Знак обнаженного меча - читать онлайн книгу. Автор: Джослин Брук cтр.№ 21

— Ну что, пойдем по-тихому? — повторил капрал. — Или тебе охота, чтоб я вызвал пикет?

В его тоне слышалась безошибочная властность — чем бы ни была эта история, на простой розыгрыш она точно не походила.

Рейнард собрался с силами и вновь посмотрел капралу в глаза.

— Я хочу знать, по какому праву вы меня берете под стражу, — сказал он. Однако, произнося это, он понимал, что голос его отчего-то звучит не слишком убежденно. Он проклинал свою нервозность, мешавшую говорить твердо и властно, как и требовалось в такой ситуации.

Капрал нетерпеливо прищелкнул языком.

— Слышь, приятель, — повторил он. — Ты себе только жизнь усложняешь. Устав ты не хуже моего знаешь. Мне-то в этом радости мало, но у меня приказ, и препираться тебе тут последнее дело: давай-ка пройдем по-тихому, и всем будет спокойней.

— Понятия не имею, о чем речь, — ответил Рейнард. Сбитый с толку и раздраженный, он тщетно пытался говорить тверже, понимая, однако, что голос его звучит испуганно и пронзительно и что обоим военным это даже слишком хорошо заметно.

Капрал ненадолго погрузился в раздумья: он от природы был явно тугодум, но до крайности добросовестный.

— Слушай, парень, — сказал он, и голос его зазвучал убеждающе, почти доброжелательно, — для тебя же самого гораздо лучше пойти со мной по-тихому… Честно тебе говорю. Сам потом увидишь.

— Я же сказал, — воскликнул Рейнард, и от раздражения голос его зазвучал еще выше. — Не имею ни малейшего понятия, о чем речь. Почему вы мне не можете сказать, в чем дело, — что, трудно объяснить?

Лицо капрала внезапно потемнело: он будто внутренне собрался, готовясь перейти к действию. Руку он протянул к свистку, прикрепленному шнуром к погону.

— Погоди, скоро узнаешь, — сказал он, и в голосе его послышалась новая, жестокая нотка. — Даю тебе еще один шанс: сам пойдешь в караулку или нам тебя отвести?

Рейнард молчал; его сознание обморочно валилось в невообразимые бездны. День вдруг словно померк: Рейнард качнулся вперед, будто по нему неожиданно ударили чем-то тяжелым, — и секунду спустя почувствовал, как капрал ухватил его за руку у локтя. В тот же миг он вдруг остро ощутил запах чужого тела: слабый животный душок высохшего пота, табака, застарелой мочи. Он осознал, что, шатаясь, идет через луг, а капрал по-прежнему сжимает его руку; ему стало ясно, что он, против своей воли, поддался какой-то непонятной и, вероятно, не вполне полномочной власти и фактически был уже пленником.

Они медленно шли через луг, минуя знакомый пояс деревьев; тут Рейнард впервые увидел, что широкий участок мелового пастбища, всего лишь в прошлое воскресенье бывший совсем пустынным, занят теперь под военный лагерь. Правильными рядами располагались круглые палатки, а на дальней стороне, у железной дороги, выросли ниссеновские бараки. Рабочая команда рыла траншеи; несколько человек подняли глаза, когда капрал с пленником проходили мимо, и один из них дружески, как сообщник, подмигнул Рейнарду. Солдаты были раздеты по пояс; в этот холодный зимний день их голые руки и плечи смотрелись, как показалось Рейнарду, до странного неуместно, «не по сезону» — словно бутоны нарциссов, слишком рано пробившихся сквозь заледенелую землю.

Рейнарда не оставляло ощущение кошмарного сна — и все же с каждым неуклюжим шагом он все более уверялся в подлинности происходящего. Хватка капрала на его руке и армейский душок, исходивший от чужого тела, были слишком уж реальными для сна; и такими же, коли на то пошло, были набухшие почками живые изгороди, глыбы кремня, рассеянные по пастбищу, и кустик цветущей пурпурной яснотки на краю тропы. Яснотку он приметил в прошлое воскресенье, и теперь увидел, что за неделю она расцвела еще заметней.

Рейнард решил, что с капралом спорить бесполезно — лучше уж дождаться случая и изложить свое дело начальству повыше. А может, он и правда страдает «провалами» в памяти? Это было вероятным и даже довольно утешительным объяснением — однако события последних часов да и, собственно, дней и недель предстали перед ним в безупречном порядке. Его не отпускали нестерпимые угрызения совести: какое-то отступничество, глубокое и постыдное упущение в нем самом завело его в этот тупик. Он также смутно ощущал, что течение времени неуловимо нарушилось: ему казалось, что он вошел в землянку месяцы, чуть ли не годы назад. А может, он улегся на кучу листьев и заснул? Путь от одного конца прохода до другого действительно показался ему на удивление долгим — однако он все время (в этом он был уверен) видел свет на другом конце…

Упорные попытки вспомнить крайне его утомили; он едва передвигал ноги и был признателен державшему его капралу. Они приближались к одному из ниссеновских бараков, на двери которого красовалась надпись: КАРАУЛЬНОЕ ПОМЕЩЕНИЕ. Ко входу прислонился рядовой — бывалый солдат, судя по двойному ряду орденских планок, украшавших его китель. Что-то странно знакомое в его фигуре заставило Рейнарда взглянуть на него еще раз — и тут он неожиданно узнал красное лицо, рыжеватые волосы и рубцеватую шею: это был Спайк Мандевилл!

Спайк, однако, посмотрел на него совершенно неузнающим взглядом и обратился к капралу.

— Здорово, капрал. Никак, опять из этих попался?

— Ага — у ворот взяли. Полковой старшина на месте?

— Так точно, капрал. Я ему только что чаю отнес.

— Отлично. Сейчас я этого парня к нему доставлю и оформлю, а ты его потом отведи в каптерку да сообрази ему там обмундировку.

— Сделаем, капрал.

Рейнард, парализованный усталостью, мог бы уснуть прямо тут же, стоя без поддержки в дверном проеме. Если бы ему сейчас предложили на выбор: вернуться домой как ни в чем ни бывало или же поспать где-нибудь здесь на кровати, он бы, несомненно, предпочел второе.

— Давай, парень, шагай, — сказал капрал, спускаясь впереди него по короткому проходу. — Слышь, — добавил он потише, — серьезно тебе говорю — не гони ты старшине пургу. Ему это не по нутру, можешь мне поверить.

Сразу же за этим открылась какая-то дверь, и Рейнарда провели в комнатку, обставленную под канцелярию. За столом сидел мощного сложения мужчина средних лет с цепкими голубыми глазами и щетинистыми усиками.

— Что, капрал, еще один попался? Ладно, сейчас разберемся.

Старшина взял из боковой стопки чистый машинописный бланк, занес над ним авторучку и безразлично глянул на новоприбывшего.

— Фамилия? — спросил он голосом, не выражающим ничего, кроме желания разделаться с рутинным делом как можно скорее.

На Рейнарда вдруг накатила тошнота, голова у него шла кругом; он сделал последнее, предельное усилие собраться. Он ощущал почти необоримое искушение уступить, без дальнейших протестов сдаться этой власти, перед беспристрастными требованиями которой он был абсолютно беззащитен.

— Язык, что ли, проглотил? — спросил старшина, все еще держа ручку над чистым бланком.

Нетвердо стоя навытяжку, Рейнард помедлил, пару раз сглотнул и наконец заговорил.