Братья и сестры по оружию. Связные из будущего - читать онлайн книгу. Автор: Юрий Валин cтр.№ 232

— С холма заметят, — пробурчал Герман.

— Предупредить своих все равно не успеют.

С «Товарища Троцкого» ответно бахнула пушка — сигнал, поданный солнечным зайчиком, разглядели.

Пашка сжимал в руке тяжелую связку гранат — ни дать ни взять утяжеленная гантеля. Неудобная, если честно. Рядом устроился самоуверенный штабс-капитан с такой же связкой. Катерина распласталась впереди, слышно, как бормочет, обзывая бутылки с керосином «дурацкими коктейлями». Вообще-то, командирша бывала ворчливой, как старая бабка. Сколько же ей лет, по правде-то? Красноармейцы с бутылками керосина отползли вперед и чуть правее — с «танки» их, может, и заметят, да уже поздно будет. Бить решили всем сразу — сначала керосином и следом гранатами. Бутылки могут и не разгореться, тогда гранаты подпалят. Если что не так пойдет, можно повторить — запас «горилки» имеется, да только вряд ли фокус удастся — постреляют гранатометчиков. Пашка уже чуял, как стоит встать, и ударят пули под вздох, порвут диафрагму, кишечник продырявят. Тьфу, черт, плохо когда анатомией интересуешься. Постреляют как пить дать. Герман, залегший сзади с пулеметом, не сильно-то поможет.

Да где же танк? Уже, наверное, минут десять прошло.

Когда земля завибрировала от тяжелого движения, Пашка почти обрадовался. Ждать уже никакой мочи не хватало. Показалась нелепая башенка-голубятня, затем, давя гусеницами неподатливую сухую землю, из лога выбрался сам «англичанин». Красноармейцы торопливо зачиркали спичками, поджигая тряпки-запалы. Поднялись, замахиваясь… Но еще раньше Катерина распрямилась как пружина, взмахнула рукой, бутылка, мутно блеснув на солнце, полетела на спину железному слизняку, беззвучно лопнула в грохоте 150-сильного двигателя.

«Англичанин» как ни в чем не бывало бабахнул из своих пушек. Возясь с предохранительным кольцом, Пашка невольно пригнулся.

— Эх, раззудись, плечо, размахнись, рука, — сказал, поднимаясь рядом, штабс-капитан. Улыбался офицер бледно, невесело. Связки полетели одновременно. Снаряд штабс-капитана отчетливо громыхнул по железной спине «слизняка». Пашка целил как договаривались — под гусеницу. Кажется, связка закатилась слишком далеко под низкое днище. Рассмотреть не успел — Катерина, валя на землю, рванула за шаровары. В тот же миг поднялась бешеная стрельба.

«Товарищ Троцкий» лупил всеми уцелевшими пулеметами. Бронепоезд расстреливал края ложбины, все бугорки, гребни и подозрительные тени на выгоревшей степи, стараясь прикрыть гранатометчиков. Воздух наполнился густым свистом пуль, клубились остатки дымовой завесы, рассекаемой вихрем пулеметных строчек. Пашка ошалел — казалось, бронепоезд бьет прямо по залегшим подрывникам, по крайней мере, пули взбивали пыль в считаных вершках от ног.

— …лежи…..емет—…донесся сквозь треск и свист крик Катерины.

Действительно, по подрывникам строчил не замеченный ранее пулемет с правого ската лощины. Его пытался заткнуть Герман — выпускал диск «льюиса» одной бесконечной очередью. Под символическое укрытие бугорка пытался отползти красноармеец — вокруг него прыскала пыль от бьющих в землю пуль. Ремонтник Кузьма лежал раскинув руки и ноги — иногда тело дергалось от попадающих пуль, и тогда на выгоревшей гимнастерке появлялась новая дыра.

Звяк — мешок Пашки покачнулся, — начало расплываться темное пятно, остро запахло керосином.

— Бля! — выдохнула Катерина. — Вперед нужно. В балку. Слышь, штабс? Здесь как в тире расстреляют.

