Грани Нижнего мира - читать онлайн книгу. Автор: Олег Авраменко cтр.№ 66

Немного успокоившись, Беатриса спросила:

— А тот мальчик… или ангел, который очень похож на вас, он действительно ваш брат?

— Да, наверное, — ответила я. — Наверняка.

— А старшего из мальчиков вы тоже знаете?

— Они оба мои братья. Их зовут… звали Сигурд и Гийом.

— Значит, тот мужчина — ваш отец?

— Нет, это Ривал де Каэрден. Когда-то он был опекуном нашего отца, а потом погиб, защищая его от злого колдуна Женеса.

Марк изумлённо уставился на меня.

— Сигурд? Гийом? Ривал де Каэрден?… Так вы та самая принцесса Инга?!

Я через силу улыбнулась:

— Ты слышал эту историю?

— Конечно, слышал. И Беа тоже. Все о вас знают, а тем более — мы. Ведь мы с вами… ну, вроде как родственники. Правда, дальние.

— Вот как? — заинтересовался Гуннар. — И через кого?

— Наша прабабушка, — объяснила Беатриса, глядя на меня сияющими глазами, — мама нашего дедушки по папиной линии, была родом с Лемосского архипелага. Её отец, граф Норман де Фриз с Грани Оттис, был сыном леди Мелиссы, принцессы Арранской, чья мать была дочерью Абеля д’Ивэйна, третьего сына короля Лиона Бернарда Второго, вашего предка, госпожа.

Гуннар кивнул:

— Теперь ясно, почему львиная шкура признала вас за своих.

Марк вопросительно посмотрел на него.

— Вы что-то знаете о ней?

Гуннар принялся рассказывать им о короле Ивэйне и его шкуре. Ребята сидели рядышком на траве и внимательно слушали. Леопольд, удобно устроившись у меня на коленях, растерянно молчал. Он молчал с тех самых пор, как Беатриса заявила, что она не Цветанка. Впервые на моей памяти кот был так сбит с толку, что напрочь лишился дара речи. Всё случившееся было выше его понимания. Он видел перед собой сестру Владислава, которую знал на Истре, и в его голове никак не укладывалось, что теперь это не она, а совсем другая девочка. Такие вещи были непостижимы для его детского ума…

На самый конец своей истории Гуннар припас для Марка неприятный сюрприз, сообщив ему, что уже после однократного использования шкуры у человека развивается зависимость от неё. Мальчик мигом побледнел и с дрожью в голосе спросил:

— А… а что это значит?

— Теперь ты не сможешь с ней расстаться, — объяснил Гуннар. — Она должна всегда быть рядом с тобой, а желательно — на тебе. Ты когда-нибудь пробовал отходить от шкуры дальше чем на десять шагов?

— Ну, наверное, когда купался.

— И что тогда чувствовал?

— Мне было очень неуютно. — Марк прикоснулся ладонью к своей груди, где перекрещивались львиные лапы. — Но я думал, что это просто страх перед незнакомым окружением. Ведь мы с Беа слабенькие колдуны, а шкура даёт нам чувство уверенности в себе, защищённости. Когда она рядом со мной, а особенно, когда она на мне, я не чувствую себя таким уязвимым.

— В том-то и дело, — сказал Гуннар. — Именно об этом предупреждает в своём завещании король Ивэйн. Он пишет, что шкура словно вобрала в себя всю его смелость, без неё он становился законченным трусом, пугался любого громкого звука или резкого движения, во всех окружающий видел врагов, жаждущих его смерти. Однажды Ивэйн попробовал провести целый день вдали от шкуры, но не смог — во время приёма чужестранных послов он вдруг заподозрил, что те сговорились со стражей убить его, спрятался за своим троном, забаррикадировался там и наотрез отказывался выходить. Дело закончилось тем, что один из слуг смекнул, в чём дело, и быстренько принёс ему шкуру. С тех пор он не расставался с ней ни на минуту и дожил до глубокой старости, никого и ничего не боясь. А вот Гавэйну Третьему, единственному из королей Лиона, кто ослушался предостережения своего предка, повезло куда меньше. Возможно, и он дожил бы до глубокой старости, как Ивэйн, но, к сожалению, с ним приключился несчастный случай, причиной которого была его роковая зависимость от шкуры. Как-то раз после охоты, когда он парился в бане, одна взбесившаяся борзая схватила шкуру и унесла её в лес. Поиски продолжались весь вечер и всю ночь, а к тому времени, когда шкура была найдена, Гавэйн из крепкого сорокалетнего мужчины превратился в седого полубезумного старика, который боялся даже собственной тени. Спустя несколько месяцев он умер, и после него уже никто не рисковал связываться со шкурой. Так что тебе, Марк, нужно беречь её как зеницу ока. Она даёт тебе большую силу, однако за это приходится платить.

Марк поёжился и плотнее запахнулся в шкуру.

— И что теперь делать? — жалобно произнёс он. — Мне же придётся вернуть её законному владельцу, нынешнему королю Лиона.

Нынешний король Лиона и законный владелец шкуры покачал головой:

— Насчёт этого не беспокойся, он не станет требовать её назад. Теперь шкура принадлежит тебе. Верно, Инга?

В ответ я лишь молча кивнула, думая о своём.

— А я? — отозвалась Беатриса. — Ведь я тоже пользовалась шкурой, когда жила в теле Марка.

Гуннар развёл руками.

— Вот тут я ничего сказать не могу. Если шкура воздействует только на тело, на мозг, тогда с тобой всё должно быть в порядке. Но если на дух и на разум, то в таком случае ты навсегда будешь привязана к брату и не сможешь отойти от него дальше, чем на десять шагов.

— А это можно проверить? Прямо сейчас?

— Да, конечно. Пусть Марк отойдёт в сторонку, а мы посмотрим, как ты будешь на это реагировать.

— Хорошая идея, — сказала я. — Отойдите оба — и ты, Марк, и ты, Гуннар. Проверим, а заодно Беатриса переоденется. Этот её наряд никуда не годится.

На том и порешили. Марк с Гуннаром отошли вглубь леса, а я достала из сумок комплект чистого белья с шерстяными колготками, свои запасные сапожки, клетчатое платье, которое надевала на привалах (в пути я носила брючный костюм), и тёплую кофту. Ничуть не стесняясь присутствия Леопольда, Беатриса стала переодеваться.

— Ну как? — спросила я. — Что-нибудь чувствуешь?

— Да вроде ничего такого. Пока вы рядом, мне совсем не страшно. Ни капельки.

Беатриса надела платье, подвязалась пояском и накинула сверху кофту. Моя одежда была великовата на неё, но смотрелась она в ней гораздо лучше, чем в рубашке и кафтане своего брата.

— По-моему, неплохо, — сказала я, оглядев девочку со всех сторон. — Как ты думаешь, Леопольд?

К моему удивлению, кот спокойно ответил:

— За неимением лучшего сгодится. — Он подбежал к Беатрисе, потёрся о её ноги, на которые она ещё не успела обуть сапожки и категорическим тоном заявил: — Всё это глупости! Ты — Цветанка. Просто ты не помнишь об этом.

Девочка наклонилась, взяла Леопольда на руки и прижалась щекой к его мягкой шерсти.