Последний английский король - читать онлайн книгу. Автор: Джулиан Рэтбоун cтр.№ 89

– Нет, милорд. Он поручил мне заверить вас клятвой от его имени: прежде всего он пойдет на север.

– Он дал эту клятву, когда ветер дул с севера. Дальше: Харальд пришел сюда не один, а вместе с Тостигом, братом твоего господина. Собирается ли Гарольд поступить с братом как с изменником или постарается забыть все раздоры? Не пытайся ответить на этот вопрос, ибо никто не знает, что творится в сердце человека, когда опасность грозит его близким. И последнее: если мы не выйдем на бой с Харальдом, нам придется либо оставить этот город – наш город – на разграбление, либо выдержать осаду. Стены здесь ничтожны, оборонительные сооружения, пока тут правил Тостиг, не отстраивали ни разу, улицы узкие, дома деревянные. Если мы останемся в Йорке, Харальду достаточно будет поджечь его, чтобы рассеять и перебить наше войско. Нет, мы должны принять бой, мы сразимся в чистом поле. Завтра же. Есть подходящее место между городом и Фулфорд-Бриджем. Если хочешь, оставайся с нами, посмотришь, как настоящие вояки разделаются со стариком и этим предателем, привыкшим задирать подол своей куртки.

Тимор решил, что аудиенция закончена, и повернулся уходить. Он был мал ростом и тощ, однако так же не любил разубеждать, просить и заискивать, как любой вельможа и воин. Но тут Моркар вскочил со стула, обежал вокруг стола и последовал за Тимором. Ухватив его за плечо, эрл развернул дружинника лицом к себе и прошипел прямо в ухо, чтобы никто другой не услышал:

– А когда ты доложишь своему хозяину, как мы побили норвежцев, добавь еще кое-что: спроси его от имени Эдвина и Моркара, да, спроси его, почему наша сестра, на которой он женат вот уже полгода, остается девственницей. Мы должны это знать, потому что существует только два объяснения: либо у него яиц нет, но это вряд ли, судя по его ирландским ублюдкам, либо он намерен избавиться от нашей сестры, как только мы выиграем для него все сражения. Скажи ему: я, Моркар, эрл Нортумбрии, хочу получить честный ответ, я потребую у него ответа, как только мы встретимся, и плевать мне, что он – король!

От Моркара так разило медовухой, что Тимор сообразил: малейшее возражение закончится дракой, а то и просто прибьют. Он молча вышел из зала, руководствуясь вовсе не «Timor mortis», а самым обыкновенным благоразумием, которое, как известно, неразлучно с истинной доблестью.

Шесть дней спустя Гарольд обходил поле боя, усеянное непогребенными трупами. Здесь не кружились стервятники, не шарили мародеры, ибо к тому времени гораздо больше тел лежало на другом поле, в восьми милях к востоку, у Стэмфорд-Бриджа, и все животные, птицы и люди, искавшие поживу среди погибших, перекочевали туда. Тимор, очевидец первой битвы, рассказал о ней королю и Уолту.

– Я стоял вон там, чуть позади знаменосца Эдвина. Как видишь, до Йорка отсюда меньше мили. Мы рассчитывали укрыться за городскими стенами, если дело пойдет плохо. Почва тут почти ровная, всего несколько холмов – там разместился наш левый фланг. Это давало нам преимущество.

Земля здесь оставалась невозделанной. Берега реки заросли камышом, тростником, жесткой травой и низким болотным миртом, а там, где начинались холмы, рос также вереск. Ничто не сковывало передвижение войск. Здесь, вероятно, было общинное пастбище; спускаясь к водопою, скот вытоптал широкие прогалины на берегах реки.

– К югу земля совсем плоская, болотистая, – указал рукой Тимор, – но правый фланг упирался в берег реки Узы...

– Ваша линия обороны доходила до самой реки? – уточнил Гарольд.

– Да.

– Сколько дружинников было у Эдвина с Моркаром?

– Примерно четыре тысячи.

