Фиалки по средам - читать онлайн книгу. Автор: Андре Моруа cтр.№ 19

— А семьям ваших клиентов никогда не случалось подавать на вас в суд?

— Подавать на нас в суд? — негодующе вскричал господин Берстекер. — А за какие грехи? Да и какой суд взялся бы нас судить? Нет, сэр, семьи наших клиентов слишком рады тому, что нам без всякого скандала удаётся разрешить проблемы самого деликатного свойства, которые почти всегда бывают так мучительны… Нет, нет, у нас всё происходит очень мило, очень корректно, наши клиенты — это наши друзья… Не хотите ли посмотреть свою комнату?.. Мы поместим вас, если не возражаете, в номер 113… Надеюсь, вы не суеверны?

— Нисколько, — отвечал Жан Монье. — Но я воспитан в строгих религиозных правилах и должен признаться, что мысль о предстоящем самоубийстве меня тревожит…

— Что вы, сэр, о самоубийстве не может быть и речи, — заявил Берстекер столь безапелляционным тоном, что его собеседник сразу умолк. — Саркони, проводите этого господина в номер 113. Что касается заранее оговорённых трёхсот долларов, то прошу вас, господин Монье, не отказать в любезности по пути вручить их кассиру — его кабинет расположен рядом с моим.

В номере 113, пламенеющем в лучах великолепного заката, Жан Монье не обнаружил никаких следов смертоносных орудий.

— Когда подают ужин?

— В восемь тридцать, сэр, — ответил лакей.

— Здесь принято переодеваться к столу?

— Большинство джентльменов следуют этому правилу, сэр.

— Хорошо. Я переоденусь… Приготовьте мне чёрный галстук и белую рубашку.

Спустившись в гостиную, Монье и в самом деле увидал декольтированных дам, мужчин в смокингах. К нему тотчас же подошёл сам господин Берстекер, любезно и почтительно произнёсший:

— О, господин Монье, я искал вас… Поскольку вы один, я подумал, что вам, наверно, будет приятно разделить трапезу с одной из наших клиенток, миссис Кирби-Шоу.

Монье досадливо поморщился:

— Я приехал сюда вовсе не для того, чтобы вести светскую жизнь… Впрочем… Можете вы показать мне эту даму, прежде чем представите меня ей?

— Разумеется, господин Монье… Миссис Кирби-Шоу — это та молодая женщина в платье из белого крепсатина, что сидит около пианино и листает журнал… Мне трудно представить себе, что она может кому-то не понравиться… Скорее наоборот… И вообще она чрезвычайно приятная дама, умная, с хорошими манерами, можно сказать, артистическая натура…

Миссис Кирби-Шоу и впрямь была очень хорошенькая женщина. Тёмные волосы, уложенные мелкими буклями, тяжёлым узлом спускались на затылок, открывая высокий лоб. Глаза излучали тепло и ум. И почему вдруг такой прелестной женщине вздумалось умирать?

— Неужели миссис Кирби-Шоу… Одним словом, неужели эта дама одна из ваших клиенток и приехала сюда с той же целью, что и я?

— Конечно, — ответил господин Берстекер. — Конечно, — многозначительно повторил он.

— Если так, представьте меня!

Когда ужин, простой, но превосходный и прекрасно сервированный, подошёл к концу, Жан Монье уже знал — по крайней мере, в основных чертах — всю жизнь Клары Кирби-Шоу. Она была замужем за богатым и очень добрым человеком, которого не любила. Полгода назад она оставила его и уехала в Европу вместе с весьма привлекательным и циничным молодым писателем, с которым познакомилась в Нью-Йорке. Она ждала, что этот молодой человек женится на ней, как только она получит развод. Но едва они прибыли в Англию, ей стало ясно, что он мечтает избавиться от неё как можно скорее. Потрясённая и оскорблённая его жестокостью, она попыталась было объяснить ему, чем пожертвовала для него, обрисовать ужасное положение, в котором оказалась. Её упрёки только рассмешили его.

— Клара, — сказал он ей, — вы женщина прошлого века!.. Если бы я подозревал, что вы настолько преисполнены викторианской морали, я, право, не стал бы похищать вас у вашего мужа и детей… Советую вам вернуться к ним, дорогая… Ваше призвание — добродетельно нянчиться с семьёй.

Тогда она решила попытаться уговорить своего мужа, Нормана Кирби-Шоу, разрешить ей вернуться к нему. Она не сомневалась, что ей удастся вновь завоевать его любовь, если она сможет увидеться с ним наедине. Однако Норман, от которого ни на шаг не отходили родственники и компаньоны, оказывавшие на него постоянное давление, настраивавшие его против Клары, оказался неумолим. После нескольких тщетных и унизительных попыток увидеться с ним Клара однажды утром обнаружила в своём почтовом ящике проспект отеля «Танатос» и поняла, что ей открылась единственная возможность легко и быстро разрубить петлю, в которой она задыхалась.

— А вы не боитесь смерти? — спросил Жан Монье.

— Конечно, боюсь… Но ещё больше я боюсь жизни…

— Остроумный ответ, — заметил Жан Монье.

— Я не стремлюсь быть остроумной, — сказала Клара. — А теперь расскажите мне, как вы попали сюда.

Выслушав до конца рассказ Жана Монье, она сурово отчитала его.

— Но это же уму непостижимо! — сказала она. — Как? Вы хотите умереть только потому, что ваши акции упали в цене? Неужто вы не понимаете, что через год или два, ну, самое большее — три, если только у вас достанет мужества жить, вы всё это позабудете, может быть, даже восстановите то, что потеряли.

— Мои потери — лишь повод. Это и в самом деле не имело бы значения, если бы в моей жизни сохранился хоть какой-нибудь смысл… Но ведь я уже говорил вам, что жена отказалась от меня… Во Франции у меня не осталось ни близких родственников, ни друзей… Наконец, если уж говорить начистоту, я в своё время покинул родину из-за несчастной любви… Ради кого же мне теперь бороться?..

— Да ради себя самого… Ради людей, которые полюбят вас, которых вы непременно встретите… Только оттого, что в тяжёлую для вас минуту некоторые женщины вели себя недостойно, не следует неверно судить обо всех остальных…

— Вы всерьёз считаете, что на свете существует женщина… я хочу сказать, женщины, которых я мог бы полюбить… которые согласились бы, по крайней мере в течение нескольких лет, на жизнь, полную борьбы я нищеты?..

— Не сомневаюсь, — отвечала она. — Многие женщины обожают борьбу и находят в нищете бог весть какую романтику… Взять, к примеру, меня…

— Вас?

— О, я только хотела сказать, что… Смутившись, она запнулась, затем продолжала:

— Мне кажется, нам пора вернуться в гостиную… Мы остались в столовой одни, и метрдотель в полном отчаянии бродит вокруг нас.

— А вы не думаете, — спросил Жан Монье, накидывая на плечи Клары Кирби-Шоу горностаевый палантин, — вы не думаете, что… уже этой ночью?..

— О, нет, — сказала она. — Вы же только что прибыли…

— А вы?

— А я здесь уже два дня.

Прощаясь, они условились утром вместе совершить прогулку в горы.

Утреннее солнце набросило на веранду косое покрывало, сотканное из света и тепла. Жан Монье, только что принявший ледяной душ, поймал себя на мысли: