Рубеж Империи: Варвары. Римский орел - читать онлайн книгу. Автор: Александр Мазин cтр.№ 170

– Потому что ты строгий. И суровый. К себе суровый и ко мне таким будешь. А я хочу, чтобы муж мой мягким был. Чтобы только приап у него твердый был, как у тебя.

– И кто он, этот твой жених? – нехотя поинтересовался подполковник.

– Племянник виноторговца из Реции. Виноторговец этот – бездетный. Дело свое племяннику передаст. Когда-нибудь. А пока тот отцу моему будет помогать. В гостинице.

– Хоть симпатичный? – Черепанов мрачно усмехнулся.

– Оч-чень! Молоденький такой, кудрявый, пухленький! Просто лапушка!

– Рад за тебя. – Геннадий немного отодвинулся. Ложе позволяло – широкое. Посмотрел на жаровню, в которой тускло мерцали угли. – Может, и сегодня мне не стоило приезжать?

– Почему? – Марция надула губки. – Ты меня больше не любишь?

– У тебя же свадьба скоро. Жениху это вряд ли понравится.

– Ой, да кто его спросит, поросенка! – Марция даже руками всплеснула. – Да он, если хочешь знать, сам с тобой покувыркаться не прочь! Я ему все про тебя рассказала!

– Ну уж от этого меня избавь!

Черепанову представился групповичок из него, Марции и неизвестного «пухленького»…

Подполковник фыркнул… И неожиданно снова пришел в хорошее настроение. Да кто он такой, чтобы ревновать эту малышку? Тем более к «поросенку»!

Да и не нужна ему Марция в качестве жены. Что у них общего, кроме постели? Правда, в постели…

Он просунул руку под мягкий изгиб повыше бедра и опрокинул Марцию на себя. Она с готовностью прильнула к нему, потерлась грудью, животиком, колким лобком, прошептала:

– Ты такой горячий… Как птица…

– А я и есть птица, – сказал Геннадий. – Стальная птица… – Он приподнял ее и опустил, медленно-медленно, слушая, как она мелко, сквозь стиснутые зубы втягивает теплый, с привкусом дыма воздух: «A-a-av-f-i-c-c… A-a-v-v-d-s-s» [143] …

Он чувствовал ее всю: от пушистой макушки до ступней, скользящих по тонкому покрывалу. Она была его. Но – только сейчас. В это мгновение. И, может быть, – больше никогда. И от этого он хотел ее еще сильнее, острее, неистовей…

Ранним утром он уехал. Получил на прощание узелок с теплыми еще медовыми лепешками.

– Приезжай! – попросила она.

– Обязательно, – ответил он. – Познакомишь меня со своим… кудрявым.

В это утро он видел ее в последний раз.

Debes, ergo potes [144]

Провинция Иллирия. Граница. По-военному четкий квадрат: примерно пятьдесят гектаров плоского поля за земляным валом и стеной. С трех сторон – ров, полный грязной воды, скопившейся после осенних дождей. С четвертой – разбухшая от тех же дождей речка, впадающая в Дунай. И сам Дунай-Данубий – тоже рядом. И маленький, но крепкий порт: кусок берега, одетый камнем, с несколькими длинными причалами и пятнадцатиметровой башней маяка. Зимний лагерь Первого Фракийского легиона. Вообще-то легион должен стоять эдак километров на четыреста восточнее, во Фракии. Поближе к морю. Но Иллирия – как раз посередине между Рейном и Черным морем – Понтом. Отсюда Максимину удобнее управлять пограничными легионами. Поэтому Второй Италийский перебросили на восток, а Первый Фракийский – сюда.

Сам Максимин Фракиец – в лагере гость нечастый. Но военная машина легиона работает и без участия легата. Римский порядок.

Примерно в десяти километрах от лагеря – городок Августа. Одна из десятков «Август», разбросанных по империи. Туда, в Августу, регулярно наведываются легионеры, купившие или заслужившие увольнительные. В Августе – настоящие термы-бани. В Августе – маленький театр и (самое главное!) лупанарии. Хотя у многих солдат в городе постоянные подруги. Легионерам до окончания службы жениться запрещено. Но обзаводиться подругами и детьми не возбраняется. Даже поощряется. Сыновья легионеров – будущие солдаты. Вокруг лагеря, по ту сторону рва, тоже не пусто. Зимний лагерь легиона – это что-то вроде большой военной базы. Тоже город. И не очень маленький по здешним масштабам. Такому городу нужно много разных вещей. Тем более денежки у солдат водятся. Так что военный лагерь в считанные месяцы обрастает мастерскими, лавочками, хижинами, огородами так же естественно, как обрастает ракушками днище квинкверемы [145] . Немного дальше – поселения. Ветеранские (этим, помимо земли, полагается пенсия от императора), федератские – этим ничего не полагается, напротив, они должны в случае необходимости выставлять ополчение – для пополнения вспомогательных войск. Но от налогов освобождены и они. Здесь – граница. Те, кто тут живет, если и отделяют долю империи, то собственной кровью. А вот в Августе – нормальные обыватели. Эти налоги платят – их охраняет гарнизон. И отряды усиления из числа легионеров Первого Фракийского. Квартировать в Августе – привилегия. Кому повезет – решает жребий. В легионе – десять когорт. Каждая проводит в Августе по месяцу. Так заведено. Десятой когорте выпал февраль, самый холодный. Повезло.

У Черепанова подруги в городе нет. Да ему и не до подруг. Десятая когорта работает в режиме караульной службы – «через день на ремень». Граница. И прилегающие территории. Довольно обширные. А людей мало. Правда, считается, что им повезло. Патрулировать лучше, чем, скажем, охранять лагерь, ремонтировать дороги или сопровождать сборщиков налогов. Бывает, и добыча подвернется: разбойники какие-нибудь нерасторопные, или шайка варваров ночью переплывет на лодочках через Дунай, пограбит немного – и попадется. Правда, такого «везения» черепановской кентурии пока не выпадало. Но все равно эта служба считалась неплохой. Особенно для последней кентурии легиона. Обычно таким всякая дрянь выпадает: рабов сторожить, которые отхожие ямы чистят, канавы копать. Но Черепанов, можно сказать, по блату отхватил для своих работенку покруче. Хотя тоже не синекуру. Иной раз по тридцать миль за день отмахать приходится. Невзирая на погоду.

Теперь у него в подчинении, кроме пехотной кентурии, кавалерийская турма: тридцать всадников. Черепанов отдал ее Тевду Трогусу. С этим проблем не было: послужной список у парня подходящий. И декурион к тому же – не разжаловали, переведя в пехоту. Теперь он снова на коне.

И Черепанов – тоже. Месяц патрулирования – и Геннадий уже вполне уверенно чувствовал себя в «рогатом» армейском седле. Мог бы обойтись и обычным: при наличии стремян острой необходимости в дополнительных упорах не было. Но «рогатое» ему продали вместе с лошадью. То и другое – со скидкой. По «армейским» расценкам.