Царь Иисус - читать онлайн книгу. Автор: Роберт Ранке Грейвс cтр.№ 29

Антипатр вошел во дворец один, не считая младшего офицера, потому что стража Ирода задержала людей Антипатра у городских ворот. Младший офицер передал его с рук на руки главному привратнику, который с угрюмым видом небрежно приветствовал его, не сказав ни слова. Никто его не встречал, а один юный офицерик, которому он когда-то оказал милость, увидав его, торопливо шмыгнул за колонну.

В Мозаичный зал, где Ирод вершил суд, Антипатр вошел с гордо поднятой головой. Его ждали, потому что о его прибытии в Кесарию уже сообщили дымовые сигналы. Побледневший и осунувшийся Ирод восседал на троне, обложенный подушками со всех сторон. По правую руку от него в курульном кресле из слоновой кости сидел Вар. Они обсуждали права сирийских кочевников в Заиорданье.

Антипатр, строго следуя обычаю, приветствовал обоих. В наступившей тишине он пересек зал, поднялся по ступеням трона и сделал движение обнять Ирода.

Но Ирод с силой оттолкнул его и, отвернувшись, закричал:

— Подлый изменник, Господь разрушил твои планы! Не смей прикасаться ко мне! Нет, Вар, ты только посмотри на него! Ну, разве он не воплощенный отцеубийца? Сначала строит коварные планы, как бы меня извести, а потом приходит ко мне целоваться! Прочь с моих глаз, негодяй, и готовься к защите. У тебя еще есть несколько часов! Завтра тебя будут судить. Квинтилий Вар по счастливому совпадению приехал к нам сегодня, и он будет твоим судьей.

Антипатр ничего не понял. Он вопросительно посмотрел на Вара, но ничего не смог прочитать в его непроницаемом взгляде, тогда он опять посмотрел на отца, но тот, не желая встречаться с ним глазами, завопил:

— Прочь! Прочь отсюда! Что я сказал! Антипатр низко поклонился ему и спросил Вара:

— Я не знаю, в чем меня обвиняют. Как мне готовиться к защите?

— В течение часа обвинение, безусловно, будет написано и вручено тебе.

— Нет, — крикнул Ирод, — нет, Вар! Клянусь Гераклом, нет! Если он узнает, в чем его обвиняют, он сговорится с тюремщиками, и они помогут ему предъявить лживые доказательства его невиновности. У него будет достаточно времени, чтобы состряпать хитрые отговорки.

— В таких случаях, — мягко проговорил Вар, — принято вручать обвинение, чтобы у обвиняемого было время подготовиться к защите.

— Это не обычное дело. Это отцеубийство. — И Ирод заорал на Антипатра: — Почему ты вопреки моему приказанию задержался с возвращением? Где ты был после Антиохии? Ты отправился в путь за десять дней до Вара, а явился через четыре дня после него. Нанес визит такому же, как ты сам, злодею Антифилу в Египте? Нет, нет, пожалуйста, не отвечай! Сохрани свое вранье до завтра!

Антипатр провел ночь в дворцовой тюрьме под охраной стражников, которым был дан строгий приказ не вести с ним никаких разговоров. Он попросил Писание, надеясь успокоить чтением свои разгоряченные мысли, и ему принесли несколько рваных свитков. Книга Бытия оказалась развернутой на главе, в которой идет речь о разрушении Содома. Начав читать, он сразу же натолкнулся на такой текст:

… спасай душу свою; не оглядывайся назад и нигде не останавливайся в окрестности сей; спасайся на гору, чтобы тебе не погибнуть.

