Большая книга ужасов. 57 - читать онлайн книгу. Автор: Елена Артамонова cтр.№ 35

– Мне надо «хвосты» подтягивать. Одной пятеркой дела не исправишь.

– О чем речь, барышни? – вмешался в наш разговор Леша. – Нас ждут очередные приключения?

Вмешательство «колобка» решило дело. Устоять под его натиском было невозможно, и вскоре вся наша компания: Костик, Леша, Игорь, Наташа с Маринкой и я, не заходя домой, направились в сторону лесопарка. Не могу сказать, чтобы меня радовало предстоящее посещение музея, но сама идея прогуляться по весеннему лесу была недурной. Деревья окутывало зеленое покрывало, на клумбах полыхали цветы, а воздух дурманил свежими, терпкими запахами. Оптимизм бил через край, чирикали воробышки, светило яркое солнце…

Красный кирпичный особняк казался островком осени – мрачный, загадочный, таинственный. Золотые буквы вывески сверкнули зловещим огнем… Я положила ладонь на дверную ручку, помедлила, потом, поборов дурные предчувствия, решительно шагнула вперед. В конце концов это был обычный музей восковых фигур, место не слишком приятное, но никакой опасности не представляющее.

В полутемном маленьком холле не было ни души. Маленькое окошечко кассы закрывал лист фанеры. Припомнив наш разговор с Дмитрием, я остановилась – тогда он не советовал нам посещать музей без билетов.

– Ты чего? – Наташа дернула меня за рукав.

– Касса закрыта. Здесь вообще никого нет. Мы пришли не вовремя.

– Вовремя! Дмитрий сказал, что мы для него – не просто посетители, а эксперты. Он сделал новую экспозицию и хотел показать ее нам. Дмитрий считает, что люди нашего возраста – самые лучшие эксперты по всевозможным ужасам и кошмарам.

– Особенно я. – Толстый Костик с самодовольным видом почесал живот. – Интересно, а нашего общего с Алексеем Алексеевичем любимчика выставят?

– Кого это? – не понял Игорь.

– Как ты мог забыть?! Я говорю о синем висельнике с петлей на шее. Клевый пацан, ничего не скажешь.

– Да уж…

Игорь пожал плечами и первым двинулся к задрапированному алыми занавесями входу в зал. Он скрылся за тяжелой портьерой, и создалось впечатление, что этот долговязый парень просто растворился во тьме. За ним ринулись неугомонные «колобки», потом настала и моя очередь. Я осторожно шагнула вперед.

Просторное помещение было разделено множеством фанерных, обтянутых черным бархатом перегородок. Они превращали залы особняка в самый настоящий лабиринт, видимость в котором была очень ограниченна. Зашедший в это гиблое место мог видеть только узкий проход перед своим носом и лишь догадываться, что ждет его за поворотом. Тусклый красный свет, падавший откуда-то сверху, довершал жутковатое впечатление. Красные занавеси, плотно закрывавшие окна, казались пропитанными кровью. Надо признать, Дмитрий был настоящим мастером своего дела. Пока я видела только черные и красные полотнища, а мое сердце уже наполнилось тоской и страхом.

Хотя я вошла почти сразу за «колобками», они уже растворились в глубинах зловещего лабиринта, оставив меня наедине с моими кошмарами. Было бы неплохо догнать ребят. Они воспринимали действительность с юмором, а этого чувства сейчас мне очень не хватало. Пройдя пару метров по узкому черному проходу, я повернула за угол…

…и отпрянула. Первой появившейся в голове мыслью было вызвать «Скорую помощь», и только потом я сообразила, что вижу искусно сделанных манекенов. Пожилой мужчина прижимал к себе молодого человека с окровавленной головой. Глаза мужчины были полны запредельного ужаса и отчаяния, лицо парня покрывала мертвенная бледность. Маленькая табличка на витом бронзовом столбике гласила «Иван Грозный убивает своего сына». Теперь все стало понятно. Во время экскурсии в Третьяковскую галерею я видела картину, по мотивам которой Дмитрий и сделал свои восковые фигуры. Манекены были расположены так же, как на знаменитом холсте, а вот лица у них отличались от тех, что написал Репин. У меня была отличная зрительная память, и я не сомневалась, что Грозный там выглядел несколько иначе. Возможно, Дмитрий просто решил поэкспериментировать, но почему-то у меня это вызывало тревогу и какие-то смутные, очень расплывчатые догадки.

