Самая страшная книга 2014 - читать онлайн книгу. Автор: Ирина Скидневская, Альберт Гумеров, Александр Юдин, и др. cтр.№ 64

В конверт с инструкцией, помимо карты, были еще вложены три фотографии. На одной красовался мордатый усач в черном морском кителе и белой офицерской фуражке; надпись на обороте гласила: «Ковалев Василий Васильевич, управляющий». Другая фотография была сделана явно на каком-то курорте, скорее всего где-то в Анталии; грушевидной формы женщина с мужеподобным лицом, увенчанным монументальной копной белых волос, полусидела на пляжном лежаке под чахлой пальмой и, сдвинув брови, сурово смотрела прямо в объектив. «Татьяна Степановна Костерьянова, повар» — значилось на обороте. И наконец, на третьем фото, сделанном, по-видимому, для загранпаспорта, был запечатлен белобрысый парень с круглыми голубыми глазами, в костюме и при галстуке; его веснушчатое лицо выражало крайнюю степень простодушия; парень являлся Антоном Степановичем Безруким, сторожем-садовником сладуновского субэкваториального поместья.

Аэропорт Мале, представлявший собой узкую взлетно-посадочную полосу, справа и слева от которой плескались воды Индийского океана, встретил Костромирова тропическим ливнем. Ничего удивительного, апрель-май на Мальдивах — период муссонов. Впрочем, дождь быстро закончился.

Горислав Игоревич обменял триста долларов на мальдивские рупии (больше менять не стал, поскольку знал, что американская валюта здесь в ходу) и присел в одном из открытых кафе тут же в аэропорту. К нему подошел официант, по виду — выходец с Ближнего Востока. Здешним языком дивехи профессор не владел, а потому наудачу спросил по-арабски, где ему найти водное такси, которое доставило бы его на нужный остров? Услыхав из уст европейца родную речь, официант удивленно заулыбался и пояснил, что лодку можно нанять прямо на выходе из аэропорта, поскольку тот непосредственно граничит с причалом. А потом, вероятно расчувствовавшись, добавил, чтобы профессор ни в коем разе не давал хозяину дони — так здесь называли небольшие суденышки, заменявшие местным жителям автотранспорт, — больше тридцати долларов. Еще официант, представившийся Турханом, поведал Костромирову, что на причале можно нанять и гидросамолет; им выйдет, конечно, быстрее, но дороже. Профессор ответил, что никуда не торопится, поблагодарил Турхана и, допив пиво, вышел к причалу.

Там Горислав Игоревич обратился к первому попавшемуся ему на глаза пожилому, смуглому до черноты мальдивцу, уныло сидящему на корме видавшего виды катера. Арабского старик не знал, зато бегло говорил по-сингальски. Название «Сладулин» ему ни о чем не говорило, тогда профессор показал карту. Увидев красный кружок, лодочник кивнул и заявил, что ходу туда около часа, и обойдется эта поездка Костромирову в пятьдесят американских долларов. Профессор попробовал сбить цену до тридцати, но старик заупрямился. Сторговались, с учетом вечернего времени, на сорока долларах. Когда Костромиров умостился на одной из двух деревянных скамеек, лодочник натянул выгоревший клеенчатый навес и завел дизель.

Легкая дони крылатой рыбешкой прыгала с волны на волну, а Горислава Игоревича вдруг ни с того ни с сего охватила непонятная, какая-то отчаянная веселость. Да черт с ним, с нуворишем этим вместе с его приятелем-маньяком, подумал профессор. Из-за чего он, в самом деле, переживает? Не впервой ему ввязываться в подобные авантюры. Далеко не впервой… Конечно, возраст уже не тот… Ну вот и будет повод вспомнить молодость. Еще поглядим, кто кого в конечном итоге использует!

Но вот лодочник каким-то чудом — ориентируясь по звездам, не иначе — привел дони к нужному островку и, ловко вписавшись в узкий разрыв кораллового ожерелья, пришвартовался к простому дощатому причалу-освещенному единственным фонарем.

