Форсайты - читать онлайн книгу. Автор: Зулейка Доусон cтр.№ 108

– Aupres de ma blonde, il fait bon… fait bon… fait bon…

Волосы мальчика были совсем как у Джона.

Сон все еще тревожил ее – но только ли сон? Просто воспоминание, пробудившееся во сне? Или что-то большее? Она не могла избавиться от мысли, что правда видела отца. А вдруг? Он предостерег ее? Где еще мог бы явиться его обеспокоенный дух, как не здесь? Она готова была поверить, хотя прежде ни во что подобное не верила.

Молодой летчик беспокойно зашевелился.

– Aupres de ma blonde, il fait bon dormir.

Следующий взрыв она не столько услышала, сколько ощутила, и постаралась оберечь голову мальчика от вибраций.

Еще задолго до отбоя Флер поняла, что это обрушился дом.

Глава 10

Некоторые объяснения

Новый год – и приближение конца войны, которая казалась очень старой. Член парламента от Мид-Бэкса вышел из клуба в начале пятого и зашагал домой навстречу колючему снежному ветру, который, видимо, стремился пронизать его до костей. Флер ждала его, и лучше прийти заранее, чем опоздать. Теперь, когда она лишилась своего «дома отдыха» и привычных занятий, было бы нечестно заставлять ее ждать. Он поднял воротник, нахлобучил шляпу на глаза и, пригнув голову, пошел вперед чуть боком. «Ничто не поможет, – думал он. – Я вот-вот останусь без шляпы!»

Майкл упорно шел по улице в восточном направлении, но озеро тающего снега на следующем перекрестке принудило его свернуть на север к Пиккадилли. Бесстрашный путешественник бросает вызов арктическим просторам, посмеивался он про себя, но пробьется домой к чаю! Снежная каша становилась все глубже, и он ощутил течь в левом ботинке. «Как и следовало ожидать! Мы ведь все на пределе последних ресурсов, так?» Ему бросился в глаза заголовок на рваном мокром газетном листе у него под ногами: «Союзники добиваются безоговорочной капитуляции». Этот лозунг, так его смущавший, казалось, вскоре мог претвориться в реальность, но какой ценой? После Ялты Красная Армия достигла Дуная, а американские кузены вышли на Рейн. Он готов был радостно приветствовать их успех – но как насчет Дрездена? Этот жуткий огненный смерч, обрушенный на город, битком набитый мирными жителями и беженцами из восточных областей, опалил не одну совесть. И ему не становилось легче оттого, что он предвидел это – или что-либо подобное, пока пресловутый лозунг оставался в силе. А теперь начали поступать сведения об условиях в лагерях. Если хоть половина – правда, долгие мучения бедняг тоже надо записать в счет войне. «Каким невероятным кажется теперь, – думал он, – что шесть лет назад мы не были готовы заплатить ничтожную часть этой страшной цены, чтобы купить мир. Да, этот просчет потребует нескончаемых поправок. Лучше, чтобы эта война действительно положила конец всем будущим войнам, не то следующая нас прикончит. Если хоть немного повезет, у нас не хватит духа и нервишек, чтобы еще раз ввязаться в такое. А пока – последняя проверка организма нации – зима, чтобы положить конец всем зимам!» Он продолжал шлепать по снегу.

Поле его зрения ограничивалось тротуаром на несколько футов вперед и не более двух футов в высоту, и он с удовольствием заметил впереди пару стройных ножек, шагающих в его направлении. «Паутинки» в такую погоду вызывали сочувственную дрожь, даже завершаясь парой крепких практичных галош. Но все-таки заметно лучшее сочетание, чем менее модные чулки и более модная обувь. Умница девочка! Майкл чуть замедлил шаг, чтобы продлить преимущества своей позиции, и, пожалуй, мог бы следовать за ней до Биллирикей (насколько он ориентировался в своем местонахождении), но состояние тротуара воспрепятствовало этому. Девушка поскользнулась, потеряла равновесие и упала на колени в мокрый снег. Майклу пришлось исполнить быстрое антраша, чтобы не упасть на нее. Когда он протянул руку помощи в перчатке, на нее оперлась митенка. Когда он поднапрягся, принимая на себя ее вес – очень небольшой, – на тротуар между ними упал берет, такой же вязки, как митенка. Майкл нагнулся за ним, а выпрямившись, был приятно удивлен при виде знакомого овального личика, на этот раз окруженного волнами прекрасных медно-рыжих волос, на которые оседали снежинки.

– Ну… видимо, это моя судьба – поднимать ваше вязание. Но в гражданской одежде я вас не узнал. Вы не ушиблись?

Девушка, которая была ему известна только как шофер Фрэнсиса Уилмота, кивнула с быстрой улыбкой и смахнула налипший на лоб снег.

– Нет, все в порядке. – Она осмотрела коленки, и Майкл разрешил себе лишь беглый взгляд в их сторону. – Спасибо за руку помощи.

Она встряхнула шерстяной берет, растянула его в руках – но не надела, обнаружив, что он промок насквозь.

– И правильно, – сказал Майкл. – Без него ваши волосы останутся суше. Вам далеко идти?

– Только до Виктории.

– Но вы же совсем мокрая.

– Пустяки. Высохну в ожидании поезда – они ведь ходят раз в год по обещанию.

– У меня есть план получше. Выпейте со мной чаю в кафе, и за булочками мы оба подсохнем.

Майкл поднял руку, как тогда в холле на Саут-сквер, и был вознагражден еще одной улыбкой согласия. Подсунув руку ей под локоть, он осторожно проследовал с ней до светофора, и они перешли улицу к «Лайонс».

Внутри кафе их встретила живая стена тепла, исходящего от двух десятков фигур, уже обеспечивших себе убежище от стихий ценой чашки чаю.

– Ого! – сказал Майкл. – Да здесь весь свет!

– Жаль, я не захватила бальных туфель, – сказала его спутница, а он многозначительно сжал ее локоть, увидев, что двое австралийцев в форме встают из-за двухместного столика.

– Нам повезло… – Он махнул официантке, и она пригласила их сесть. Стул Майкла еще хранил тепло предыдущего посетителя.

– Что закажете, миленький?

– Два чая и булочки, пожалуйста. Если можно, с изюмом.

– Сейчас, миленький.

Официантка удалилась, а Майкл, поглядев на молоденькую девушку по ту сторону квадратного столика, вдруг понял, что совершенно не знает, о чем с ней говорить, – и ее ответная улыбка нисколько ему не помогла. Но, черт побери, какая улыбка!

– Самая скверная погода для отпуска, – начал он. – Или, наоборот, вышло удачно, что вам не надо водить машину в такую слякоть?

– Я не хотела, но полковник Уилмот настоял, чтобы я отдохнула неделю, начиная с этого дня.

– Он молодчина. Так что вы планируете – несколько дней на французской Ривьере? Или повозиться в саду?

И в ту секунду, когда он подумал, что сейчас в унылом Лондоне трудно найти что-нибудь приятнее улыбки девушки напротив, она весело засмеялась его болтовне. И внезапно он почувствовал, что слегка увлекся. Для мужчины, убежденного, что его сердце целиком отдано жене, это оказалось немалой встряской. Фантазия старения, подумал он, и надо с ней покончить в следующую же секунду.

Следующая секунда миновала. Им принесли чай – у Майкла заметная его часть уже предусмотрительно остывала в блюдечке. Появились и булочки.