Кир Великий. Первый монарх - читать онлайн книгу. Автор: Гарольд Лэмб cтр.№ 40

Прежде всего, центральные районы Вавилонии почувствовали недостаток в продовольствии. И ее царь Набонид в следующем, 545 году до н.э. поспешил из Сирии в Вавилон. Могущественная Вавилония ощутила приближение вражеских сил. Вдоль стен огромной улицы, называвшейся Дорогой процессий, некие иудеи из группы сопротивления начертали своим странным шрифтом следующие слова: «Мене, мене, текел, упарсин». Они означали, что дни царства были сочтены, однако жители Вавилона не смогли их прочесть.

Тем летом Пастух проехал по укрепленному району Вавилонии. Он оставил Креза в Экбатанском дворце с его лидийскими слугами, под символической охраной мидийских копьеносцев, не только оказывавших ему почести, но и наблюдавших за ним. Кир сожалел, что языковой барьер мешал Крезу беседовать о различных материях с другой царственной подопечной Ахеменида, Манданой. Поскольку рядом с Крезом были его собственные повара и глухой сын, он казался довольным, хотя жаловался на качество оливкового масла. Что касается неугомонной Манданы, то она упрекала Кира, что он, несмотря на все его завоевания, так и не исполнил ее единственного желания — отправить ее старые кости в дворцовые покои висячих садов Вавилона.

— А Великой богине, твоей попечительнице, это угодно? — спросил Кир.

— Несомненно, — отвечала Мандана.

— Так зачем же беспокоиться, это обязательно случится.

Кир почти не отдохнул в Экбатане. Проведя с Митрадатом совещание по поводу состояния дорог, он велел своим слугам и военачальникам готовиться к выступлению по знакомой дороге на Парсагарды; с собой он брал конницу Экбатаны и собственную «тысячу» асваранцев. Пока готовили его седельные сумки, вошел дворцовый писец и с упрямым видом встал у двери на террасу. Лицо его показалось Киру знакомым, в руках он держал старинную глиняную табличку с записями. Когда Кир посмотрел на писца второй раз, тот начал нараспев произносить звания Ахеменида, дополнив их титулами государя Лидии и Эвксинского моря. Кир прервал это вступление, спросив, что у него на уме.

— Властелин всех земель, — ответил секретарь, — речь идет о страннике, маге.

Ему было приказано фиксировать передвижения этого мага. Соответственно при первой же возможности он поспешил сообщить, что названный маг направился в сторону восхода, к двум восточным рекам и дальше по направлению к Арианвей, родине арийских предков.

— И там, — рассказывал писец, — названный маг повернулся к моему поверенному, следовавшему за ним по пятам, и вскричал с абсолютным неуважением к моему господину: "Спроси Пастуха, пославшего тебя, как долго будет он стремиться к Злу во мраке; когда же он поборет страх и повернется к свету? " Мой поверенный быстро записал подлинные его слова, чтобы после не исказить их. — Писец протянул Киру табличку. — Мой господин прикажет надеть ярмо на этого злоумышленника или, — его потупленные глаза с надеждой глянули вверх, — содрать с него кожу и повесить ее на воротах Бактрии, где он сейчас пребывает?

Кир раздраженно отвернулся. Уже несколько лет никто не осмеливался его спрашивать, боится ли он. Даже в гневе он не мог не восхититься изысканностью средств сообщения мидян, которые донесли до него точные слова странника, находившегося за сто дней караванного пути.

— Нет! — в сердцах выкрикнул он через плечо и предупредил исполнительного секретаря:

— Я не даю такого приказа. Еще хочу тебе сказать — прекрати следить за магом, отзови своих ищеек. Ты понял?

Писец сделал почтительный вдох и склонил бритую голову:

— Твой раб все слышал и понял.

Кир засунул табличку за пояс. На ней стояла официальная печать с ахеменидскими крыльями и головой царя в короне, но Кир не мог ее прочесть. Послание показалось ему смешным. Как может человек отвернуться от Зла, постоянно находившегося рядом с ним? Обитающий на земле бог мог бы найти убежище в некоем жилище, полном света, но таких богов не существовало.

Когда Кир въехал в свою родную долину, то нашел ее изменившейся в его отсутствие больше, чем обычно. Дети, как всегда, выбежали навстречу и поднесли ему вишни и цветы. У главных ворот, хромая, появился Эмба и взял поводья. Киру пришло на ум, что Эмба сильно постарел. Рядом с входной лестницей несли караул два крылатых быка, сделанные из белого известняка. Хотя они были меньше и красивее каменных зверей ассирийцев, но имели такие же увенчанные коронами человеческие головы. Статуи устанавливались спешно в его отсутствие. Выглядели они довольно внушительно. Какое-то время Кир рассматривал изваяния, пока не согласился с их присутствием, затем спросил у старого слуги:

— А сейчас ты как считаешь, я маленький царек или властитель многих земель и многих народов?

Гирканец потер руки о кожаные штаны, затем почесал лохматую голову. Он признал:

— Кир, нет другого такого имени, как твое. Но, — медленно добавил он, — однажды я сказал то же об Астиаге, а теперь он лежит в могиле, и никто о ней не заботится. Хотя ты ведь знаешь, какой я глупый.

— Не думаю, — отозвался Кир.

Огромное множество людей выстроилось вдоль аллеи, ведущей через парк к ападане, залу приемов. Как зрелая пшеница на ветру, толпа склоняла головы перед приближавшимся Киром. Он заметил сложенные в штабеля стволы ливанских кедров, ароматное дерево из Кармании и черный мрамор с морских островов. Золото Сард заполняло сокровищницу. Большой зал был полностью завершен, его тонкие белые колонны тянулись вверх от черных мраморных оснований. Такого царского зала, выходящего в открытый парк, еще не было, подумал Кир. Пройдя дальше, в конце огромной мраморной террасы под открытым небом он обнаружил хорошо знакомые ему алтари. От них поднимался дымок от жертвоприношений, приуроченных к его приезду. Ему быстро приготовили ритуальную еду, на этот раз на сверкающих медных тарелках, должно быть доставленных из Египта. Кир снова отведал похлебку из фиг, терпентиновых орешков и кислого молока — еду крестьянина, напомнившую ему, что люди, которыми он управлял, ничем не хуже его.

Пока Кир ел, сидя на переносном троне из слоновой кости, он заметил вырезанные на подлокотниках символы семи звезд-хранительниц. Он услышал, как жрецы попросили благословения у двух алтарей, Атара и Ахуры. Когда они закончили, Кир спросил, что означает имя Ахура.

Жрецы ответили не сразу. Они проворчали, что посвятить два алтаря одному духу, огню Атару, было неверно. Конечно же здесь должен быть представлен другой дух, и, конечно, это должен быть Ахура.

— Владыка, создавший нас, самый высший, — говорили они, творя молитву.

— Какой такой владыка?

— Единственный владелец мудрости, как говорил Заратустра.

Кир не одобрил чужое имя, навязанное его домашним алтарям. Атар, подумал он, присутствует в сердцевине огня, благодаря которому все они живы. Анахита обитает в стремительных потоках чистой воды. В детстве он чувствовал ее присутствие. Но Ахура-Мазда было просто именем, произнесенным беглым пророком, и не более того. Киру оно ничего не говорило. В конце концов, он позволил жрецам, если нужно, произнести их молитвы. Они в любом случае это сделают, подумал он.