флорентин» должны быть какими-то особенными, и Джон не мог с ней не согласиться.

— Вам все нравится, сэр?

— Хм? — Джон вернулся в реальность. — О да, спасибо, — сказал он.

— Очень хорошо, сэр.

Официант удалился, а Джон взял пальцами кусочек бекона. Он не был уверен, что это едят руками, но осуждающих взглядов не заметил.

Кроме парня в углу зала. Он продолжал пялиться на Джона, и зрачки его от ненависти превратились в булавочные головки.

* * *

— Ты действительно хочешь поговорить с журналистом? — переспросила Селия, когда они вошли в лифт.

— Да. Но ты ничего никому не рассказывай. Ни о чем.

— А зачем мне кому-то что-то рассказывать?

— Не знаю, но… Послушай, это важно. Обещай мне. Никому ничего не рассказывай. Особенно этому новому парню. Как, кстати, его зовут?

— Нейтан. Он тебе понравится.

— Да уж не сомневаюсь.

— Дай ему шанс. Пожалуйста!

Исабель нетерпеливо разглядывала обивку лифта.

Звонок известил о прибытии на первый этаж. Они обошли высоченную цветочную композицию и направились в ресторан.

— Вон он, в углу, — сказала Селия.

— Вижу, трудно его не заметить.

Нейтан встал из-за стола. Пошел к ним навстречу. Вернее, побрел, ссутулившись и сунув руки в карманы.

— Что он делает? Он нас увидел? — спросила Исабель.

— Не знаю.

Парень остановился у одного из столиков. Человек, сидевший за столом, поднял голову. В руке, точно сигару, он держал половинку кусочка бекона.

— Мясо означает убийство, урод, — заявил Нейтан.

Он занес руку над тарелкой, сделал резкое движение, и тарелка полетела со стола. Приземлилась вверх дном и разбилась на четыре части. «Голландайз» забрызгал туфли и брюки мужчины.

Селия схватила Исабель за руку и рывком затащила ее за коринфскую колонну у входа в ресторан.

Нейтан решительно прошел мимо них к главному входу в отель и, не оглядываясь, вышел.

— Ух, ты, — выдохнула Селия. — Это было не круто.

Исабель втянула воздух сквозь зубы.

— Селия…

— Что?

— Тот человек. Это Джон Тигпен. Репортер, которого хотела поцеловать Бонзи.

Селия оглянулась. Джон Тигпен стоял у столика, растерянно расставив руки, и круглыми от потрясения глазами смотрел на дверь.

— О-о-о, — протянула Селия. — Тот самый Пигпен?

— Да, — сквозь зубы сказала Исабель, — тот самый Пигпен.

Вообще-то Джон не был суеверным, но некоторая вероятность того, что инцидент за завтраком имеет связь с кармой, присутствовала, и он прямиком направился в «Буканьер», чтобы выключить музыку.

Подходя к мотелю, он автоматически посмотрел на заведение «У Джимми» и увидел у входа одного из головорезов. Мужчина курил, пока Бугер гадил на тротуаре. Мужчина взглянул на Джона, Джон помахал ему рукой, но его приветствие осталось незамеченным.

Дверь в номер была открыта. Джон приложил ухо к щели — он не хотел послужить помехой грабителям. Женщины выше этажом визжали и хохотали, поэтому расслышать, что делается в номере, было сложно. Джон приоткрыл дверь ногой.

С виду в номере было пусто, но Джон все же заглянул под кровать и отдернул в ванной занавеску душа. Жалюзи были раздвинуты, и бриз гонял вонючий тюль в окно и обратно. Дохлые мухи попадали в ванну.

Никого.

Джон с колотящимся от возбуждения сердцем вернулся в комнату и только тогда обратил внимание, что «Starship» больше не играет. На кровати вместо компьютера лежал бледно-голубой листок.

«Номер 242» и недовольный смайлик.