Волк не пошевелился. Молодые его сородичи завозились, негромко взвизгнули. А старый разинул пасть и как будто попытался что-то сказать, вышло неразборчиво, но Вовка был уверен: волк говорил с ним!
– Убирайся, – медленно, но отчетливо произнес Вовка. – Нас двое, еще неизвестно, кто кого.
Матерый выслушал, поерзал и снова выдал серию звуков.
Мишка шепнул:
– Он тебя понимает!
Матерый встал, отряхнулся и, приблизившись к пню, положил на него правую лапу.
– Ничего себе! – выдохнул Мишка. – Вован, а вдруг это не волки, а собаки?
– Какие там собаки! – отозвался Вовка. – Ты что, сам не видишь?!
– Я вижу, но они же дрессированные!
– Сам ты дрессированный! – огрызнулся Вовка. Но он и сам понимал: с волками нечисто. Как будто старый вожак действительно хотел что-то сказать Вовке, естественно, волчья пасть не человеческая, но волк силился, именно силился сказать слова!
Матерый прыгнул на пень, рыкнул, заскулил, поднял морду, взвыл негромко.
Мишка вздрогнул, дернулся нож в его руке.
И тут над поляной разнеслось:
– Вовчик, Вовчик, верни ему нож! – Вовка невольно оглянулся, из-за деревьев на поляну, проваливаясь и утопая в глубоком снегу, выбрался задыхающийся дурачок Леша.
Вовка застонал. Только этого не хватало!
– Лешка! Уходи! Беги в поселок!
Но дурачок и не думал убегать, он упорно двигался к мальчишкам, улыбка до ушей. Было видно, Леша устал, на лбу блестели бисеринки пота.
– Отдай им нож, – повторил он, сбиваясь с дыхания.
– Кому? – не понял Вовка.
– Отдай, им без ножа не обернуться, – попытался объяснить Леша совсем уж непонятно.
Матерый снова взвыл.
– Вовка, они нам путь отрезали! – шепнул Мишка. Из-за деревьев появились еще несколько волков. Они окружали мальчишек и Лешу, выходили, ложились на снег и смотрели. Ждали.
– Все, теперь не уйти, – выдохнул Вовка, – эх, Леша, Леша, ведь успел бы убежать и позвать на помощь!
– Не надо помощь, не надо, – лепетал испуганный дурачок, – отдай нож, и они уйдут.
Вовка посмотрел на дедовский нож, потом на нож в руке у Мишки. Зачем волкам нож?
– Вовка, – шепнул Мишка, – это же оборотни!
– Совсем сбрендил! Какие еще оборотни?!
– Погоди ты! – остановил его Мишка. – Нож был воткнут в пень, так? И лыжи, три пары лыж в кустах!
– Не говори! Не говори! – замахал на него руками Леша и снова начал просить у Вовки: – Отдай нож! Отдай и прикажи, чтоб ушли!
Вовка, все еще не веря ни своим глазам, ни ушам, отобрал у Мишки нож. Он не знал, зачем это делает, но все-таки обратился к Матерому:
– Вот, смотри, я возвращаю вам ваш нож, кладу обратно, откуда взял. Ну! Уходите!
Волк отступил от пня. Но не уходил, выжидая.
– Ну! – Вовка замахнулся ножами для острастки.
Волк коротко рыкнул, отошел к деревьям, стая поднялась.
– Он тебе подчинился! – пробормотал Мишка.
Вовка осторожно приблизился к пню, бросая настороженные взгляды на Матерого, с силой вогнал нож в пень.
Матерый зарычал, но с места не сдвинулся.
– Все! – Вовка поднял руки, в правой он по-прежнему держал дедовский нож. И вдруг вожак склонил голову, как будто поклон отвесил или поблагодарил. Вовка моргнул. Волчья стая исчезла за деревьями. На поляне все так же оставались только вожак и двое молодых волков.
– Уходим, – приказал Вовка.
Леша тихонько засмеялся и хлопнул в ладоши.
– А с ним как? – спросил Мишка, кивая на дурачка.
Вовка взглянул на веселого Лешу, тот же был без лыж.
– Пусть идет впереди, по своим следам, – распорядился: – Леша, иди в поселок, иди!
Дурачок закивал, и, повернувшись, то и дело проваливаясь, попытался идти, но завяз основательно. Мальчишки вытащили его из сугроба, потащили на себе, то и дело оглядываясь на волков. Те сидели неподвижно, смотрели вслед.
Лешка
С трудом дотащились до опушки, здесь идти стало полегче, а у лесопилки выбрались на проселок, укатанный трактором.
Лешка все время смеялся и напевал. Мишка был задумчив, Вовка злился. Загадка, с которой они столкнулись в лесу, не давала покоя. Он больше не чувствовал страха, только усталость и раздражение, доходящее до злости.
Ни в каких оборотней Вовка не верил. Все это бабкины сказки для малышни. Но поведение волков, а особенно их вожака, было настолько удивительным и неправдоподобным, что Вовка, как ни старался, не мог найти хоть какое-то разумное объяснение.
На окраине поселка ребята остановились.
– Все, Леша, иди домой, – приказал Вовка.
Дурачок смотрел на него с нескрываемым восторгом, даже обожанием.
– Ну чего ты вылупился! – прикрикнул Вовка. – Иди, кому сказал!
Леша, смеясь и гримасничая, убежал вприпрыжку.
«Вовчик, Вовчик, Пастырь Волчий», – донеслось до мальчишек.
– Пошли, – буркнул Вовка Мишке.
Но тот не послушал.
– Откуда у тебя нож? – спросил задумчиво.
– Нож? – Вовка пожал плечами. – Простой нож… ношу с собой… ну и что?
– Покажи, – потребовал Мишка.
Вовке не хотелось доставать из-под куртки дедово наследство. Но и отказать другу он не мог.
– Ты же видел, – нехотя отозвался он.
– Видел, – согласился Мишка, – первый раз видел, чтоб ты с собой нож таскал. Покажи, – он протянул руку.
Вовка замялся:
– Нож как нож… Обыкновенный.
Он вздохнул и расстегнул куртку.
Мишка во все глаза уставился на кожаные ножны, висящие на шнурке.
– Где взял-то? – спросил он.
– Нашел, – неопределенно ответил Вовка.
– Уж не в лесу ли? – усмехнулся друг.
– Почему в лесу? – Вовка не понимал, к чему тот клонит. – На чердаке нашел. От деда, наверное, остался.
Он не хотел, чтоб Мишка прикасался к ножу. И тот словно почувствовал, опустил руку.
– Старинный, – произнес он уважительно.
– Наверное, – согласился Вовка.
– А тот, что в пне был, тоже старый, – зачем-то добавил Мишка.
– Я не разглядывал.
– Как думаешь, почему волки тебя послушали? – вдруг спросил Мишка.
Вовка присвистнул:
– Нашел о чем спрашивать. Ты волков и спроси.