— Так—…начал было, прижимаясь к земле, штабс-капитан, но Катерина, уловив малейшую паузу в пулеметных строчках, уже нырнула-покатилась вперед, сжимая в руке гранату. Пашка, должно быть исключительно по привычке, подхватил мешок и рванул следом. Следом поднялся капитан, за ним шатающийся красноармеец, и Герман в обнимку с пулеметом.

Оберегая вонючий мешок, Пашка краем глаза заметил — «англичанин»-то горит. Невысокие язычки пламени гуляли по бронированной спине танка, голубоватые капли капали со спонсона, лизали ствол орудия. Вообще-то на танк было уже наплевать — над плечом просвистели пули, кажется, даже опалили шею. Мелькающая впереди Катерина с ходу швырнула гранату, потом ее спина в новенькой, промокшей между лопаток от пота гимнастерке мелькнула, исчезая в провале низины. Пашка сиганул следом. Летя по полого осыпающемуся под ногами обрывчику, успел разглядеть десятки людей внизу. Штабель ящиков, лошади и брички стояли чуть подальше. Ноги соприкоснулись с землей, Пашка поехал на заднице, чуть не врезался в оказавшийся ужасно близко борт танка. Машинально грохнул ему на корму мешающий мешок.

Кругом стреляли и орали. Пашка сидел, прикрытый бортом танка. Катки у «Рено» были новенькие — сразу видно, не на вагоноремонтном делали. Воняло густой смесью бензина и керосина — прямо по каткам стекала струйка из окончательно испорченного вещмешка. Двигатель танка исправно работал — железо ощутимо вздрагивало от сдерживаемой мощи. Пашка потрогал кудрявую макушку — привычного солдатского картуза не было. Потерял. Машинально принялся хлопать по карманам, ища спички. В ушибленный крестец давил приклад карабина.

На склоне поднялся штабс-капитан, красиво взмахнул связкой гранат, метнул и тут же упал, укрываясь от пуль. Недалеко от него вдоль лощины ударил «льюис» Германа. Воюют.

Пашка трясущимися руками выцарапал из кармана коробок, чиркнул спичкой. Словно на этот негромкий звук из-за носа танка выглянуло чумазое лицо в кожаном шлеме. Выкатило глаза, ухватилось за кобуру. Пашка бросил спичку, рванул вперед. Возились, ударяясь локтями о гусеницу. Не позволяя достать оружие, Пашка изловчился приложить механика в челюсть, потом, уже слегка оглушенного, двинул головой о трак. Звук раздался отвратительный. Пашка подумал, что испортил хороший шлем. Сунулся было обратно прятаться — по борту танка растекались огненные ручьи. Сейчас как рванет…

Когда Пашка вылетел из-за танка, впереди, шагах в пяти, среди разбросанных инструментов и канистр лежали солдаты. Палили из винтовок куда-то вдоль склона — на Пашку внимания не обратили, должно быть, думали, что тот — в шлеме. Пашка присел на корточки, под ногами вся земля была взрыта следами гусениц. Кобура «нагана» никак не расстегивалась. Наконец револьвер оказался в руке. Пашка зачем-то вручную взвел курок. Стрелять с пяти шагов в спины было занятием простым, только руки нервно дергались, как будто штангу ворочал. Солдат было четверо — двое успели оглянуться. Одного Пашка свалил, в другого, заоравшего и бросившего винтовку, — смазал. Сзади что-то толкнуло в бок, Пашка упал на колени, обернулся, — по испещренному следами гусениц склону бежал офицер в кожаной тужурке, на ходу стрелял из маленького «браунинга». Хлопало игрушечно, Пашка в изумлении вскинул «наган». Лицо офицера с красивыми усиками исказилось еще большей яростью, он на ходу резко повернулся на ноге, словно лезгинку вздумал танцевать, упал. Несколько раз перекатился колбасой, поднимая пыль, замер.

Пашка понял, что сам все еще жив, что тупо сидит на корточках между трупами. У склона балки неторопливо разгорался танк, двигатель все исправно постукивал. Пашка торопливо пополз прочь. Залег у снарядных ящиков. Мимо пробежали двое солдат, с виду механики, оба без оружия, задыхаясь, полезли на склон.