Пурпур - читать онлайн книгу. Автор: Вибеке Леккеберг cтр.№ 9

– Он пошлет меня в Константинополь, – глухо шептал Лоренцо. – В первых рядах. Я – его щит. Скорее всего, я погибну. Может быть, оно и к лучшему.

Слова и, главное, их тон невозможно было забыть. Ранним утром небольшой отряд проводил Анну в долину Орсия. После той ночи в Тиволи Лоренцо к ней не приезжал, не приехал даже тогда, когда она умоляла его об этом: мы ждем тебя, с Лукрецией случилось несчастье, она может умереть.

Анна встала с постели и подошла к открытому окну. Оставшийся в одиночестве Лоренцо начал метаться и стонать во сне. Она вернулась, вновь легла рядом и, успокаивая, погладила его по волосам, как ребенка. Он, конечно, изменял ей, здоровый взрослый мужчина, но все же есть в нем что-то по-детски невинное. За это она и полюбила его. Наверное, за это. С годами детскости в нем становилось все меньше, а страха все больше.

Лоренцо спал, а она лежала рядом и воочию видела, как возводится плотина, как разливается река, как долина превращается в озеро, а их холм – в остров. Пий Второй, покоритель Константинополя, стоит в Корсиньяно на балконе дворца, стоит один, опьяненный удачей, без старого друга и военного советника, смотрит на воду, под которой ветвятся затопленные оливковые рощи и виноградники, на одинокий холм, где высиживают птенцов перелетные птицы, глядит на свое озеро, на свой остров, на Анну. Вечер. В час заката Папа Римский приносит ей корзину винограда и фиг в обмен на пурпур, краску победы, подобающую одному лишь триумфатору.

Так оно и будет. Кажется, она предчувствовала это с того самого дня, как приехала сюда. Их всегда было трое: Анна, Лоренцо и третий – Пий Второй.

Ритуал передачи пурпура был таков: его следовало вручать из рук в руки, посторонние не должны были при этом присутствовать, даже самые близкие люди. Под надежной охраной ее доставляли в Ватикан. Папский дворец. Бронзовая дверь. Длинная галерея. Приемная. Отсюда Анну препровождали в библиотеку, место передачи пурпура. Его Святейшество сидит за письменным столом. Пурпурная сутана, пурпурная стола, пурпурные туфли, пурпурная шапочка. На Анне черное платье; темная вуаль, влитая жемчугом, прикрывает лицо. За окном открывается широкий вид на Рим, Тибр и силуэты Альбанских гор. [9]

Он сжимает ей руку и скороговоркой шепчет молитву. Она передает ему склянку с драгоценными чернилами. Прищурившись, он пристально вглядывается в лицо под завесой вуали. Потом кладет в раскрытую ладонь Анны античные золотые монеты с императорским гербом. Переход в малую трапезную. За столом к ним присоединяется Лоренцо, место мужа – рядом с женой. Его Святейшество в который уже раз вспоминает о том, как в годы странствий его корабль отнесло однажды бурей из Северного моря к западному берегу Норвегии. (Эти места – родина Анны.) Терпящих бедствие спасли норвежские моряки. От них Энеа Пикколомини услышал, что неподалеку на морских утесах собирают улиток нуселла лапиллус, которые годны для добычи пурпура. Он запомнил координаты. Годы спустя Пий Второй отправил Лоренцо на север, чтобы тот привез в Ватикан тайну тамошней пурпурной краски. Поэтому Анна стала женой Лоренцо.

С тех пор она не денег ради понемногу отдает свои запасы Папе Римскому. Тщательно ли хранишь ты сосуды с улиточной слизью, дочь моя? Для триумфального шествия по Виа-Сакра в честь победы над султаном Махмудом хватит ли пурпура? По возвращении из крестового похода глава церкви хочет умастить им свой лоб, как это делали древнеримские императоры и понтифики. [10] Они шествовали во главе процессии по Виа-Сакра от Форума до Капитолийского холма, где в храме Юпитера приносили благодарственную жертву. От этого обряда и пошел обычай окрашивать пурпуром одеяния пап и кардиналов, говорил Пий Второй. «Не собирается ли Его Святейшество, победив султана, обратиться по примеру дохристианских императоров к языческим богам?» – шутя спросила Анна. Вопрос вовсе не насмешил его. Папа ответил, сохраняя полную серьезность, что Pontifex maximus – а он станет именоваться тогда именно так – есть величайший мост между небом и землей. [11]

Он проследовал мимо поместья, не благословил Лукрецию, прямым ходом отправился в Баньо-ди-Виньони. Слишком сильное разочарование, Ваше Святейшество. Правду говоря, позволив шелку ночной сорочки всласть напитаться содержимым сокровенного сосуда, Анна не чувствовала раскаяния.

Оно пришло позже, ночью. Скверная история. Горечь обиды заставила нарушить обет, но что будет, когда запасы кончатся? А ведь они не бесконечны. Я всего лишь красильщица, думала Анна, это моя работа, только слизь маленькой улитки делает меня необходимой в жизни могущественного Ватикана, придет конец пурпуру – настанет конец и моему служению, останутся только дом и поместье, кому я нужна?

Что за легкомыслие – истратить столько драгоценного материала на ночную рубашку! И где она теперь? Анна решила послать слуг на поиски.

Из открытого окна подул ветерок, стало зябко, она поежилась и вздохнула: неприятно чувствовать себя обманщицей. Оскорбленное самолюбие – не повод для клятвопреступления. Она дала слово почти четырнадцать лет назад, когда нынешний Пий Второй был еще епископом Триестским, а она жила в монастыре. Епископ настаивал на том, чтобы сосуды с улиточной слизью перевезли в подвалы Ватикана. Он мыслил так: монастырь принадлежит церкви, следовательно, и все находящееся в нем имущество – неотъемлемое ее достояние. Вполне логично, но дело обстояло иначе, чем думал епископ: Анна не была Божьей невестой, пурпур не был ее приданым монастырю; чуть позже она станет невестой Лоренцо и принесет приданое ему, а пока тайна изготовления чудесной краски принадлежала ей одной, и девушка вовсе не собиралась делиться знаниями ни с кем. Но желание епископа – это все-таки желание епископа, и Анна клятвенно пообещала, что весь свой опыт красильщицы всецело посвятит церкви, выполняя задания по первому требованию. И ни разу не нарушила данного слова. Вступив на папский престол, Энеа Пикколомини стал время от времени поручать ей изготовление пурпурных чернил. Пузырьки с ними передавались из рук в руки в Ватикане.

С каждой встречей он смотрел на нее все пристальней и разговаривал все свободней. Она заслушивалась его вдохновенными рассказами о ветхозаветных временах, о торговцах из Тира, [12] плававших вдоль берегов Средиземного моря и привозивших пурпурную краску сарранус с берегов Палестины.

Анну и Пия Второго связал пурпур. Ей недоставало их прервавшихся встреч.

Она обернулась к Лоренцо, лежащему рядом. Спит или притворяется? Как он нуждается в защите! Но она не может спасти его от смерти в крестовом походе.