Антипатр вздохнул и перечитал еще раз: «Первая книга Моисея, глава девятнадцатая, стих семнадцатый: «Спасай душу свою; не оглядывайся назад… чтобы тебе не погибнуть!» Слишком поздно. И тут словно молния пронзила его. Он вспомнил цифры на обратной стороне писем. Они начинались именно так: 1.19.17. Он вспомнил их без труда, потому что много времени потратил на разгадывание их смысла. Дрожащими руками он развернул свиток. Восемнадцатая книга — Книга Иова. 18. 18. 8. Восемнадцатая глава Книги Иова, стих восьмой. Он нашел его:

… ибо он попадет в сеть своими ногами и по тенетам ходить будет.

12. 3. 27. Третья глава Второй книги Царств, двадцать седьмой стих. Он нашел и его.

Когда Авенир возвратился в Хеврон, то Иоав отвел его внутрь ворот, как будто для того, чтобы поговорить с ним тайно, и там поразил его в живот. И умер Авенир за кровь Асаила, брата Иоавова.

Все три текста предостерегали его, чтоб он не шел в тенета, которые его отец приготовил для него, чтоб он спасал свою жизнь, потому что его отец решил убить его с такой же жестокостью, с какой царь Моав убил своего старшего сына. Предупреждение пришло слишком поздно. Антипатр решил было, что второе послание должно повторять первое, но оно оказалось совсем другим. В нем было то, чего он еще не знал.

Второзаконие 24, 9:

… помни, что Господь Бог твой сделал Мариами на пути, когда вы шли из Египта.

Вторая книга Царств 11,5:

Женщина эта сделалась беременною и послала известить Давида, говоря: я беременна.

Книга Иисуса Навина 15, 32:

Леваоф, Шелихим, Айн и Риммой…

Антипатр прочитал и расплакался, радуясь и горюя одновременно. Мария беременна и живет в безопасности у своих родственников в Аин-Риммоне. В безопасности ли? Может быть. Ирод прогневался, узнав об их тайной свадьбе? Неужели Марию предали раавиты, которые увезли ее из Иерусалима, и Ирод бросил ее в темницу и пытал?

Антипатр молча молил Бога, чтоб Он помог Марии спастись от злобных врагов и родить здорового ребен-1Сс1, КЭ. К бы ни сложилась его собственная жизнь. Он никогда никого так сильно не любил. Ему казалось, что он ей отец, сын, возлюбленный, и все сразу. Только когда он соединил с ней руки и взял от нее в губы кусочек айвы, он по-настоящему ощутил себя царем. Царем в том самом смысле, о котором говорил Симон. Словно он умер в своем прежнем мире и заново родился в ее великолепном мире. С той самой минуты, когда они увиделись в первый раз, он навсегда запомнил неподвижную и спокойную, как статуя богини, предназначенную ему женщину. На ней было свадебное платье из белого с голубыми полосами льна, накидка из золотой, алой по краям парчи, пояс из позолоченных раковин гребешков и туфельки наподобие полумесяца. В руке она сжимала драгоценную змейку, а на ее диадеме сверкали, отражаясь в спокойных зеленых глазах, двенадцать бриллиантовых россыпей. Лоб был повязан царской повязкой Мелхолы. Она была как святая, когда обратилась к нему со словами, дошедшими до них, из древности: «Я мать Адама, я мать Салмана, я избрала тебя, Халев, Халев из Мамре, своим возлюбленным». И он задрожал, как в лихорадке.

Теперь, вспоминая о ней, он тоже дрожал. Только одна встреча. Одна ночь. Первая и последняя. Перед самым рассветом она возвратилась в дом Лисий, а он отправился в Кесарию, чтобы плыть в Рим. Он бы отдал год жизни за один ее взгляд, за одно ее слово. Год жизни? Да разве у него есть этот год?

Ребенок?

Всю ночь, простершись на каменном полу в своих пурпуровых одеждах, он думал о ребенке. Будет ли это мальчик? Сердце подсказывало ему, что да, будет мальчик. В конце концов он заснул и видел прекрасные сны, еще освещавшие его конуру, когда через час после рассвета вошел тюремщик с завтраком — водой в глиняном кувшине и куском черствого ячменного хлеба.