От Ариев до Викингов, или Кто открыл Америку - читать онлайн книгу. Автор: Фарли Моуэт cтр.№ 19

Это название упоминалось еще в эпоху античности, когда целый ряд вполне самостоятельных стран носили различные его варианты. Помимо Альбы-Британии, существовала еще страна альбиев в горном массиве Альборз на северо-востоке Ирана, так называемые Албания Супериор и Албания Инфериор на Кавказе и в Армении, Ольвия на северо-восточном побережье Черного моря, Альба на территории современной Румынии, Эльбистан в Турции, страна Альбиччи в Лигурии, Альба-Лонга в Италии, Альба и Альбисет в Испании и, разумеется, Албания, находящаяся в наши дни на Балканах.

Буквальное значение и происхождение корня альб остается не вполне ясным, однако на основании аргументов, на которых мы остановимся ниже, я пришел к выводу, что оно имеет непосредственное отношение к расовому имени подавляющего большинства народов, населявших в древности земли Европы, Малой Азии и, по всей вероятности, Северной Африки, до тех пор, пока они не были вытеснены со своих исконных территорий в результате вторжения индоевропейских народов. В последующие века и эпохи оно продолжало использоваться теми, кто селился в горных и прочих труднодоступных районах, где они могли выдержать натиск интервентов с Востока [11] .

Но кто же были эти народы, которые оставили свое имя объектам на большинстве земель Европы и даже за ее пределами, а сами по большей части бесследно исчезли из нашей памяти?

В те отдаленные времена, когда большая часть территории Европы была покрыта густыми, непроходимыми лесами и заселена немногочисленными племенами охотников и собирателей, некий народ, являвшийся наследником мегалитической традиции, уже начал активно одомашнивать диких животных.

В его среде были люди, занимавшиеся охотой на овец и коз и, естественно, знакомые с условиями естественного ареала обитания этих животных: горными склонами и плато, где лесов практически не было, зато процветали обширные альпийские луга.

Итак, переход от охоты к скотоводству оказался для них делом сравнительно легким. Примерно около десяти тысяч лет тому назад люди начали следовать за стадами этих животных, но уже не в качестве охотников, а в качестве сторожей. Подобные отношения симбиоза сложились там, где небольшие группы людей приняли на себя миссию охраны стад диких животных от нападений волков, медведей и прочих хищников. В качестве вознаграждения охранники получали свою долю мяса и шкур.

С наступлением весны эти самозваные пастухи следовали за отступающей кромкой снегов и перегоняли стада своих подопечных повыше в горы, на сочные цветочные луга. Зимой они терпели холод и субарктическую стужу, а нередко и голод, неся свою долю бремени существования в здешних краях. Отношения между ними и их подопечными стадами вполне можно сравнить с симбиозом современных саами и северных оленей.

В 1991 году альпинисты, совершавшие восхождение в Высоких Альпах на границе Италии и Австрии, обнаружили в толще глетчерных льдов тело древнего человека. Находка этого Ледяного человека, как его мигом окрестили журналисты, стала настоящей сенсацией.

Но началась эта сенсация пять тысяч лет назад, когда однажды осенним днем ок. 3000 г. до н э. пастух-горец решил подняться на межгорную седловину, чтобы взглянуть оттуда на широкую панораму Альп, открывавшуюся перед ним. Это было идеальное место, откуда было очень удобно наблюдать за стадами овец своего клана, следить, не подкрадываются ли к овцам хищники, а если особенно повезет — то и подстрелить каменного козла, этого царя среди диких коз.

Пастух, которому было около тридцати лет, был ростом около пяти футов, сухощавым, но крепким и мускулистым. На ногах у него кожаная обувь наподобие мокасин. У него длинные, вьющиеся черные волосы, курчавая борода, темные глаза и смуглая кожа. Он одет в длинную, до колен, куртку из оленьих шкур, такие же штаны, а поверх них — толстая накидка из грубой травянистой ткани типа дерюги, которая одинаково хорошо защищала и от снега, и от дождя. На голове у него красовалась небольшая коническая шапка из медвежьей шкуры.

Отправляясь в засаду, он захватил с собой все необходимое. В мешочке на поясе у него лежали кремень и кресало из железистого пирита, с помощью которых он мог высечь искры и развести огонь. У него была при себе и рыбачья сетка для ловли форели в горных речках, и сухожилия, и сучок-развилка — рогатка, из которой можно было подстрелить небольших птиц и мелких млекопитающих, и даже туесок из бересты для молока — на случай, если ему удастся встретить овцу, у которой есть молоко.

Кроме того, у него был топор с медным лезвием, и кремневый нож, и кремневые скребки, и сверла. Главным его оружием были лук и колчан, полный стрел. Большой, шестифутовый лук, сделанный из горного тиса, был еще не закончен. Для окончательной отделки над ним надо было поработать еще немало времени, когда у пастуха не было других забот, кроме как спокойно наблюдать за овцами.

Увы, этот лук так и остался незаконченным. Как-то ночью пастух улегся спать, укрывшись своей накидкой, и уже больше не проснулся. Не вполне ясно, что с ним случилось, или, точнее, как это случилось. Быть может, в ту ночь внезапно повалил необычный для этого времени года снегопад, и, прежде чем пастух почувствовал это, он оказался под таким мощным слоем снега, что задохнулся. Затем над ним образовалась корка льда, а новый снегопад окончательно укрыл его и сохранил его тело на пять тысячелетий.

Жизнь пастухов-горцев была необычайно суровой. Большинство горных племен, доживших до нашего времени, яркими представителями которых служат курды, а также горцы Ирана и Афганистана, — это люди очень крепкие, мускулистые, выносливые, по большей части небольшого и среднего роста, с острыми чертами лица, темными волосами и глазами и смуглой кожей. Для них характерны поразительные отвага и мужество, редкая верность и преданность своему клану и стране. Они-то почти наверняка и были предками альбанов.

Они никогда не смирялись перед иноземными владыками. Жители равнин всегда клеймили их как закоснелых варваров, диких обитателей гор и холмов, ютящихся на окраине цивилизованного мира. Но поскольку они — настоящие дети природы, живущие посреди природы, они не в восторге от всего того, что мы называем цивилизацией. Однако их собственная система клановой иерархии и исконные, глубинные контакты с некоторыми видами животных породили своеобразную культуру, которая пережила века и эпохи и видела крахи и гибель многих и многих равнинных цивилизаций.

Поздней осенью 1966 года я решил отправиться в Грузию, входившую тогда в состав СССР, чтобы немного согреться после шестинедельных странствий по ледяным просторам Сибири. В Тбилиси, столице Грузии, меня радушно встретил Гиви Чхелидзе. Смуглый, сухощавый мужчина моих лет с ястребиным профилем, Гиви служил в пехоте и был участником Великой Отечественной войны против немецких нацистов. Он считался авторитетным лидером ряда древних горских племен в этом регионе и сам был выходцем одного из них.