Франклин Рузвельт. Человек и политик - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Макгрегор Бернс cтр.№ 70

В своем бюджетном послании в начале января президент требовал собрать в 1943 финансовом году дополнительных налогов на сумму 7 миллиардов долларов и увеличить на 2 миллиарда фонды социального страхования.

— Целостная программа, включающая прямой контроль над ценами, гибкую налоговую политику, распределение, нормирование и кредитный контроль в сочетании с сотрудничеством производителей и потребителей, позволит нам финансировать военные усилия без угрозы инфляции.

Контролируя инфляцию во время войны, можно избежать экономического спада после нее.

— ...Мы сражаемся, как и наши отцы, в защиту учения, провозглашающего, что все люди равны перед Богом, — заключил Рузвельт свое послание. — Противная сторона стремится разрушить эту глубокую веру и создать мир по своему образу и подобию — мир тирании, жестокости и эгоизма.

Теперь этот конфликт наполняет нашу жизнь днем и ночью. Компромисс тут невозможен. Никогда не было и не будет компромисса между добром и злом. Только полная победа в состоянии вознаградить поборников терпимости, порядочности, свободы и веры.

Одно дело для президента призвать к росту производства, дисциплине и жертвам, другое — создать необходимые для этого управленческие органы и наделить их соответствующими полномочиями. Влияние новых военных органов зависело от отобранных для них людей и их руководящей роли, поддержанной сверху; от тех властных ресурсов, которые президент помог бы им мобилизовать для выполнения задач при неблагоприятных обстоятельствах.

Плохо то, что за несколько недель до Пёрл-Харбора провалы в программе мобилизации промышленности достигли критического уровня. Система приоритетов — стержень эффективной мобилизационной программы — разваливалась, по мере того как производители требовали и часто добивались завышенных заданий с целью добыть побольше сырья. Оборудование предприятий и персонал не соответствовали приоритетным задачам в рамках всеобъемлющего плана, да, собственно, и не было настоящего генерального плана. Споры между гражданскими и военными учреждениями; сторонниками «нового курса» и консервативными бизнесменами; осторожными экспансионистами и радикалами подспудно кипели все время и вырывались наружу на страницах прессы или в крайнем случае в возмущенных памятных записках в адрес главнокомандующего. Совет по приоритетным поставкам и ассигнованиям и Управление по промышленному производству были не в состоянии вырабатывать программы, распределять, делать заказы, отвергать и штрафовать, — в лучшем случае лишь торговаться, вести переговоры, посредничать, убеждать и запрещать.

Показатели выпуска продукции носили случайный характер. Производство самолетов резко взметнулось вверх, затем темпы роста упали до уровня 1941 года. Из 1279 боевых самолетов, запланированных на октябрь, авиационные заводы, как докладывал президенту представитель Управления по промышленному производству Исадор Лабин, выпустили 923; большинство были отправлены в другие страны. В третьем и четвертом кварталах 1941 года произведено боевых кораблей меньше, чем во втором квартале. Во второй половине 1941 года упало производство грузовых кораблей. Еще в большей степени снизилось производство меди, свинца и цинка. Между первым и последним кварталами выплавка стали выросла лишь на миллион тонн.

Причин провалов было много, но не последняя из них — нежелание президента брать на себя стратегические обязательства, его нелюбовь к долгосрочным планам, боязнь давать слишком много власти одному человеку или учреждению. Пёрл-Харбор освободил его от этих пристрастий. Объявление войны не только наделило его огромной властью в подготовке к войне, постановке крупных производственных задач, делегировании властных полномочий. Оно обеспечило также общественную поддержку его чрезвычайным решениям и уверенность, что он действует на основе консенсуса. Президент сознавал также, что в сложившейся обстановке неудачи Совета по приоритетным поставкам и ассигнованиям и Управления по промышленному производству преувеличивались. Комитет Трумэна искал причины задержек и неразберихи, его председатель требовал, чтобы во главе оборонной промышленности поставили полновластного, сильного человека.

Рузвельт ощущал давление и внутри администрации. Стимсон добивался от него концентрации исполнительной власти в одних руках в том, что касается производства военного снаряжения. Феликс Франкфуртер, который все еще писал президенту письма с выражением своего застенчивого восхищения и похвальбы, прислал длинный меморандум с рекомендацией назначить человека, который был бы глазами и ушами президента в контроле над реализацией оборонных программ и инструментом «централизованной административной воли президента — инструментом оперативности, сосредоточенности и ответственности в работе». Конгресс производственных профсоюзов все еще добивался более быстрой конверсии производства посредством учреждения индустриальных советов. Уолтер Ройтер через неделю после Пёрл-Харбора заявил от имени рабочих автомобильной промышленности, что его план годичной давности и. конверсии автомобильных заводов в авиапредприятия саботируется Кнудсеном.

При всем этом Рузвельт соблюдал осмотрительность. Становилось очевидным, что Кнудсен должен уйти, но опытный босс «Дженерал моторс» был так лоялен и настолько символизировал эффективность мобилизационных усилий, что президент не решался с ним расстаться. Выручил Гопкинс, который предложил произвести Кнудсена в генерал-лейтенанты и определить его на работу по проталкиванию промышленной продукции. Некоторое время Рузвельт затягивал дело с формированием при главе государства комитета в составе Уилки, Доналда М. Нельсона из Управления по промышленному производству и судьи Уильяма О. Дугласа для «изучения» проблем организации оборонной промышленности. Гопкинс отговорил его от этого. Тогда президент задумал сделать Дугласа новым царем царей, но Стимсон считал, что это скверное назначение. В конце концов эта роль была поручена Нелсону, который хотя и не обнаруживал качеств сверхцаря, но проявил способности умело вести переговоры и завоевал расположение большинства или, по крайней мере, настроил против себя лишь самую малую часть рузвельтовского штаба по развитию оборонного производства.

«Линкольну понадобилось три года, чтобы найти Гранта, и, возможно, ваш промышленный Грант окажется тем, что вы искали, — писал Франкфуртер президенту. — Важно, однако, что вы создали функцию — функцию лица, которого ваша власть наделила исключительными полномочиями „в последней инстанции“.

Ситуация в сфере трудовых отношений после Пёрл-Харбора в равной степени напряженная и далеко не ясная. В 1941 году рабочих забастовок в четыре раза больше, чем годом раньше. Главные причины подобного положения — бум в оборонной промышленности и соперничество АФТ — КПП. Но наиболее острую проблему представляла социальная незащищенность рабочих. Профсоюзные лидеры соглашались, что новая рабочая сила, притекающая на оборонные предприятия, не может пользоваться благами членов профсоюзов не состоя в них. Работодатели встречали в штыки любую попытку использовать военное положение для усиления роли профсоюзов. Национальный Посреднический совет оборонной промышленности (ПСОП) занимал по этой взрывоопасной проблеме колеблющуюся позицию. Он всегда отвергал автоматическое членство в профсоюзах вместе с поступлением на работу; однажды даже позволил прием на работу только членов профсоюза; иногда ограничивался рекомендациями новичкам вступать в профсоюз (при условии, что все наемные работники, являющиеся членами профсоюзов или ставшие ими позднее, должны состоять в профсоюзной организации, пока действует контракт или до утраты работы). На ПСОП оказывалось сильное давление с целью заставить его занять более определенную позицию, но в отсутствие директив президента и собственных властных полномочий совет продолжал свою линию.