Франклин Рузвельт. Человек и политик - читать онлайн книгу. Автор: Джеймс Макгрегор Бернс cтр.№ 104

Примечательны действующие лица предстоящей драмы, как и ее замысел и постановка. В Виши правил глава режима маршал Петен, традиционалист с авторитарным уклоном, презиравший парламентаризм Третьей республики. Этот тщеславный и надменный деятель был неплохо расположен к Соединенным Штатам, пока его режиму ничто не угрожало. Премьер Виши Пьер Лаваль в свое время развернул парламентский спектр от коммунизма к фанатичному антибольшевизму. При старом режиме министр иностранных дел, учтивый до приторности, ныне он стал ярым англофобом. По выражению одного американского журналиста, Лаваля «ненавидели во Франции до рвоты». В руководство режима входил адмирал Жан-Франсуа Дарлан, при Петене главнокомандующий вооруженными силами, — тем не менее больше политик, чем военный. Дарлан, вкрадчивый, прагматичный, обидчивый, горой стоял за преданных ему адмиралов, возненавидел англичан за унизительное уничтожение ими французских кораблей, блокированных в средиземноморских портах. В Лондоне Уинстон Черчилль, другой участник драмы, испытывал большое облегчение от того, что десантная операция через Ла-Манш отложена на неопределенное время. Он готовился помочь американцам обеспечить успех операции «Факел», но в то же время поглядывал краешком глаза на соблазнительные цели, такие, как Северная Норвегия. Дуайт Эйзенхауэр, которому Вашингтон и Лондон доверили командование всей операцией, занимался в своей резиденции на площади Гросвенор (Эйзенхауэрплац) решением уймы проблем — снабжения, военной организации, комплектования личного состава и тактики, — стремясь приспособить прежние заготовки «броска через пролив» к планам высадки в Африке. Шарль де Голль, глава организации «Свободная Франция» в Лондоне, гордый, жесткий, вдохновенный и в то же время весьма ранимый лидер, был уверен, что воплощает дух антинацистского сопротивления французов и честь самой Франции. Среди других участников предстоящих событий следует упомянуть Роберта Мэрфи, представителя президента США в Алжире, ветерана дипломатической службы; он служил источником информации в прежнем Париже, сформировал в Африке группу консульских сотрудников и агентов с целью определить силу нацистского влияния и потенциал антивишистских сил. Далее, Огюст Ноге, генеральный резидент Марокко, относившийся к Мэрфи довольно дружелюбно, но решительно настроенный уберечь свое владение как от немцев, так и американцев. В Северо-Западной Африке проживало множество вишистов, настроенных против и нацистов, и англичан, — они придерживались консервативных, авторитарных и даже роялистских взглядов. Все эти люди — основные исполнители предстоящей драмы, но в ситуации столь запутанной, действия какого-нибудь бея или султана, какого-нибудь марокканского племени или французского военного корабля в Оране могли поставить под угрозу срыва всю операцию. И как обычно бывает в такого рода предприятиях, арена событий кишела агентами, двойными агентами, авантюристами и наемниками, прагматиками и совершенно случайными людьми.

«Факел» стал проектом, призванным активизировать и подвергнуть испытанию способность Рузвельта к неожиданным, вводящим в заблуждение действиям, потрафить его склонности вести сложную, опосредованную игру. Тем не менее президент в течение двух лет демонстрировал необыкновенную последовательность в стремлении держать открытым выбор Африки в качестве арены будущих военных операций. Либералы требовали от него порвать с режимом Виши, который явно выглядел инструментом политики нацистов. Военные добивались санкции на внезапный удар по французскому флоту с целью устранить этого коня с шахматной доски. Даже посол Лихи был возмущен, что Дарлан оказал военную помощь немцам, и попросил отзыва из Виши. Президент, однако, держался своей линии. Он поддерживал дружественные отношения с Виши, поскольку хотел по крайней мере держать французский флот и Французскую Африку подальше от нацистов, а в лучшем случае надеялся опереться на поддержку французов, если американцы высадятся в Африке.

Президент не препятствовал тому, чтобы Халл использовал в дипломатии нелестные отзывы о Виши либеральных моралистов, но постоянно держал политику в отношении вишистского режима под контролем. Он попросил Мэрфи направлять сообщения из Африки прямо к нему («Не утруждайте себя пересылкой корреспонденции по каналам Государственного департамента»). Мэрфи неизменно находил шефа посвященным во все хитросплетения политики, экономики и личных связей политических деятелей. Месяц за месяцем — в ходе продолжительных переговоров с Японией, стычек с гитлеровцами в Атлантике, трагедии Пёрл-Харбора и поражений в Тихом океане, мобилизационных усилий внутри страны — Рузвельт вел осторожную игру с Виши, порой оказывая нажим, порой занимаясь умиротворением. Он сознавал, что Петен, скованный Гитлером по рукам и ногам, наполовину бессилен, но старый маршал вместе со своим флотом и примерно 100 тысячами войск в Африке сохранял некоторый политический вес. Даже возвращение к власти в апреле 1942 года Лаваля в качестве заместителя главы режима, министра иностранных и внутренних дел привело лишь к отзыву Лихи, ранее долго откладывавшемуся, но никаких существенных перемен в отношениях с режимом не произошло.

Флирт Рузвельта с Виши создавал напряженность в отношениях Вашингтона с французами-антифашистами, особенно с голлистами, но президент был готов платить такую цену. Важно, предупреждал он Черчилля, держать де Голля в стороне и не предоставлять ему «никакой информации независимо от того, насколько он раздражен». Президент подозревал, что штаб-квартира де Голля не способна хранить военные секреты. Де Голля тем не менее высоко ценили. Обсуждая планы десантной операции, Рузвельт предостерегал Мэрфи от того, чтобы тот делился этой информацией с кем-нибудь из Государственного департамента («Это же настоящее сито!»). Кроме того, президент исполнился решимости добиваться, чтобы «Факел» был прежде всего американской операцией, в которой англичане играли бы вспомогательную роль. Отчасти он оправдывал это тем, что французы настроены враждебно к бывшему союзнику, который совершал нападения на их корабли, подвергал их бомбардировкам и блокаде. Но более всего Рузвельт рассчитывал превратить «Факел» во внушительный военный успех.

Эта первая крупная боевая операция — исключительно президентский проект, предпринятый вопреки рекомендациям военных советников, — должна была состояться до выборов в конгресс. Проект настолько политический, что в его провале обвинили бы именно Рузвельта. Нельзя было допустить, чтобы операция не завершилась успехом.

Как раз отсутствия успеха в Северной Африке и опасались военачальники Рузвельта. Маршалл предупреждал, что подготовка операции займет много времени, будет происходить в неблагоприятной политической обстановке, отвлечет силы флота от эскорта грузовых судов. И это все помимо главного ее эффекта — отсрочки на неопределенное время открытия второго фронта путем десантной операции через Ла-Манш. Возражения Кинга против операции в Северной Африке в 1942 году сводились отчасти к опасениям относительно ее неблагоприятного воздействия на конвоирование грузовых судов, частью из-за вероятного отвлечения сил из Тихоокеанского региона. Стимсон был решительно настроен против высадки в Африке: в лучшем случае, считал он, это будет очередной Галлиполи. Нервничали англичане. Президент, настроенный на то, чтобы американские войска воевали в 1942 году в Европе или Африке, твердо отстаивал свое и Черчилля решение осуществить операцию «Факел». Вплоть до августа Стимсон, Маршалл и их помощники относились к предприятию скептически, но Маршалл тем не менее делал, возможно, все, чтобы оно завершилось успехом.