– Ой…

Голос будто запутался в бархате и атласе, угас, растаял, но я была убеждена, что слышала его. Похоже, вскрикнул кто-то из девчонок. Конечно, в этом не было ничего удивительного – сюда и шли за новой порцией адреналина, и все же… Смущало другое. Я уже довольно долго стояла перед Иваном Грозным, но сюда так и не подошел никто из ребят, отправившихся в неведомое вместе со мной. Они будто сгинули в этом бархатном черно-красном лабиринте. Я хотела вернуться, но потом все же передумала и, с трудом сдерживая нервную дрожь, двинулась вперед.

– Наташа! Маринка!

Ответа не последовало. Здесь вообще было очень тихо – бархат поглощал все звуки, отгораживая нас от остального мира. Узкий коридор вильнул вправо, глаза ослепил яркий, похожий на солнечный свет.

– Черт…

Все произошло в одно мгновение – сверкнул нож гильотины, раздался жуткий, полоснувший по нервам стук, и чья-то голова упала в заботливо подставленную корзину. С мягким шорохом скользнул алый занавес, скрывая от взглядов место казни. А когда он поднялся – голова коленопреклоненной женщины вновь держалась на ее плечах, и вновь поднимался вверх нож гильотины… Аккуратная табличка сбоку от манекенов гласила: «Казнь Марии-Антуанетты, королевы Франции». Я не стала дожидаться, когда голова несчастной королевы снова упадет в корзину, и поспешно пошла прочь.

Черный бархат стен, красный свет невидимых ламп. Коридор петлял, извивался, я с трепетом ждала, когда за поворотом откроется очередной исторический кошмар, но ничего не происходило. Неужели это вся экспозиция или Дмитрий просто не успел закончить свою работу? Это вдохновляло – сейчас я выйду на свежий воздух, выброшу из памяти жуткие картины и вернусь к нормальной жизни. Еще несколько шагов, еще несколько поворотов…

– Влад?!

Это был он – Влад Дракула. Такой, каким мы видели его с Еленой тогда, в 1461 году. Казалось, он сейчас заговорит, спросит что-то в своей обычной манере – негромко, неторопливо подбирая слова.

Магия музея была слишком сильна. Она переносила в прошлое, нарушала течение времени. Я вновь переживала то, что довелось испытать пятьсот с лишним лет назад. Потребовалось огромное усилие воли, чтобы вырваться из плена воспоминаний, снова стать собой. Конечно же – передо мной была еще одна скульптурная композиция, отличная работа талантливого мастера. Восковые фигуры, сделанные Дмитрием, и в самом деле трудно было отличить от живых людей. Теперь, поняв это, можно было успокоиться, но мозг продолжал работать лихорадочно и быстро. Фигуры скрывали какую-то тайну, и у меня оставалось всего несколько секунд, чтобы разгадать ее. Иначе случится непоправимое. Что именно, я не знала. Просто тревога становилась все сильнее и сильнее, нервы были натянуты как струны. В чем же дело? В чем?! Разгадка пришла, когда я еще раз посмотрела на лицо Дракулы. Старинные портреты не были точны, и в начале двадцать первого века только трое могли знать, как выглядел он на самом деле. Я, моя Сестра и еще тот, кто делал эти скульптуры… Человек, сохранивший память прошлых жизней, человек, знавший в лицо Ивана Грозного, Дракулу, Марию-Антуанетту… Человек, убивший Кэйт… Художник.