Алексей Орлов - читать онлайн книгу. Автор: Нина Молева cтр.№ 126

Страница

— И находят? Не плутуют?

— Еще как находят. Сам, в гостях у Николая Ивановича будучи, видел — на общественных полях работа что ни день кипит.

— Но как же в таком случае Новиков процент назначает?

— Ни о каких процентах у него и речи нет. Сколько взял, столько отдал. По совести.

— А на что усадьбу содержать? Самому кормиться?

— Было время на труды литературные. Ныне нет. Где подлатать дом удастся, где какой венец в срубе сменить — крестьяне из лесу бревно-другое своими лошадьми подкинут, сами же и заменят.

— Да, хозяином Николая Ивановича не назовешь. А сам-то он?

— Чуть-чуть поокреп. По деревне прогуливается, когда пряники да заедки в доме есть — детишкам их раздавать любит. Они за ним так стаей и ходят.

— Пословица мне припомнилась: простота — хуже воровства, без живой нитки оставит, по миру пустит.

— Еще сказать вам забыл — Семен Иванович Гамалея теперь там безвыездно живет. Когда Николай Иванович в крепости томился, он за детками приглядывал как мог: четверо все-таки.

— Ваше императорское величество, граф Безбородко просит аудиенции.

— Некогда. Придет в другой раз.

— Но граф настаивает, ваше величество.

— Что значит настаивает?! Что он о себе думает?

— Ваше императорское величество, я всего лишь передаю слова графа. Он говорит, что новость должна безотлагательно стать вам известной. Он упомянул завещание…

— Завещание? И у вас не хватило ума сразу же доложить об этом? Зовите его немедленно, немедленно зовите. Рад вас видеть, Александр Андреевич, и отложите все церемонии до более удобного случая — мне не до них. Вы хотели мне что-то сказать?

— Ваше императорское величество, вы знаете, сколь всегда я был вашему величеству предан и сколь…

— Граф! Вы хотите меня вывести из терпения!

— Ваше императорское величество, если бы я мог предполагать, что послужу причиной вашего гнева…

— Все понятно: вы не знаете, как приступиться к делу. Я сделаю это за вас. Мне известны разговоры о завещании моей матери не в мою пользу, как бы абсурдна ни была подобная воля… Весь вопрос в том, существует ли оно в действительности.

— Как нельзя более, ваше императорское величество.

— Вы видели своими глазами ту бумагу? Или все это еще только область дворцовых сплетен?

— Я присутствовал при ее подписании, ваше императорское величество. Императрица вызвала меня для этого.

— Ах, отсюда и слухи!

— Я был нем, как могила, ваше величество, но я был не один в кабинете императрицы.

— Вы хотите сказать — в кабинете убийцы моего отца. Какую же участь, расправившись с отцом, она придумала для единственного законного его сына?

— Мне тяжело об этом говорить…

— Я должен знать правду, Безбородко, должен!

— Императрица передавала скипетр своему старшему внуку.

— Александру? Я так и знал. Она всегда старалась отделить его от родителей и настраивать против меня. Александр — отрезанный ломоть. Подождите, граф, но он же слишком молод?

— Покойная императрица предусмотрела опекунство до его совершеннолетия.

— Чье?! Да не тяните, Безбородко, не тяните! Я только теряю с вами драгоценное время, тогда как мне следует действовать.

— Нескольких человек и в том числе — мое.

— Ваше? Это значит, моя мать была настолько уверена в вашей преданности.

— Даже монархам свойственно ошибаться, государь.

— В чем же ее ошибка?

— Она гораздо более глубока, чем даже вы, ваше императорское величество, с вашей удивительной проницательностью могли бы предположить.

— Когда я, наконец, вступил на престол, естественно, что все придворные станут мне клясться в исконной верности.

— Ваше императорское величество, императрица передала это завещание на хранение мне.

— Где оно?

— Со мной, государь. Вот оно.

— Дайте его мне.

— Ваше императорское величество, простите мне мою безумную смелость, но я умоляю выслушать меня прежде, чем в ваших руках окажется эта бумага. Государь, мой государь, вам не следует ее ни брать, ни тем более читать.

— Бред!

— Только на первый взгляд, государь, только на первый взгляд. Ведь это так важно, чтобы вы могли с чистой совестью сказать, что никогда не видели никакого завещания и тем более не знали его содержания. Что такой мои слова? Император может склонить к ним свой слух или нет. Государь, разрешите приказать растопить камин.

— Камин? Кажется, я начинаю догадываться? Сейчас я позвоню.

— Государь, я все сделаю сам. Лишние глаза и уши здесь ни к чему. Вот видите, как просто — огонь уже занялся. Он будто ждал вашего приказа. А теперь — я просто разрываю эту постыдную бумагу и…

— Вы бросили ее в огонь?!

— Вот именно, ваше императорское величество, и никто на свете не сумеет доказать, что она вообще существовала.

— Безбородко! Я не благодарю вас — я поздравляю вас канцлером Российской империи. Империи Павла, граф. И за работу. Немедленно! Сей же час! Всех невских вод не хватит, чтобы вычистить Авгиевы конюшни моей предшественницы. Вы справитесь с этим, Александр Андреевич, я уверен. А, кстати, я до сих пор не имел возможности по-царски отблагодарить вас за ту любезность, которую вы в свое время оказали мне в Москве.

— О чем вы говорите, ваше императорское величество?

— О доме вашего предшественника в должности канцлера Алексея Петровича Бестужева-Рюмина. Моя мать выкупила его у наследников канцлера и подарила вам. Это был…

— 1785 год.

— Неужели так давно? Вы еще его превосходно переделали и обставили, но когда мне захотелось его иметь, вы сами предложили этот дворец мне уступить. Полагаю, вам нелегко было расставаться, особенно при такой превосходной картинной галерее, которую вы пожелали мне в целости оставить.

— Государь, я с ваших малых лет всегда видел в вас единственного законного монарха. Все остальное мне представлялось временным, преходящим. И я был просто счастлив хоть чем-нибудь услужить моему повелителю.

— Пожалуй, я верю вам, Безбородко. Пожалуй, верю. Так вот, запишите сразу мои первые распоряжения. Все политические узники моей матери должны быть немедленно выпущены на свободу. Екатерина Вторая была одинаково жестока и несправедлива. Я не собираюсь ни для кого делать исключений. Хотя — постарайтесь соблюдать осторожность с мартинистами. Их бесконечная благотворительность подкупает и обезоруживает людей, а завиральные идеи о всеобщем братстве отвращают от верного служения престолу, но — соблюдайте осторожность.

Страница