Белая Богиня - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Ранке Грейвс cтр.№ 111

Странно смотрится башмачное дело, однако оно проливает свет на загадочную французскую балладу двенадцатого века о юном башмачнике:

Sur les marches du palais

L'est une tant belle femme

Elle a tant d'amouroux

Qu'elle ne sait lequel prendre.

C'est le p'tit cordonnier

Qu'a eu la preference.

Un jour en la chaussant

Il lui fit sa demande:

„La belle si vous l'vouliez,

Nous dormirions ensemble.

Dans un grand lit carre.

Orne de te le blanche,

Et aux quatre coins du lit

Un bouquet de pervenches.

Et au mitan du lit

La riviere est si grande

Que les chevaux du Roi

Pourroient y boire ensemble

Et la nous dormirions

Jusqu'a la fin du monde".

Прекрасная дама, у которой много возлюбленных и большое квадратное ложе, застеленное белым бельем, несомненно, Богиня, а юный башмачник — Хлев Хлау. Разговорная часть искажена. В строфе 2 вместо «Elle a tant d'amouroux» должно быть, судя по рифме, «Elle a tant d'enamoures». В строфе 4 вместо «En la chaussant Il lui fit sa demande» должно быть «Sur la chausse e Elle lui fit sa demande». Вместо «La belle» должен быть «Веl hоmmе» в строфе 5, вместо «roi» — «rei» в строфе 9, и в последней строфе вместо «Nous dormirions» должно быть «Vous dormiriez». Букетики из барвинка говорят о том, что «река» (что еще имеет значение сбившегося под телами любовников тюфяка), из которой могут пить сразу все королевские кони, — река смерти, а башмачнику не суждено больше встать с брачного ложа. Его жена привяжет его к столбам возле ложа и позовет соперника. Барвинок во французском, итальянском и британском фольклоре цветок смерти. В средневековье венки из барвинка возлагали на головы мужчин, осужденных на казнь. У этого цветка пять синих лепестков, и поэтому он посвящен Богине, а его крепкие зеленые стебли, наверное, она использовала для связывания своих жертв. Это можно понять по латинскому названию vincapervinca (все связывающий), хотя средневековые грамматики соотносили название с vincere (побеждать), а не с vincire (связывать), так что pervinke стал значить «всех завоевывающий». Смерть всех завоевывает, так что мы пришли к тому же самому. Однако похоже, что обычай возлагать венок из барвинка на голову преступника идет от обычая приносить жертву в честь башмачника Хлева Хлау. Естественно, колдовская сила Арианрод, как и Мата, заключалась у нее в ногах, и как только Хлев взял ее ногу в свои руки словно бы для того, чтобы снять мерку, он мог заставить ее слушаться его воли. Возможно, сказка Перро о Золушке и ее туфельке — искаженная версия того же мифа. Ножные фетишисты нередки и в наше время. Они тратят все свободное время, покупая или крадя женские туфли с высокими каблуками ради того душевного экстаза, в который их ввергает обладание ими. Более того, возможно, что такой фетишизм был древним культом в Ардидви, судя по сказанию, однако мне не известно ни одного письменного свидетельства. За несколько миль от Мир И Кастехл на холмах между Харлехом (где я жил мальчиком) и Хланфайр есть гаэльское поселение — несколько разрушенных круглых лачуг, датируемых, наверное, веком четвертым, а неподалеку, ближе к Хланфайру, лежит камень с отпечатком женской ноги примерно в дюйм глубиной. Его здесь называют «след Девы», а еще один отпечаток рядом называют «большой палец дьявола». Камень расположен в дальнем углу поля по левую руку, если идти по дороге из Харлеха. Таким же отпечаткам до сих пор поклоняются в Южной Индии.

