– Да, – вздохнула Таня, – я вас слушаю,
Маргарита Владимировна.
– Я договаривалась со Стасовым, что он сегодня возьмет
Лилю дней на пять, мне нужно ехать на кинофестиваль в Прагу.
– Раз вы договаривались, значит, возьмет. Не
беспокойтесь, Маргарита Владимировна.
– Но мне через полчаса нужно выезжать в
аэропорт, – возмутилась Маргарита, – а Лиля до сих пор дома. Что ваш
муж себе думает?
– Маргарита Владимировна, Лиля – большая девочка и
вполне может побыть дома одна часов до восьми. Вечером Стасов ее заберет.
– Ну уж нет! – внезапно взорвалась бывшая
жена. – Я должна быть уверена, что с моим ребенком все в порядке. Я хочу
передать ее отцу с рук на руки и улететь со спокойным сердцем.
– Ничем не могу вам помочь, – хладнокровно
отозвалась Татьяна. – Если через полчаса вы должны уезжать, то вам
придется оставить Лилю одну. За полчаса я не смогу найти для вас Стасова и
доставить к вам в Сокольники. Это нереально.
– Ну ладно, – сдалась Маргарита, обожавшая
поскандалить и повыяснять отношения, но быстро теряющая запал и все-таки рано
или поздно прислушивающаяся к голосу разума. – Я поеду пораньше и по
дороге в аэропорт сама завезу к вам Лилю. Надеюсь, вас-то я дома застану?
– Застанете, – пообещала Татьяна, – я никуда
не уйду.
Разговоры с первой женой своего третьего мужа невероятно
развлекали ее. Красавица Маргарита с роскошным стройным телом и потрясающими
ногами, знаменитыми на всю киношную общественность, никак не могла взять в
толк, что нашел ее супруг в рано располневшей грузной Татьяне, в разговорах со
Стасовым презрительно называла ее «коровой с поросячьими глазками» и всячески
демонстрировала недоумение по поводу странного выбора Владислава, у которого,
по ее представлениям, должен быть совсем другой вкус. К тому моменту, когда
Стасов познакомился с Татьяной, он был в разводе с Маргаритой уже три года, но
это вовсе не означало, что бывшая жена перестала лезть в жизнь бывшего мужа.
Разумеется, бывшая жена новую жену люто ненавидела, хотя
поводов для этого не было никаких. У Риты был любовник, с которым она
разъезжала по международным кинофестивалям, сходиться со Стасовым снова она и
не думала, так что Татьяна вроде бы ничего у нее не отняла и не украла. Но сам
факт, что после нее, признанной красавицы, вращающейся в самых элитных кругах
киношной богемы, Стасов посмел выбрать себе «вот это», возмущал Маргариту
Мезенцеву, в замужестве Стасову, до глубины души. И даже тот факт, что жениться
на самой Маргарите после развода охотников не нашлось, а Таня, которая была на
три года моложе ее, выходила замуж уже в третий раз, иными словами,
пользовалась, что называется, повышенным спросом, так вот, даже этот факт Риту
не вразумил и не заставил задуматься.
Если им приходилось общаться, дамы соблюдали парламентскую
вежливость, называя друг друга не иначе как по имени-отчеству, при этом одна
источала яд и презрение, а другая откровенно забавлялась. Сейчас Татьяне
Образцовой было тридцать пять, и тринадцать лет следственной работы давно уже
приучили ее не реагировать на эмоции собеседника. Иные подследственные обливали
ее таким ядом и презрением, что рядом с ними выпады Маргариты выглядели не
более чем выступлением пятилетнего ребенка на детсадовском утреннике по сравнению,
например, с игрой Михаила Ульянова в шекспировском «Ричарде III».
Минут через сорок раздался звонок в дверь. Рита, не
переступая порог квартиры, впихнула в прихожую девятилетнюю Лилю и буквально
зашвырнула следом сумку с ее вещами. Чмокнув девочку в лобик и велев ей
слушаться папу, она шагнула в лифт и исчезла.
– Как дела в школе? – поинтересовалась Татьяна, с
улыбкой наблюдая, как девчушка старательно расшнуровывает высокие ботинки.
– Как обычно. Две пятерки, по арифметике и по русскому.
Тетя Таня, а что у нас сегодня на ужин?
– Еще не знаю. Продуктов много, надо решить, что из них
готовить. А у тебя есть предложения?
– Сделайте, пожалуйста, картофельные пирожки с
мясом, – попросила Лиля. – Я их ужасно люблю, а мама не умеет их
делать.
– Можно, – согласилась Татьяна. – Папа тоже
их любит. Хотя нам с тобой, Лилечка, не надо было бы этим увлекаться. При наших
фигурах мясо с картошкой – далеко не самое лучшее.
Лиля была крупной девочкой, ростом пошла в двухметрового
Стасова, а лишний вес появился у нее в раннем детстве как следствие
неумеренного потребления бутербродов с белым хлебом и сырокопченой колбасой, а
также конфет и пирожных. Как ни смешно, но внешне Лиля была куда больше похожа
на Татьяну, чем на родных маму и папу.
– Да ладно, тетя Таня, один разочек-то можно.
– Ну если только разочек, – сдалась Татьяна.
Она отправилась на кухню, оставив Лилю в комнате с книжкой в
руках. Если под рукой была библиотека, девочку можно было оставлять одну на
сколь угодно долгое время, она не скучала и не требовала к себе внимания, лишь
бы было что почитать. Места в однокомнатной квартире Стасова было маловато,
зато библиотека огромная.
Когда мясо было уже приготовлено и Татьяна начала
прокручивать через мясорубку сырой картофель, в кухне возникла Лиля.
– Тетя Таня, а может, вам лучше отправить меня к тете
Ире в Петербург?
– С чего это?
– Чтобы я вам тут не мешала.
– Ты нам не мешаешь, – улыбнулась Татьяна. –
Откуда эти странные мысли? Нам втроем всегда было хорошо, разве нет? Или тебя
что-то не устраивает? Тебе, наверное, больше нравится, как Ира готовит. Ну-ка
признавайся! Ты надеешься на то, что она будет каждый день печь для тебя
пирожки с капустой, да?
– Дети не должны спать в одной комнате со
взрослыми, – очень серьезно изрекла Лиля.
– Интересная мысль, – так же серьезно кивнула
Татьяна, которая давно уже привыкла к неожиданным высказываниям
падчерицы. – И откуда же ты ее выкопала?
– Не смейтесь, тетя Таня, вы сами знаете, что это
правда. Вы с папой – муж и жена и должны спать отдельно, а не в одной комнате
со мной.
– Но на юге мы же прекрасно спали в одной комнате.
– Это было неправильно, – упрямо возразила
девочка.
У Татьяны запылали щеки, но она тут же одернула себя. Нет,
им со Стасовым не в чем себя упрекнуть. За год, что они женаты, им неоднократно
приходилось спать в одной комнате с Лилей, но они никогда ничего себе в этой
ситуации не позволяли, находили другие возможности. Да и потом, им ведь не по
двадцать лет, ей самой – тридцать пять, Владиславу – тридцать девять, так что
шило в одном месте не свербит и вынужденное воздержание дается без труда.
Откуда же такие мысли в голове у ребенка?
– Так, Лиля, – строго сказала она, –
признавайся, что ты сейчас читаешь?
– «Замок Броуди» Кронина. Вы не думайте, тетя Таня, я
там все понимаю. Папа сказал, что мне можно.