Фрактальный принц - читать онлайн книгу. Автор: Ханну Райаниеми cтр.№ 62

— Потому что тебя намерены сбросить с вершины Осколка, а отец не собирается вмешиваться, лишь бы обеспечить желаемое решение при голосовании. Хотя есть и другие пути.

— Зоку, — догадывается Таваддуд.

— Да. Как я вижу, ты успела поговорить с Сумангуру, или как там его зовут на самом деле.

— А почему именно они?

— Потому что мне не нравится,кем я стала в паре с Ниеве. Это не то, что было у тебя с Аксолотлем. Мы все монстры, Таваддуд, все мухтасибы. Нас соединяют с джиннами и получают новых существ, и никого не интересует, как нам тяжело. Я хочу отыскать другой путь. Я надеялась, что ты поймешь, что вылезешь из своей раковины и поможешь мне. А вместо этого ты приняла безумие своего Аксолотля и стала убийцей.

Таваддуд качает головой.

— Это не так.

Она рассказывает сестре историю Сумангуру и Абу Нуваса и открывает все, что они обнаружили. Дуни внимательно слушает.

— Если Абу Нувас доберется до аль-Джанна, все остальное будет уже неважно, — говорит Таваддуд. — Сянь-ку перестанут осторожничать. Крик Ярости повторится в десятикратном размере. И на этот раз они одержат победу.

— Я тебе верю, — отвечает Дуни. — Ты отлично умеешь заговаривать зубы, но меня тебе никогда не удавалось обмануть.

— И что же нам делать?

— Сложившаяся ситуация может оказаться нам полезной. Она дает мне повод предложить союз с городом Супра и организовать у нас представительство зоку. Но нужны доказательства. В противном случае нам никто не поверит. Нувас — очень влиятельная фигура. Можно ли как-то доказать его связь с убийцами?

— Аксолотлю неизвестно, как это было сделано. Он отдал Нувасу свою историю, а потом очнулся в разуме Алайль. Так или иначе, его все равно никто не станет слушать. — Таваддуд сжимает пальцами виски. — Как бы мне хотелось показатьим.

— Нет, совместное свидетельство тоже не годится, тем более если в нем участвует Аксолотль. Кроме того, в роли козла отпущения ты просто идеальна. Паршивая овца из семейства Гомелец, сговорившаяся с самим дьяволом, чтобы свергнуть Соборность и все, что с ней связано, из-за того, что ее мать погибла в Крике Ярости. — Некоторое время Дуни молчит. — Эти мерзавцы все превосходно спланировали. Но не все потеряно. Я могу вытащить тебя отсюда. У меня есть связи…

— Дуни, я должна попытаться. Я должна дать показания.

— Хорошо, — соглашается Дуньязада и крепко обнимает сестру. — Я тоже там буду. И буду говорить. Возможно, этого окажется достаточно.

Главная Обсерватория расположена на вершине Голубого Осколка, над его водопадами, дворцами и домами мухтасибов, обнесенными лазурными стенами. Это линзообразное сооружение, удерживаемое дугами и наклоненное в сторону города. Таваддуд еще никогда здесь не была. Ковер доставляет Таваддуд, Дуни и их Кающихся-телохранителей к скромному входу на верхней поверхности здания.

Галереи Обсерватории представляют большую историческую ценность. Это сферические помещения с пятиугольными окнами и полукруглыми балконами. На каждой поверхности золотом выгравированы Тайные Имена. Мозаичный узор притягивает взгляд к смотровым окнам. Здесь еще сохранились обвязки мухтасибов, прежде сидевших со своими очками и подзорными трубами, но теперь вместо них остались только деревянные фигуры в человеческий рост.

Члены Совета поджидают сестер у пятиугольного окна, выходящего на пустыню дикого кода. Перед ними раскинулась печальная местность, заваленная обломками технологий Соборности и уже заросшая деревьями-мельницами и безымянными растениями. Хаотичную геометрию нарушают только рельсы для поездов душ, уходящие на север, к далеким горам.

Членов Совета шестеро. Лицо Кассара кажется высеченным из камня. Рядом угрюмый и узколицый Люций Агилар, его давний сподвижник. Над простым кувшином колышется мыслеформа джинна. Господин Сен.Дом Соарец представлен коротко стриженной женщиной, Советницей Идрис. Айман Угарте, могучий мужчина, чье лицо покрывают татуировки Печатей, не сводит с Таваддуд сурового взгляда. И последний — Вейрац. Вейрац ибн Ад из Дома Узеда. Ее муж. При виде Таваддуд его глаза расширяются. Его взгляд, полный ненависти и ревности, даже спустя четыре года приводит ее в ужас.

Дуни занимает место рядом с отцом, и он, кивнув Таваддуд, с трудом поднимается с кресла.

— Таваддуд Гомелец, Совет поручил нам допросить тебя. Ты обвиняешься в содействии джинну Зайбаку, известному под именем Аксолотль, в убийстве Советницы Алайль Соарец и представителя Соборности Сумангуру Бирюзовой Ветви. Мы собрались не для того, чтобы установить твою виновность, она очевидна Совету, а для выяснения полного перечня твоих преступлений перед Ауном, чтобы ознакомить с ним жителей Сирра. — Его лицо наливается краской. — Прежде чем мы начнем задавать вопросы, ты можешь высказаться.

Во рту пересохло, и Таваддуд пытается сглотнуть. Больше никакой сладкой лжи,говорит она себе.

— Какие же мы все глупцы, все жители Сирра! — начинает она. — Мы продаем свою кровь за деньги и считаем, что это делает нас богаче. Но при этом мы бледнеем, чувствуем усталость и слабость…

— Ты насмехаешься над наследием собственного Дома, женщина?! — кричит Вейрац.

Кассар поднимает руку.

— Дайте ей высказаться.

— Но она явно…

— Дайте ей высказаться!

Таваддуд опускает голову. Она чувствует, что все взгляды обращены к ней. Речь, которую она так долго репетировала в своей камере, сейчас кажется ей пустой и невнятной.

— Мы не можем жить без крови. Мы не можем жить ради богатства и надеяться на возрождение Сирра-на-Небе. Небесами завладела другая сила, и ее жажда никогда не иссякнет. Я не виновна в преступлениях, в которых меня обвиняют. Но есть вещи, о которых Совет должен узнать, и я согласна спрыгнуть с вершины Осколка, если это необходимо для того, чтобы вы меня выслушали.

На лице отца отражается мучительная тоска. Внезапно Таваддуд вспоминает, когда прежде видела такое выражение. В один из долгих вечеров после смерти матери они вместе готовили ужин, и вместо того, чтобы точно следовать рецепту, она положила произвольный набор специй, тмина и майорана, потому что так ей казалось правильным.

— Еда должна рассказывать историю, — произнес тогда Кассар. — Даже если для этого приходится добавить несколько несоответствующих приправ.

Дуни смотрит на нее, словно вот-вот сама начнет говорить. Таваддуд вспоминает, каким город предстает перед ее сестрой, перед взором мухтасиба.

Рассказывать историю.Круг и квадрат. Неудивительно, что это показалось ей таким знакомым.

— Он использовал город, — шепчет она. Затем обводит взглядом членов Совета. — Я могу доказать, что торговец гоголами Абу Нувас участвовал в преступном сговоре с целью убить Алайль Соарец.

На какое-то время в зале воцаряются хаос и растерянность, по Обсерватории начинают бегать джинны, но в конце концов все видят Сирр на большом атар-экране. Круг и квадрат здесь, в танце узлов, в потоках соборов и Печатей, во всей экономике города. Они нашептывают детскую сказку тем, у кого есть глаза.