Белая Богиня - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Ранке Грейвс cтр.№ 104

Знаменитые Тайлтинские игры в Ирландии, изначально игры поминовения, как у этрусков, с соревнованиями колесниц и поединками на мечах, проводились во время праздника урожая (1 августа). Ирландская легенда, гласящая, будто эти игры устраивались в честь Тайлте, умершей приемной матери Луга, — более позднего происхождения и уводит от правды. Игры, которые на заре средневековья собирали так много народа, что повозки растягивались миль на шесть по дороге, славились Тайлтинскими (или Телтаунскими) свадьбами в честь Луга и его капризной невесты. Это были пробные браки, которые заключались «на один год и один день», то есть на 365 дней, и могли быть расторгнуты только актом развода на том же месте, где они заключались. Мужчина и женщина вставали спиной к спине в центре Черного Рата и шли в разные стороны — на север и на юг. Инкарнацией Луга стал знаменитый ольстерский герой Кухулин, так как Луг мухой-однодневкой влетел в рот Дехтире, матери Кухулина. Кухулин был таким настоящим солнечным героем, что когда он залезал в холодную воду, она начинала шипеть и закипала. То, что волшебное оружие Луга — копье, заставляет предположить, чтo он принадлежит к захватчикам Ирландии начала бронзового века. Более поздние пришельцы были вооружены мечами. Его можно отождествить с Герионом, царем Запада, у которого были «три тела в одном» и у которого Геракл украл его красных коров, охраняемых двухголовым псом. Потом Геракл убил его в Эрифии (красная земля).

Как говорят мифы, Геракл отплыл на Запад из Греции на критских кораблях, и его путь пролегал мимо Северной Африки, по Гибралтару, через Тартас и Галлию (где он стал прародителем кельтов). Тот же путь прошли милеты, и десятый подвиг Геракла читается как еще одно описание поражения, нанесенного пришельцам нового каменного века — людям Партолона и Немеда — испанскими пришельцами бронзового века. Однако Эрифия — скорее всего Девоншир, знаменитый своей красной землей и рыжим скотом, который пришельцы бронзового века тоже забрали у людей нового каменного века. Совершая этот подвиг, Геракл позаимствовал у солнца золотую чашу и стал «рожденным лотосом». Герион, по-видимому, представляет собой западную версию Агни — божества «Вед», раннеиндийского тройственного бога, родившегося трижды и имевшего три тела. Рожденный из воды, Агни был теленком, который каждый год вырастал в «быка, точившего рога». Рожденный из двух веточек (которыми добывали огонь), он был росомахой с огненным языком, а так как он был также рожден на самом высоком небе, то был еще и орлом. Ведические гимны славят его как героя, держащего на себе небо, то есть столб дыма, который поднимается вверх, когда в его честь зажигают огни, и как всеведущего бессмертного, который решил жить среди смертных. Таким образом, когда Геракл убивает Гериона и уводит его скот, он одерживает победу над одной из своих ипостасей.

В некоторых частях Уэльса праздник урожая все еще сохраняется в виде ярмарки. Сэр Джон Рис отмечает, что в 50-х годах девятнадцатого века холмы Фан Фах и Южный Баррил в Кармартеншире в первое воскресенье августа становились местами паломничества оплакивающих Хлева Хлау, но люди говорили, что хотят «оплакать на горе дочь Иеффая» [172] . Интересно, что то же самое заявляли еврейские девушки после изгнания и реформ Второзакония, чтобы скрыть свой траур по Таммузу, палестинскому двойнику Хлева Хлау. Однако во время валлийского возрождения [173] этот обычай был объявлен языческим и запрещен.

Вот история Хлева Хлау (переведенная леди Шарлоттой Гест), которая представляет собой вторую часть «Сказания о Мате, сыне Матонви». Хотя это и не сага, изложенная высоким стилем, как сказание о Кухулине, к тому же частично она испорчена посягательством бога Водена (Гвидиона) на чужую территорию, однако это лучшее резюме единой поэтической Темы.

Первая часть сказания повествует о том, как Гвидион украл священных свиней Прадери, короля пембрукширского Аннума, для Мата, сына Матонви, короля Северного Уэльса. Мат описывается как священный король древнего типа, главное достоинство которого заключено в его ногах. Кроме тех случаев, когда на его королевство нападали и ему приходилось участвовать в битве. Мат должен был держать ногу на коленях священнослужительницы. Должность держательницы королевской ноги сохранялась при валлийских королевских дворах вплоть до раннего средневековья, а потом ее отдали мужчине. Власть в королевстве Мата передавалась по женской линии, и его наследниками считались сыновья его сестры. Один из них, Гилвайтви, попытался узурпировать трон, соблазнив царствующую королеву, держательницу ноги Мата, пока тот участвовал в военной кампании. Мат использует всю силу своего волшебства, устраняет соперника, а потом решает взять в жены свою племянницу Арианрод. Держать ногу значило защищать короля, так как пятка была уязвимым местом всех священных царей и королей. Вспомним пятку Ахилла, пронзенную стрелой Париса; пятку Талоса, пронзенную булавкой Медеи [174] ; пятку Диармойда, пронзенную щетиной вепря Бенна Гулбана; пятку Харпократа, укушенную скорпионом; пятку Бальдра (датская версия мифа), пронзенную прутом омелы, брошенным богом Холдером, которого подзуживал Локи; пятку Ра, укушенную волшебной змеей, подосланной Исидой; пятку Мопса Лапифа, укушенную черной змеей в Ливии; пятку Кришны в «Махабхарате», пронзенную стрелой, которую выпустил его брат Джара Охотник. Талос ближе всего к Ахиллу в версии мифа, приводимой Аполлодором, в которой причиной его смерти названа рана в ногу от стрелы Пеанта, наследника Геракла.

Поскольку недавно я имел несчастье наступить на пиренейскую гадюку, которая в восемь раз ядовитее английской, то я могу вполне определенно утверждать, что «Серебряный остров», «Белая земля», «Вращающийся остров», куда священный король отправляется после смерти, являлся ему в воображении, когда его кусала гадюка или скорпион или поражала (вероятно) намазанная ядом стрела. Сначала я испытал боль, потом меня рвало, а потом я стал терять зрение. Небольшой серебряный кружок появился у меня перед глазами и вскоре стал большим островом с четкими очертаниями бастионов. Берега становились все шире и шире, словно я приближался к острову по морю. Когда я направился домой, то не видел, куда иду, а потом остров стал медленно вращаться по часовой стрелке. Не могу сказать, повернулся бы он положенные четыре раза, если бы яд был посильнее или если бы я, подобно священным царям и королям, твердо знал, что должен умереть, но видение стало блекнуть задолго до того, как мне дали противоядие. Я благодарен судьбе, что в отличие от моего младшего сына, который сидел у меня на плечах, родился не в день зимнего солнцестояния. Нога у меня болела несколько месяцев, и я едва ходил. В конце концов каталонский доктор прописал мне припарки из листьев дикой оливы, и за три дня опухоль и боль как рукой сняло. Традиционное лекарство имеет мифологическое значение так же, как лекарственную ценность. Из дикой оливы была дубинка Геракла, и соответственно древесина ее — первое средство против яда.