Гарольд опустил тяжелые веки, глаза его почти закрылись.

– Говоришь, левый фланг поставили на склоне?

– Да.

– Чертовски растянутая линия обороны. Разве четыре тысячи воинов могли ее удержать?

– Все так, но еще было пять тысяч ополченцев. Ополчение поставили справа внизу, думали, там безопаснее, прикрывает река, а лучших дружинников отправили на левый фланг. По их плану, эти дружинники из Нортумбрии во главе с Моркаром должны были атаковать правый фланг Харальда, обрушиться на него с холмов, пока остальная дружина удерживает центр, а ополчение – правый фланг.

– Но прямо посреди их позиции текла вторая река.

Речушка петляла в высокой траве и тростниках. Довольно мелкая, узкая, она впадала в Узу, и в месте слияния двух рек образовался широкий треугольный участок жидкой грязи. К пологим берегам – речка больше смахивала на канаву – тоже пригоняли скот на водопой. Вода стояла в ней вровень с землей.

– С тех пор прошел дождь, тогда воды было поменьше...

– Да, но глубины хватало, а берег скользкий, оступишься – полетишь прямо в воду. И почва между этой речонкой и Узой была столь же болотистой – правда? Здесь утонула по меньшей мере тысяча человек. Рассказывай дальше. Вы заняли позицию, когда подошли основные силы Харальда?

– Да.

– Его разведчики, его передовые отряды успели все как следует рассмотреть. Тостиг прожил десять лет в этих местах, он знал их, как свои пять пальцев. – Гарольд горестно покачал головой, потер обеими руками лицо и сморщился. – Одного не понимаю – как хоть кому-то из вас удалось уцелеть?

Тимор сразу же отметил, что враги идут на них в отменном порядке. Они были хорошо вооружены и выучены: спешившись и оставив лошадей на попечение обоза, северяне строем двинулись вперед. Бледно-желтый свет, отражавшийся от поверхности воды, заиграл на их шлемах и кольчугах. На головах некоторых норвежцев красовались старинные шлемы викингов с рогами или крыльями. Впереди бежали легковооруженные пехотинцы и лучники, отряд прикрытия, который мог дать отпор ополченцам Мерсии и Нортумбрии и задержать их, пока дружинники построятся для боя. В центре войска развевались знамена Тостига и Харальда. Черный ворон Харальда на белом фоне, Разоритель Земель, уже более столетия наводивший страх на ближние и дальние страны.

Правый фланг норвежцев достиг подножия холма, они направлялись к речушке, к тому месту примерно в полумиле от слияния с Узой, где она не превышала шириной канаву. Моркар повел своих нортумбрийцев вниз по склону. Легковооруженные английские ополченцы-застрельщики, оказавшись между сближавшимися армиями, дали залп из луков, метнули в северян копья, топоры, камни, привязанные к коротким рукояткам, и тут же рассыпались, пропуская вперед дружинников. Первый натиск англичан оказался достаточно сильным, чтобы отбросить пришельцев на пятьдесят ярдов, однако норвежцы упорно сражались за каждый дюйм земли.

– Они сдвинули щиты?

– Только когда на них насели.

Оглядывая истоптанный склон, устланный телами павших, Тимор припомнил, как англичане вновь и вновь шли в атаку, как таны вели их, размахивая огромными боевыми топорами и тяжелыми мечами, как они врезались в ряды норвежцев, а те, пустив в ход старую уловку, расступались, позволяли нападающим проникнуть за пер вый ряд обороны, а потом, разделив, раздробив их на небольшие группы, рубили в куски. Постепенно атаки становились все реже, нортумбрийцы устали и отступили. Отдохнув, они снова ринулись в бой, но с каждым отвоеванным ярдом англичане лишались того преимущества, которое первоначально давала им высота. К полудню начал сказываться численный перевес противника, атака захлебнулась. Моркара ранили еще в самом начале битвы, ему было трудно сражаться, хотя он остался стоять на холме и оттуда руководил своими воинами.