Горислав Игоревич перебрался на причал и бросил взгляд на воду. В кругу света, падающего от фонаря, дефилировали несколько акул; одна из них — не менее двух метров в длину.

— Это коралловые акулы с черными плавниками, — махнул рукой старик-лодочник, увидев замешательство Костромирова. — Они не опасны. Но после заката лучше не купайтесь. Особенно за рифом. Может приплыть и акула-молот.

— Спасибо за предупреждение, — искренне поблагодарил его профессор.

На противоположном конце причала мелькнул луч карманного фонарика.

— Кого тама лешай принес, е? — раздался из-за стены мрака гундосый голос.

— Костромирова, — отозвался профессор, — Горислава Игоревича. Разве Сладунов не предупредил о моем приезде?

— A-а… Ну да. Борис Глебыч звонил про вас.

Доски настила заскрипели под чьими-то увесистыми шагами, и из темноты выступил широкоплечий мужчина в гавайской рубахе, шортах-бермудах и надвинутой на глаза бейсболке.

— Антон Степанович, если не ошибаюсь? — спросил Костромиров, приглядевшись к конопатой физиономии встречающего.

— Антоха я, ага, — протяжно прогнусавил тот, — Сторож, е, тутошний. Багаж свой давайтя, что ля.

Горислав Игоревич протянул Антону один из двух дорожных баулов.

— Пойдемтя, — повернулся к нему широкой спиной Антоха, — да под ноги глядитя, спотыкнетеся, не ровен час.

«Что у него за выговор? — размышлял профессор, следуя за Антохой. — Нарочитый какой-то. Так сейчас и в деревнях не говорят. Разве что в самых глухих… Да не придуряется ли он?»

Сторож сошел с причала и заскрипел по песку, светя под ноги фонариком. В стороны прыснули какие-то мелкие ракообразные. Сразу за причалом тьма стала совершенно непроглядной, и Горислав Игоревич мог лишь догадываться, что Антоха ведет его по узкой тропке среди кустарников и высоких травянистых растений.

Всюду понизу угадывалось движение неких живых существ, слышалось сухое шебуршание множества лапок. Профессор помнил, что на Мальдивах опасных для человека животных не водится, но ступать все равно старался аккуратнее.

Луч фонарика высветил ряд древесных стволов, нечто вроде недлинной аллеи, в конце которой взору Костромирова открылась сладуновская усадьба. Из-за облаков как раз вынырнула полная луна, и профессор смог отчасти разглядеть приземистое двухэтажное строение с открытой верандой или террасой; из трех окон первого этажа струился неяркий желтоватый свет.

Антоха провел Костромирова через веранду и открыл дверь.

Миновав темные прихожую и короткий коридор, они попали в обширное слабоосвещенное помещение вроде гостиной. По периметру стояли семь кресел в стиле «рококо», никак не согласующийся с ними черный кожаный диван и несколько столиков из ротанга со стеклянными столешницами. По стенам висели старинные на вид зеркала и несколько картин; над креслами — цветные бра в турецком стиле. Но горели из них только три, отчего гостиная тонула в полумраке.

— Располагайтеся, — повел рукой сторож, — дядя Вася сейчас прийдет. Коли в силах, е. Покажет вам апартаменты. А я покамест — на кухню. Гляну, како тама у Степаниды с ужином.

Антоха опустил багаж на пол, косолапо переваливаясь, пересек гостиную и скрылся за одной из четырех дверей.

* * *

Горислав Игоревич посидел минут пять в кресле, Потом это ему наскучило, он поднялся и стал разглядывать картины. Как и мебель, картины совершенно не гармонировали между собой. Две из них были выполнены в манере южных полотен Гогена — с обнаженными туземками и пальмами, два других полотна являли собой пасторальные пейзажи а-ля Франсуа Буше, а на пятой картине был изображен Борис Глебович Сладунов собственной персоной. Хозяин острова стоял в полный рост в строгом костюме с медалькой на левом лацкане; он опирался правой рукой об усеченную античную колонну и бесстрастно взирал на потенциальных зрителей. Самодержец да и только, усмехнулся про себя Костромиров.