Грехи и святость. Как любили монахи и священники - читать онлайн книгу. Автор: Каринэ Фолиянц cтр.№ 29

Некоторых из этих женщин в монастырские стены привела «любовь земная», но у каждой был свой путь…

Святые Петр и Феврония

Восьмого июля православные христиане отмечают «День влюбленных». Покровителями супружеской любви и верности Русская Православная Церковь почитает муромских чудотворцев, живших в XII–XIII веках, – князя Петра и княгиню Февронию.

История любви этой супружеской пары подробно описана в древнерусской «Повести о Петре и Февронии», которая представляет собой едва ли не единственный памятник русской агиографии, прославляющий святое брачное житие.

«Смотри, что дает людям союз любви, мудрый брак. Кто научил мудрости? Кто исследовал таинственное?.. Кто, как не брак, соединил море и сушу влажной дорогой и объединил раздельное друг от друга?» – вопрошал Григорий Богослов, епископ-поэт.

Примером именно такого, «мудрого» брака и служит житие муромских чудотворцев.

Петр был младшим братом муромского князя Павла, жена которого страдала (как гласит легенда) от нападений блудного беса, являвшегося ей в образе «неприязненного летящего змея». Петру было шестнадцать лет, когда он убил это мерзкое чудовище. Из пронзенного мечом «неприязненного змея» на юношу брызнула ядовитая кровь, отчего на теле Петра появились струпья. Долго искал Петр лекаря, который смог бы исцелить его от этих язв, но все тщетно.

Святой Петр

Но тут услышал Петр, что в Рязанской земле есть много чудесных врачевателей, и отправился в путь. Прибыл он в рязанскую деревню Ласково, где жила дева Феврония, дочь бортника-древолазца (то есть человека, добывающего мед диких пчел).

Святая Феврония

К ней обратился князь за помощью. Феврония согласилась исцелить Петра, однако выставила условие: «Если он не возьмет меня в жены, не буду лечить его».

Казалось бы, довольно странное заявление, но стоит ли удивляться тому, что Феврония угадала в князе Петре своего суженого?.. Недаром автор повести восклицает: «Радуйся, Феврония, ибо в женской голове имела ты мудрость святых мужей!»

Князь же Петр считал иначе: «Как мне, князю, взять в жены дочь древолазца», – подумал он, однако на словах согласился (очень уж хотелось ему исцелиться).

Феврония исцелила князя, а он, выздоровев, послал ей дорогие подарки и уехал обратно в родной город. Но неспроста умница Феврония разглядела в нем своего суженого, – сами Небеса предназначили их друг другу.

За свое нежелание покориться высшей воле князь Петр был наказан: страшная болезнь вернулась и исчезнувшие было язвы появились на его теле снова. Не ведал того молодой князь, что под видом телесного лекарства предлагала ему «дева лекарство духовное – тот елей совершенного, нелицемерного смирения, которым помазуется и упраздняется всякий грех». И пришлось Петру вернуться к Февронии. Князь женился на девице и получил полное исцеление от той болезни, которая была для него, как оказалось, «болезнью не к смерти, а к славе Божией».

Но супругов ждали новые испытания. После смерти старшего брата Петр стал править Муромом, и Феврония стала княгиней муромской. Жены же боярские невзлюбили молодую княгиню, и мужей своих взбаламутили: мол, негоже им, благородным, иметь своей госпожой простолюдинку.

Князь Петр правил Муромом мудро и справедливо, но завистливым боярам все было не по душе, а особенно то, что не по родовитости и богатству молодой князь выделял их, но по добрым делам.

И вот однажды на княжеской трапезе принялись бояре всякие пакости про Февронию говорить: «Почто, князь наш Петр, поругал свой престол? Чего ради сотворил такое? Невозможно разве тебе было обрести невесту честную в нашем Муроме и не крестьянского роду?»

Толстобрюхий боярин Данила громче всех негодовал: «Тебе, князь, будем верно служить, но княгине твоей не должно над женами нашими господствовать! Как может она над ними стоять, а сама простого роду? И жены наши не хотят служить ей».

Тут подскочил к князю тщедушный Тимофей Тарасьев из самого захудалого рода и противным голосом наябедничал: «А еще Феврония, когда бывает за трапезой с женами нашими, собирает после еды крошки в руку, будто голодная».

Князь молча выслушал бояр и приказал послать за княгиней. Притихли бояре, смотрят, как Феврония усаживается рядом с мужем, как ест она степенно, а после, по-деревенскому обычаю, собирает в ладонь хлебные крошки. Тут князь Петр взял ее за руку и разжал ей пальцы. На ладони спокойно взиравшей на бояр княгини лежали не крошки, а нежно благоухающий ладан.

Рассмеялся князь, а посрамленные бояре, толкаясь, повалили вон из палат. С того дня еще больше полюбил князь свою жену и никогда уже ничем ее не испытывал. Но с того же дня бояре еще больше невзлюбили молодую княгиню.

Не успокоились бояре и через некоторое время явились шумной толпой к князю и потребовали: «Князь! Если хочешь самодержцем над нами быть, да будет тебе иная княгиня! Не хотим, чтоб Феврония повелевала нами и женами нашими. Феврония же пусть возьмет богатства, сколько пожелает, и уходит из Мурома».

И князь, доверившись судьбе, спокойно ответил: «Ступайте, нелюбезные бояре мои, и спросите у княгини. Как она скажет, так и будет».

Бояре на радостях устроили пир и, когда опьянели и потеряли всякий стыд, решили, что пора действовать. «Госпожа княгиня Феврония! – заявили они. – Весь город и бояре говорят тебе: отдай нам то, что мы у тебя просим!»

Княгиня с достоинством отвечала: «Возьмите то, что просите».

А бояре в один голос: «Хотим, чтоб князь Петр властвовал над нами, но жены наши не хотят, чтобы ты была княгиней. Возьми сколько тебе нужно богатства и уходи, куда пожелаешь!»

Феврония встала спокойно и сказала: «Обещала я вам то, что попросите. Так и вы обещайте дать мне то, что попрошу у вас».

Они же, не зная, что их ждет, не задумываясь, поклялись: «Что ни назовешь, без прекословия возьмешь!»

Феврония с любовью посмотрела на молчавшего князя и сказала: «Ничего другого не прошу у вас, только супруга моего, князя Петра».

«Если сам он захочет, слова не скажем!» – совсем развеселились бояре.

Какие только мысли не придут в хмельную голову! Каждый подумал, что если не станет Петра, то они другого князя изберут, лучше прежнего. А лучшим каждый, конечно, себя посчитал.

Встал князь, оглядел пьяные, красные от возбуждения лица бояр, глянул в преданные, любящие глаза Февронии, обнял ее за плечи и молча увел из трапезной. Решил Петр, что уедет вместе с женой из города. Достойно поступил князь – ради любимой жены от власти отказался.