Персидский мальчик - читать онлайн книгу. Автор: Мэри Рено cтр.№ 30

Он осторожно высвободил свой рукав из пальцев старика, цеплявшихся за него, словно ручонки младенца; очень бережно мы вывели Артабаза из шатра. Царь отвернулся… Отведя старика к его людям, мы возвратились в шатер и поначалу не увидели Дария. Он распростерся на земле, уронив голову на руки. Страшная мысль затмила нам разум. Но рядом с царем не было никакого оружия, и тяжелое дыхание вздымало его плечи. Он лежал в своем шатре, как загнанный охотниками зверь: исчерпав все силы, он просто ждал здесь появления гончих или удара копья. Дарий не крикнул нам убираться, и мы стояли, не зная, что теперь делать, молча впитывали ужасное зрелище, раздираемые когтями отчаянья. Прошло несколько минут, прежде чем я смог соображать. Тогда я разыскал за занавесями царский меч, вынес его в приемный покой и положил на столик, где его легко можно было найти в случае нужды. Бубакис видел, чем я занимаюсь, но отвел взгляд.

Выполняя последний долг перед повелителем, я был далек от мысли, что тот, кто любил меня, лежит теперь поверженным предо мною. Я служил ему и старался делать это, настолько умел, хорошо. Он ведь был царем.

Прошло еще несколько минут, прежде чем Дарий пошевелился и попросил всех нас выйти.

Наш собственный спальный шатер был разбит лишь наполовину, да так и брошен: один конец полотнища свисал с шеста, другой валялся на земле. Рабов не было видно. Отовсюду доносилась беспорядочная мешанина голосов: ссорившихся, споривших, впустую выкрикивавших какие-то приказы. То была не армия более, но лишь огромная разношерстная толпа. Некоторое время мы сидели, перешептываясь, на уже разобранных тюках с кожей для шатра. Потом, вскинув голову, я увидел, что телохранители покинули царя:

— Они ушли!

Вскочив, я отправился к шатру убедиться, что мои глаза не солгали мне. Никого, даже ни одной воткнутой в землю пики с золотым наконечником. Бессмертные сложили с себя свой почетный ранг и превратились в точно таких же простых смертных, как и все прочие. Мы остались одни.

Долго стояли мы у входа, не нарушая молчания.

Потом я сказал:

— Кажется, я слышал голос. Пойду узнаю, не нужно ли ему чего-нибудь.

Он лежал все в той же позе. Тихо войдя в шатер, я опустился на колени рядом с царем. Конечно, ничего я не слышал; но память о прежних временах вернулась ко мне, и вспомнилось, что даже благовония, которыми я умастил себя утром, были его подарком. В конце концов, я не походил на остальных.

Дарий лежал, положив голову на согнутую руку, вытянув другую вперед. Я же не решался коснуться его без позволения. Он был царем.

Почувствовав мое присутствие, повелитель дернул плечом:

— Приведи ко мне Бубакиса.

— Да, господин. — Для него я был лишь слугой, способным исполнить простое поручение. Он позабыл обо всем.

Бубакис скрылся в шатре, и вскоре мы услыхали его истошный крик, похожий на предсмертный вопль. Втроем мы вбежали внутрь. Меч все еще лежал на столике, царь — на земле. Бубакис стоял рядом с ним на коленях, бия себя в грудь, разрывая на себе одежду и нещадно терзая волосы.

— Что случилось? — вскричали мы в страхе, словно с нами не было великого царя. Все то, что знали мы и к чему были готовы, рушилось на глазах.

— Повелитель приказывает нам уйти, — всхлипнул Бубакис.

Не поднимаясь с земли, царь протянул к нам руку:

— Все вы честно выполняли свой долг. Более мне ничего не нужно, и я освобождаю всех вас от службы. Бегите, спасайтесь, пока еще не поздно. Это последний приказ, и никто не может ослушаться.

В мгновение ока нашими душами завладел страшный, смертельный ужас: поверженный царь, брошенный шатер, незнакомый черный лес, полный диких тварей и врагов… Хочу надеяться, что мы плакали о нем; с каждым прошедшим годом мне все проще верить в это. Мы кричали в голос среди ночи, пьяные от страха и горя, как плакальщики на похоронах, мы сливали голоса в общий вой, не различая собственного стона средь чужих.

Убрав с глаз выбившиеся волосы, я заметил кого-то у входа. Даже в безумии отчаяния я помнил, что охрана ушла, и бросился туда, не думая об опасности. Там стояли Бесс и Набарзан, а за их спинами — воины.

Бесс отвел взгляд от распростертого на полу царя и обрушил кулак в ладонь, бросив Набарзану:

— Поздно! Я ведь предупреждал тебя. Слышно было, как скрипнули его зубы.

— Я и помыслить не мог, что он способен на такое, — пробормотал Набарзан. В его лице не было больше злобы, только уважение и немного грусти. Поймав мой взгляд, он коротко кивнул.

Бесс же схватил мое плечо ручищей и затряс меня, приподняв над землею:

— Он умер? Отвечай, он покончил с собой? За меня ответил Бубакис:

— Возрадуйтесь, господин, ибо мой повелитель в добром здравии.

Лицо Набарзана застыло, как у высеченной в камне статуи. Он шагнул вперед, сказав Бессу:

— Вот оно что! Идем же.

Царь поднялся на ноги, едва они вошли. И встретил их словами:

— Почему вы здесь?

— Я здесь, — отвечал ему Бесс, — по праву царя. Дарий остался спокоен.

— Какое же царство поручил твоим заботам Бог?

— Я выполняю волю своего народа. Тебе следовало поступать так же.

— Как ведомо вам обоим, я уже не во власти карать предателей. Знаю, однако, кто свершит суд вместо меня, — отвечал царь.

Бесс вздернул голову:

— Я готов держать ответ перед Митрой.

— Уж наверное, раз ты решился на измену. Но я говорил об Александре.

Прежде безмолвствовавший, Набарзан тихо произнес:

— Не называй имени врага, которому ты отдал свой народ. Мы делаем это, чтобы освободить землю, взрастившую нас.

— Ты пойдешь с нами, — сказал Бесс.

Я раздумывал, не вложить ли меч в руку повелителя. Но Дарий вполне мог и сам до него дотянуться. Как мог я решать за своего господина, когда ему умереть?

Он шагнул назад; думаю, он собирался схватить оружие и драться. Но Дарий никогда не бывал скор — ни в движениях, ни в мыслях. Едва он сделал шаг, к нему подскочили и схватили за руки. Царь был высоким, сильным мужчиной, но руки его ослабли, и, когда в шатер вошли воины, он перестал сопротивляться. Дарий стоял смирно, вновь обретя достоинство. По крайней мере, он умел страдать, как подобает правителю огромной страны. Быть может, Бесс почувствовал это. Он сказал:

— Что ж, если мы вынуждены связать его, пусть путы соответствуют его рангу. — Сняв с шеи массивную золотую цепь, он обмотал ею запястья царя, словно веревкой, пока двое бактрийцев удерживали руки Да-рия за спиной.

Они вывели царя из шатра, придерживая за плечи, словно тот был преступником. Стоявшие у входа бак-трийцы зашептались; я расслышал приглушенные возгласы и смех, в котором звенели нотки ужаса.