Мир чудес - читать онлайн книгу. Автор: Робертсон Дэвис cтр.№ 39

Когда Виллар пришел в себя настолько, что смог осознать случившееся, он был вне себя от ярости, но ярость лишний раз побудила его искать облегчение от тягот сей юдоли скорби в шприце. Это и ускорило кризис, который навсегда освободил меня от Абдуллы. По междугородному позвонил Джерри, Чарли долго с ним препирался, но добиться сумел не очень многого; Джерри согласился, пусть, мол, Виллар дотянет сезон, если сможет, а Чарли пусть поддерживает его в форме, чтобы тот был в состоянии выходить на сцену, а когда Виллар не сможет выходить, то пусть выхожу я, но только меня нужно натаскать, чтобы я мог выполнять номер без сучка и задоринки. Теперь я понимаю, что Джерри повел себя очень порядочно — у него как у антрепренера и без того было полно всяких проблем. Вероятно, он любил Чарли. Но мне тогда этот приговор показался ужасным. Считается, что начинающие исполнители только и ждут возможности появиться перед публикой и показать, на что они способны. Я же боялся Виллара, боялся Джерри, а пуще всего боялся провала.

Как это обычно и происходит с дублерами, я и не провалился, и успеха большого не имел. За короткое время я освоил вариант «Мечты бедняка», который явно был лучше Вилларовского, и по настоятельному совету Чарли демонстрировал его без слов. Голос у меня был никакой — тоненький с жуткой хрипотцой. И словарного запаса, необходимого фокуснику, у меня не было. Моя речь представляла собой безграмотный балаганный жаргон, перемежающийся время от времени библейскими оборотами, прилипшими ко мне еще в детстве. Поэтому я просто появлялся на сцене и беззвучно отрабатывал номер, а пианист в это время играл то, что считал нужным. Труднее всего для меня было научиться исполнять номер медленно. Набивая руку внутри Абдуллы, я привык работать очень быстро и ловко, а потому разобраться в том, что же я делаю, было невозможно. Быстрота рук безусловно должна обманывать глаз, но если ты работаешь слишком быстро, то глаз даже не успевает понять, что его обманывают.

От Абдуллы теперь не было никакого толка. Еще несколько недель мы таскали его с собой, но это стоило денег, а поскольку я больше не забирался в его чрево, он превратился в бесполезный багаж. Поэтому как-то утром мы с Чарли сожгли его на запасном железнодорожном пути, а Виллар, глядя на это, стенал и сокрушался, что мы уничтожаем самое ценное в его жизни и источник доходов, найти замену которому невозможно.

Так пришел конец Абдулле, а самым счастливым в моей жизни стал тот миг, когда я увидел, как пламя пожирает этого уродливейшего из балаганных персонажей.

На свой странный манер Чарли и Виллар дружили, и Чарли решил, что пришло время, когда он должен серьезно заняться Вилларом. За дело он взялся со своей обычной энергией, вполне соразмерной его глупости. Виллар должен бросить свою дурную привычку. Он должен раз и навсегда отказаться от морфия и больше не возвращаться к этому. Результат был вполне предсказуем: не прошло и нескольких дней, как Виллар превратился в буйнопомешанного — катался по полу, струил пот ручьями и вопил, отбиваясь от чертей. Чарли со страху чуть не спятил, привел одного из своих сомнительных докторов, купил шприц в замену того, что так решительно выбросил, и накачал Виллара морфием. Больше никаких разговоров о воздержании не было. Чарли убеждал меня, что «мы каким-то образом должны помочь Виллару покончить с этим». Но такого способа просто не существовало. Песенка Виллара была спета.

Сегодня я говорю об этом спокойно, но тогда я был напуган и паниковал не меньше Чарли. Я с тревогой обнаружил, что сильно завишу от Виллара. Почти половину своей жизни я провел в унизительном рабстве у него, а теперь не знал, как жить свободным. Хуже того, его попытка бросить морфий привела к резкому изменению личности, столь удивительному для тех, на чьем попечении оказывается наркоман. Тот, кто совсем недавно был раздражительным деспотом, теперь трусливо заискивал передо мной, отчего мне временами становилось неловко. Больше всего он боялся, как бы мы с Чарли не положили его в больницу. Ему не нужно было ничего — лишь бы о нем заботились и давали достаточно морфия, чтобы он чувствовал себя в норме. Ничего себе потребности, а? Но нам каким-то образом удавалось их удовлетворять, и, как следствие, я оказался вовлеченным в неблагодарное занятие по поиску наркодилеров — мне пришлось научиться разговаривать с ними и платить немалые деньги за их товар.

К тому времени, когда нужно было возвращаться в «Мир чудес», я сумел полностью заменить Виллара в театральной программе, а сам он стал инвалидом, которого в буквальном смысле приходилось перетаскивать с места на место. В тот сезон балаган сильно изменился. Гас умерла, а новый администратор — грубоватый коротышка-профессионал — умел поставить дело, но, в отличие от Гас, не испытывал к «Миру чудес» ни малейших сентиментальных чувств. Как истинный представитель интересов владельцев он быстро поставил Чарли на место. В конце концов тому пришлось признать, что время для таких шоу уходит, а интрижки на ярмарках завязывать все труднее. Тогда-то Чарли и решил сделать для «Мира чудес» коронный номер, а еще — потихоньку от Джерри затеять собственный бизнес.

Коронный номер призван дополнить основное представление. Иногда, если он не вполне вписывается в программу, ему делают хорошую рекламу — как, например, австралийцам с бичами или «ковбоям» с лассо. Но коронный номер может быть и частью общей программы, вот только подается он тогда иначе и исполняется не каждый раз. Коронный номер Чарли принадлежал к этой последней категории, а исполнителями в нем были Зитта и Виллар.

Зитте, которая к тому времени сильно располнела и стала настоящей уродиной, не нашлось места в общем шатре. Иное дело коронный номер, демонстрировавшийся в шатре поменьше, однако имевшем с «Миром чудес» общий вход. Она по-прежнему могла проделывать всякие грязные штуки со змеями — логическое продолжение эффектных номеров, которые она исполняла раньше во время Последней смены. Но меня потрясла роль, которая отводилась Виллару. Чарли решил выставлять его как дикаря. Босой Виллар сидел на земле в драной рубашке и брюках. А перестав бриться, он через несколько недель и вправду стал похож на настоящего дикаря. Кожа его приобрела к тому времени синеватый морфинистский оттенок, но самый ужас на доверчивую деревенщину наводили его глаза с постоянно суженными зрачками. Зитта и Виллар, пояснял Чарли, происходят из южных штатов и являют собой печальное свидетельство того, что бывает, когда в старых благородных семействах, утративших былое плантаторское величие, заключаются близкородственные браки. Следовало думать, что Виллар явился на свет по итогам длинной череды кровосмесительных совокуплений. Верили в эту болтовню, наверно, немногие, но аппетит к уродству и диковинам воистину ненасытен, а потому Виллар притягивал любопытных, как магнит. Позор старого Юга — так назывался коронный номер — оказался довольно прибыльным делом.

Что касается маленького бизнеса Чарли, то он занялся торговлей наркотиками. «Обойдемся без посредников» — такое объяснение дал он мне. Теперь он покупал морфий у более крупных дельцов и продавал за немалую цену тем, кто не мог без этого жить. Всякие там врачи, сказал он мне, ужасные жадюги, и с какой такой стати, спрашивается, он всегда должен быть дойной коровой в таком прибыльном деле.