Лондон должен быть разрушен! Русский десант в Англию - читать онлайн книгу. Автор: Герман Романов cтр.№ 17

Эти совершенно не вызвали тревоги — слишком несерьезными они показались на первый взгляд. Необычные, но яхты, а вместо парусов паровые машины.

Но вот угловатые русские броненосцы были совсем иным делом, тут адмирал нисколько не обольщался — информации хватало с избытком: с таким врагом его линкорам лучше не встречаться, стоя на якоре.

— Проклятье!!!

Чашка выпала из рук старого моряка, черный кофе растекся по палубе большой кляксой. А наверху уже надрывались горны, трубя тревогу, да свистели боцманские дудки.

— Чертовы «коптилки»! — с угрозой пробормотал адмирал и, забыв про почтенный возраст, словно вернулась лейтенантская молодость, с необыкновенным проворством выскочил из салона…

Лондон

Утро обещало быть добрым. Туман над Темзой понемногу рассеялся, и лишь сизая пленка продолжала держаться у самых берегов.

Премьер-министр Уильям Питт впервые со дня шотландского мятежа выспался, а потому чувствовал себя довольно хорошо. Правда, немного побаливала грудь, покалывало сердце, но это он списывал на волнение предшествующих недель. Слишком тяжела ноша главы кабинета Его Величества, не всякий ее вынесет.

Питт приготовился позвонить в колокольчик, вызвать камердинера, но дверь сама неожиданно раскрылась. От такого ужасного моветона, как говорят извечные враги французы, у Питта не дрогнула ни единая мышца на лице, он только холодно осведомился, сохраняя свойственную островитянам обычную невозмутимость:

— В чем дело, Джон?

— Гонец из Дувра, сэр, с чрезвычайно важным сообщением!

— Пусть войдет.

Уильям запахнул плотнее халат и встал возле стола — в настежь раскрытую дверь вошел запыленный драгун в форме Ирландского драгунского полка, вытянулся, громко отрапортовав:

— Сержант Уилкшир, сэр, от коменданта Дувра!

— Что мне хочет сообщить полковник Паркинсон?

— Он убит, сэр! Цитадель и город захвачены русскими!

— Что-о-о?!

Невозмутимость мгновенно слетела с лица Питта-младшего, и тут же в сердце сильно кольнуло. Он машинально схватился за грудь, чувствуя бешеное биение сердца. Можно было бы посчитать это известие неуместным розыгрышем, но вид гонца в пропыленном мундире с окровавленным лицом не говорил о склонности матерого сержанта к шуткам.

— Это что, набег? — тихо спросил премьер-министр.

— Не могу знать, сэр! Но гавань забита их кораблями, а в море наблюдалось множество парусов и дым, сэр, везде черный дым. Это их дьявольские «коптилки»!

Сержант сглотнул, было видно, что ему тяжело говорить, и Питт показал ему рукою на графин с лимонной водой. Бравый вояка, нисколько не чинясь, будто у него в обыкновении каждый день пить на глазах главы кабинета, налил полный бокал и в три глотка осушил.

Питт приготовился задать вопрос, как в дверях снова показался вечно невозмутимый секретарь.

— В чем дело, Джон?

— Сообщение из Гастингса и Фолкстоуна, сэр! Порты заняты французами, на море много их кораблей, до нескольких сотен, сэр!

Ошеломленный известием, премьер-министр без сил опустился на диван. Какой там набег, это самое настоящее вторжение!

— Проклятый московитский пес! — сдавленно прорычал Питт. — Ты снова нас обманул!

Утро перестало радовать, черная злоба начала одолевать душу — он уже понял, что все слухи о предстоящем в июле десанте на Остров являлись подлым обманом — русские начали высадку намного раньше. И коварство царя оказалось безграничным — как он мог так подло напасть, ведь настоящие джентльмены ночью не воюют!

— Джон! Пригласите ко мне генерала Уэлсли. Надеюсь, что он еще не выехал из Лондона!

Булонь

Смех оборвался неожиданно, словно чересчур наигранным, фальшивым насквозь оказался.

— Братом меня называл аглицкий король, яхту мне подарил! Любезностями осыпал! Тьфу!

Лицо Петра Алексеевича скривилось от омерзения, царь даже сплюнул от избытка переполнявших его чувств.

— Сучий потрох! Свеям всю войну помогал, а как мы их бить начали, то флот свой на Балтику послал, запугать нас захотел. Стервь! Ты уж бей их, внук, крепко бей! Чтоб на века зареклись на Россию гадюками шипеть, вырви им клыки ядовитые!

— Все сделаем, ваше императорское величество, — спокойно ответил Петр. — Твое желание полностью совпадает с моим, а возможности сейчас имеются нехилые! Да и время упускать нельзя… А то они через год кораблей новых понастроят, вот тогда мы с ними не справимся.

— Так воюй, внук! — Петр Алексеевич положил на плечо императора широкую ладонь, от тяжести которой у Петра чуть подкосились в коленях ноги. — В море иди, там бой будет, а не с метрессками французскими на берегу прохлаждайся.

— Да какие метресски?! — фальшиво удивился Петр, пытаясь спрятать охватившее его смущение. — Я уже и забыл, когда этим делом промышлял, стариком совсем стал…

— Ври больше! — с нехорошим смешком отрезал Петр Алексеевич. — У меня в Лондоне актриска одна была, в метресски мои тоже записаться хотела. И не просто так, а подавай ей пятьсот рублей!

— Сколько-сколько?!

Петр был ошеломлен. Он хорошо знал, что его дед был скуповатый, а заявленная сумма прямо-таки оглушала своей абсолютной нереальностью. Более фунта золота заплатить за постельные услуги даже для него было непосильной задачей.

Да и за что платить столько?!

— И что ты ей ответил?

— Сказал, что за половину этой суммы мне любой генерал душой и телом ревностно служить будет. Жизнь отдаст, не поморщившись! Она свою дырку похотливую вдвое дороже ценит! Тьфу!!! Ни рубля не дал, и ты не давай, внук! Тварям этим, потаскушкам дешевым, даром что с графскими титулами!

— Так я… ничего и не даю… — чувствуя некоторое смущение, пробормотал побагровевший от стыда Петр. После случая на болоте он неожиданно почувствовал страстное влечение к противоположному полу, видимо, сама плоть воспротивилась долгому воздержанию.

Вот и грешил тайкам, в основном в своих Гостилицах, где ни единая душа не проговорилась — верность там блюли лично ему, а потому молчали наглухо. Да и знатных особ в тех владениях не могло быть по определению, хотя ощутимой разницы между ними и горничными с поварихами Петр как-то не замечал. Ночью все бабы на одну плоть и отличий между ними совсем не чувствуется.

— Ну-ну… — осуждающе покачал головой Петр Алексеевич и неожиданным, резким движением сорвал с головы Меншикова парик: — Вот тебе бабьи волосья, жми их крепко!

От свирепого рыка императора Петр машинально сжал в кулаке роскошную прядь и рванул что было сил. Волосы неожиданно застонали человеческим голосом, и он в диком ужасе заорал: