Ведомство страха - читать онлайн книгу. Автор: Грэм Грин cтр.№ 26

– А вы уверены, что тут нет двери в смежный номер? Может быть, в кухне?

Он что-то вспомнил и открыл дверь в кухню.

– Да, – сказал он. – Вы и тут правы. Черный ход. Прекрасно оборудованные номера.

– Но вы можете закрыть и эту дверь на задвижку. Пожалуйста!

Роу вернулся в гостиную и сказал очень мягко:

– В этой прекрасно оборудованной квартире есть только один недостаток: задвижка на кухонной двери отломана. – Он поспешно взял ее за руки снова: – Ерунда! Мы себя запугиваем. Тут ведь не Вена. Поймите, это Лондон. Нас большинство. В этой гостинице полно людей, которые за нас. – Он повторил: – Они за нас. Все вокруг. Стоит нам только крикнуть.

Мир быстро погружался в ночь; как торпедированный лайнер, который кренится набок, он вот-вот нырнет в темноту. Они стали разговаривать громче, потому что не могли разглядеть друг друга.

– Через полчаса завоют сирены, – сказала мисс Хильфе. – И тогда все спустятся в убежище; останемся только мы… и они. – Рука ее была совсем холодной.

– Вот этим мы и воспользуемся, – сказал он. – Когда начнется тревога, мы пойдем вместе со всеми.

– Но мы в самом конце коридора. Может, никаких людей здесь не будет. Откуда вы знаете, что в этом коридоре есть кто-нибудь еще? Они все продумали. Неужели они не сообразят этого? Наверно, они заняли все комнаты рядом.

– Попробуем. Если бы только у нас было какое-нибудь оружие – хоть палка или камень. – Он отпустил ее руку. – Если там не книги, то, может, кирпичи… – Он пощупал одну из скоб чемодана: – Он не заперт. Сейчас посмотрим.

Но оба смотрели на чемодан с опаской. Мастерство противника обезоруживало. Враг так тщательно все предусмотрел.

– Я бы не стала его трогать.

На них напало безволие: говорят, птица испытывает это под взглядом змеи, ведь змея тоже на все способна.

– Но ведь и они могут допустить ошибку, – сказал он.

Темнота их разделяла. Где-то очень далеко застучали зенитки.

– Они подождут, пока начнется тревога, – сказала она. – Пока все не сойдут вниз, где ничего не слышно.

– Что это? – спросил Роу. Он сам начинал нервничать.

– Где?

– Мне показалось, что кто-то потрогал ручку.

– Они все ближе и ближе, – сказала она.

– Клянусь богом, они так легко нас не возьмут! Помогите мне пододвинуть кушетку. – Они приставили ее углом к двери. Им почти ничего уже не было видно: кругом царила полная тьма.

– Хорошо еще, что плита электрическая, – сказала мисс Хильфе.

– Разве она электрическая? А что?

– Мы от них заперлись. Но они могут пустить газ…

– Ну знаете, вам бы впору самой играть в эту игру! Чего только не придет вам в голову! Ну-ка, помогите мне еще. Мы продвинем эту кушетку в кухню, к черному ходу… – Но они не успели. – Поздно. Кто-то уже там. – Они услышали еле внятный стук закрываемой двери. – Ну, а что будет теперь? – Ему вдруг некстати вспомнился «Маленький герцог»: «В старые времена всегда посылали гонца с требованием, чтобы замок сдали».

– Тише, – шепнула она. – Прошу вас, тише. Они все слышат.

– Мне надоело играть в кошки-мышки. Мы ведь даже не знаем, есть ли там кто-нибудь. Они просто запугивают нас скрипом дверей и темнотой. – На него напала легкая истерия. – Входите! Входите! Можно без стука! – Но никто не ответил.

Тогда он рассердился:

– Не на такого напали! Они думают, что могут всего добиться страхом. Но вы наводили обо мне справки… Я же убийца. Вы это знаете. И я не боюсь, я убью. Только дайте чем. Дайте хотя бы кирпич.

Он поглядел на чемодан. Мисс Хильфе сказала:

– Вы правы. Надо что-то делать, даже если это неверный шаг. Нельзя позволить им распоряжаться, как они хотят. Откройте чемодан.

Он нервно сжал ее руку и отпустил. Потом поднял крышку чемодана…

Те, кто его стерег, с радостью сделали бы вид, что в замке нет такого гостя.

«Маленький герцог»

Солнце озарило комнату бледно-зеленым мерцанием, как будто она была под водой. Все дело было в том, что за окном на деревьях налились почки. Светом словно промыло чистые белые стены, кровать с золотистым покрывалом, большое кресло, кушетку и книжный шкаф с самой современней литературой. В вазе, привезенной из Швеции, стояли ранние нарциссы, и слышен был только плеск фонтана из прохладного сада да приглушенный голос серьезного молодого человека в очках без оправы.

– Самое главное, поймите, не волноваться. Вы хлебнули свою порцию войны, мистер Дигби, и пока с вас хватит. Можете со спокойной совестью отдыхать.

Молодой человек любил поговорить о совести – это был его конек. У него лично совесть, как он объяснил уже несколько недель назад, была чиста как стеклышко. Даже если бы он и не был убежденным пацифистом, слабое зрение помешало бы ему активно участвовать в войне: его бедные глаза беспомощно и доверчиво вглядывались сквозь толстые и выпуклые окуляры, похожие на бутылочное стекло, напрашиваясь на душевную беседу.

– Вы не думайте, что мне плохо. Напротив, я лежу здесь с удовольствием. Сами знаете, каком это прекрасный отдых. Только иногда я волей-неволей задумываюсь, кто же я такой.

– Но мы это знаем, мастер Дигби. Ваше удостоверение личности…

– Да, вы говорили, что меня зовут Ричард Дигби, но кто он, этот Ричард Дигби? Как я, по-вашему, жил? Смогу ли я когда-нибудь с вами расплатиться, вот за это?

– Ну, об этом вам нечего беспокоиться. Доктор считает, что он полностью вознагражден, заполучив такого интересного больного. Вы ведь – поразительно интересный случай, неоценимым объект для его научной работы.

– Он создает роскошные условия для своих подопытных животных.

– Замечательный человек! И ведь он сам создал это учреждение. Очень крупный специалист. Во всей стране нет лучше клиники для контуженых. Что бы люди об этом ни говорили, – добавил он загадочно.

– У вас, верно, есть более тяжелые больные, чем я, буйные больные?

– Да, такие случаи у нас бывают. Вот почему доктор оборудовал для них особое крыло здания, держит особый штат. Не хочет, чтобы обслуживающий персонал в этой части клиники был психически неуравновешенным… Вы же понимаете, как важно, чтобы наши нервы были в порядке.

– Ну вы-то все очень спокойные люди.

– Когда придет время, доктор, надеюсь, проведет с вами курс психоанализа. Но знаете, лучше, чтобы память вернулась сама – постепенно и естественно. Как на пленке в растворе проявителя, – продолжал он, явно копируя чей-то профессиональный жаргон, – изображение будет проступать частями.