Мелкий снег - читать онлайн книгу. Автор: Дзюнъитиро Танидзаки cтр.№ 118

— Может быть, сегодня они не появятся? — спросил кто-то тихим шёпотом.

— Да нет, их полным-полно. Идите сюда! Наступил тот короткий и трудноуловимый час сумерек, когда ночная мгла поглощает последние блики света.

Сатико с сёстрами, углубившись в заросли травы, подошли к речке вплотную — и в этот миг они вдруг увидели, как мириады светляков порхают с одного берега на другой, прочерчивая над водой синеватые дуги… Вдоль всей реки, сколько хватало глаз, неслись эти бесчисленные скачущие искорки… Не удивительно, что Сатико с сёстрами не сразу приметили светляков: они были скрыты высокими травами и сновали над самой водой… Какое это было незабываемое зрелище! Внизу, у поверхности воды, стелется густая тьма, но всё ещё видно, как колышутся прибрежные травы, и на этом фоне — несметное множество тонких, сверкающих линий, образованных призрачными огоньками светляков… Даже сейчас, закрывая глаза, Сатико видела всё это словно наяву… Да, уже ради одного этого стоило приехать сюда. Это зрелище не завораживало пышностью красок, как, например, вид цветущей сакуры. В нём было скорее нечто таинственное, неправдоподобное, нечто из мира сказки, из мира детства, нечто такое, что не в силах передать живопись и что способна выразить только музыка. Ах, если бы превратить это в мелодию, которую можно сыграть на фортепиано или на кото!..

Сатико подумала о том, что она лежит вот так в этой комнате, с закрытыми глазами, а в поле тем временем по-прежнему мерцают — и будут мерцать всю ночь — бесконечные, безмолвные вереницы светляков. Её охватило мечтательное, романтическое настроение. Ей вдруг почудилось, что душа её унеслась в поле и теперь витает там над водой вместе со светляками…

А речушка была на удивление прямой и длинной — казалось, ей никогда не будет конца. Вся компания то и дело переходила с одного берега на другой по встречавшимся на пути мостикам, стараясь не свалиться в воду и остерегаясь змей с глазами, похожими на светляков. Шестилетний Соскэ, знающий эти места как свои пять пальцев, постоянно убегал вперёд, в непроглядную тьму, и отец беспокойно кричал ему вслед: «Соскэ! вернись!» никто уже не боялся спугнуть светляков, — их было так много! — и участники прогулки громко перекликались между собой, иначе в темноте было легко потерять друг друга.

В какой-то момент Сатико и Юкико оказались рядом, отстав от других. С противоположного берега то отчётливее, то глуше, в зависимости от того, в какую сторону дул ветер, доносились голоса Эцуко, звавшей: «Кой-сан! Кой-сан!» — и отвечавшей ей Таэко. Ловля светляков чем то напоминала детскую игру, а когда дело доходило до игр, Эцуко предпочитала брать себе в партнёрши живую, азартную Таэко…

Сатико и теперь словно наяву слышала голоса, перелетающие с одного берега на другой: «Мама! Ты где, мама?» — «Я здесь». — «А где Юкико?» — «Здесь, со мной». — «У меня уже целых двадцать четыре светляка!» — «Смотри не упади в воду!»

Сугано-старший нарвал травы и связал из неё нечто вроде метёлки. Как выяснилось, он собирался нести в ней светляков.

— Если говорить о местах, славящихся своими светляками, — сказал он, — так это, пожалуй, Морияма в Оми и окрестности города Гифу. Но тамошних светляков берегут для высокородных особ, простым смертным ловить их не разрешается. Здешние места не столь знамениты, зато каждый может ловить их сколько душе угодно.

Сугано и впрямь наловил их, пожалуй, больше всех на втором месте, без сомнения, был Соскэ. Оба они охотились за светляками у самого края воды. Пучок травы в руках у Сугано казался волшебным от усыпавших его блёсток. Видя, что вожатый завёл их довольно далеко и, похоже, не думает возвращаться домой, Сатико робко заметила:

— На ветру становится свежо… Быть может, стоит повернуть обратно?..

— А мы уже и так идём к дому, — ответил Сугано, — только другой дорогой.

Они всё шли и шли, пока Сугано наконец не объявил: «Ну, вот мы и дома». И правда — они уже стояли у ворот с тыльной стороны усадьбы. Всё шестеро вернулись с трофеями. Сатико и Юкико несли своих светляков в рукавах кимоно.

В памяти Сатико события минувшего вечера возникали без всякой последовательности, они мелькали в хаотическом беспорядке, словно огоньки светляков. Она открыла глаза. Быть может, всё это ей снилось? В свете горящего на стене ночника была хорошо видна заключённая в рамку каллиграфическая надпись: «Павильон забвения времени», на которую Сатико обратила внимание ещё днём и которая принадлежала кисти некоего Кэйдо-хаку. Внизу, в самом углу, стояла печать: «Старец, удостоенный "голубиной трости" [96] ». Имя «Кэйдо-хаку» ничего не говорило Сатико, она прочла только крупные иероглифы, обозначающие название павильона, и не стала утруждать себя отгадыванием того, кто же этот «старец, удостоенный "голубиной трости"».

Вдруг в соседней комнате забрезжил едва различимый огонёк. Приподняв голову, Сатико поняла, что это светлячок. Ну, конечно, его гонит наружу запах ароматических палочек от москитов. Но как он сюда попал? Принесённых с собой светляков они оставили в саду. Несколько штук, правда, невесть каким образом оказалось в доме, но перед тем, как ложиться спать и задвигать ставни, сёстры вымели их за дверь. Должно быть, этого они просмотрели.

Светлячок, превозмогая слабость, вяло поднялся в воздух метра на полтора, после чего плюхнулся на пол и пополз через комнату в угол, к шкафу, на котором висело парадное кимоно Сатико. Он начал карабкаться вверх по узорчатому шёлку, пока, наконец, не забрался в рукав, тускло мерцая сквозь серо-голубую ткань.

У Сатико запершило в горле — так на неё всегда действовал дым от ароматических палочек. Она поднялась с постели и направилась к курильнице (это был изящный керамический сосуд в виде барсука), чтобы притушить их. Заодно она решила помочь светлячку выбраться на свободу. Достав бумажную салфетку, она осторожно взяла светлячка — прикасаться к нему голыми пальцами ей было неприятно — и бросила его в сад через отверстие в ставне. Удивительное дело — перед тем как они отправились спать, здесь, в зарослях кустарника на краю пруда, сияли своими голубоватыми, искорками десятки выпущенных ими светляков. Теперь они куда-то исчезли — вероятно, вернулись в поле. Сад темнел влажной, лаковой чернотой.

Сатико по-прежнему не могла уснуть. Она беспокойно переворачивалась с боку на бок, вслушиваясь в ровное дыхание спящих сестёр и дочери. Рядом была постель Таэко. Юкико и Эцуко спали у противоположной стены. До Сатико донеслось чуть слышное похрапывание. «Должно быть, это Юкико, — решила, она. — Подумать только, я и не знала, что можно так мило, тихо и деликатно храпеть».

— Ты не спишь, Сатико? — тихонько спросила Таэко.

— Нет, мне что-то не спится.

— Мне тоже.

— Выходит, и ты всё это время не спала?

— Мне трудно уснуть на новом месте.