Почему «кордовская» кожа? Наверное, потому, что культ Хлева пришел в Британию из Испании, как и высокие ботинки. В Уксаме в Испании найдено посвящение «Луговесу», то есть Лугу, от гильдии башмачников. Почему раскрашенные и позолоченные башмаки? Потому что такие башмаки были символами царственности у кельтов. Они также фигурировали в английской церемонии коронации, однако эту традицию забыли после правления Георга II. Хотя официально они назывались «сандалиями», на самом деле это были позолоченные полусапожки, подобные пурпурным ботинкам, в которых венчались на трон византийские императоры — с пурпурными подошвами и деревянными каблуками, обшитыми алой кожей. Алая краска добывалась из кермесоносного дуба, несомненно, каблуки тоже были из дуба. В сказании цвет башмаков не оговорен особо, что подтверждает связь с Испанией, где boszeguis de piel colorado означает не «башмаки из цветной кожи», а «башмаки из алой кожи». Такие же котурны, по-видимому, использовались в особых церемониях римских царей, поскольку они стали частью священного одеяния триумфатора в республиканские времена, а триумфаторы заимствовали платье царей. Сандалии также присутствуют в легендах о солнечном герое Тесее, которому его мать Богиня дала пару сандалий вместе с оружием, когда послала его убить чудовищ, и в легендах о Персее, еще одном победителе чудовищ, и o Меркурии. Смысл этой истории в том, что Хлев взял себе третью пару золоченых башмаков. Он был одним из Трех Красных Королей Британии, как мы знаем из Триады 24. Другим был король Артур. Быть «красным» — значит быть священным королем. В Риме триумфатору красили лицо и руки в красный цвет в знак временной царской власти. Священные короли, похоже, не могли пятками ступать по земле. Они ходили на цыпочках, как хананейский Агат. Coturnus, башмаки с высокими каблуками бога Диониса, можно интерпретировать только в этом смысле, хотя в Греции давно уже считают, что они были нужны для увеличения роста.

В Бытии (32) Иаков борется всю ночь с ангелом в Пенуэле и остается хромым из-за «повреждения состава бедра». Это повреждение, когда-то обычное для борцов, вывих бедра, впервые описано Гиппократом. Причиной его было то, что они слишком широко расставляли ноги, а результатом — то, что они едва могли передвигаться, а если могли, то только нетвердой, вихляющей походкой на носках. Поврежденная нога становится как будто длиннее из-за неправильного положения шейки бедра, по крайней мере кажется длиннее. Но это ведет к напряжению сухожилия и спазму мышц, что, собственно, и разумелось под «повреждением состава бедра». Поскольку Иаков жил в матриархальное время и поскольку он получил священное имя в наследство, что могло быть дано ему только женщиной, то его история была, по-видимому, отредактирована во времена патриархата, прежде чем попала в Книгу Бытия. Однако арабские лексикографы подтверждают, что из-за своего увечья Иаков мог ступать только на носок поврежденной ноги, а уж им-то это известно.

Еще будучи во чреве матери, Иаков занял место брата, схватив его за пяту, то есть лишив его царского достоинства. Осия (12:4) соединяет этот эпизод с эпизодом борьбы с ангелом, и потому можно предположить, что настоящее имя Иакова было Иах-акев (бог пятки). Иаков в Библии дважды «запинал» своего брата, отсюда его имя, а «запинать» (tо sup-plant) и есть положить руку sub plantam alicujus, под ногу и оттолкнуть ее. Греческое слово pternizein, которым воспользовались иудейские переводчики в этом месте, более подходящее, ибо означает «подставить подножку» и здесь в первый раз употребляется в таком смысле. Иаков — священный царь, который добился своего, «подставив подножку сопернику», однако платой за его победу было то, что он не мог больше поставить на землю свою священную пяту. В Бытии (32:32) так комментируется хромота Иакова: «Поэтому и доныне сыны Израилевы не едят жилы, которая на составе бедра, потому что Боровшийся коснулся жилы на составе бедра Иакова». У Авраама, деда Иакова, бедро тоже было священным, и в Бытии (24:2) он заставляет раба положить свою руку под его ногу, когда тот дает клятву; и Иаков заставляет сделать то же самое Иосифа в Бытии (47:29). Миссис Гермиона Аштон пишет, что у некоторых племен Южной Аравии есть обычай целовать бедро Эмира в знак послушания, она сама это видела у кватейби, которые живут в сотне миль к северу от Адена, то есть у одного из четырех племен амирской народности, считающих себя сыновьями Маина и самой древней народностью на земле.