Весна Византии - читать онлайн книгу. Автор: Дороти Даннет cтр.№ 79

― Что такое? ― воскликнул император. ― Ты весь дрожишь, мальчик! Как тебя называют обычно? Никко? Никколино?

Нет, судя по всему, Аль-Джазар тут все же ни при чем.

― Мой господин, ― попытался возразить Николас. ― Это опасно. Мое недомогание может перейти к басилевсу, если я подойду слишком близко.

На лице с благородными чертами мелькнула улыбка.

― Мы не ведаем страха, ― заявил император Давид. ― Турки утверждают, что им нечего бояться, ибо рай их так сладостен… Мы же достигаем рая на земле, и это стоит небольшого риска. Подойди. Покажи мне рисунки. И вот… Мы опустим руку на твое плечо. Это тебя укрепит. ― Император повернулся к своему камерарию. ― Мы заняты. Вернись через час.

* * *

Чуть меньше чем через час Николас ушел. Камерарий, явившийся на звон колокольчика, провел гостя в небольшую комнатку, где обнаружилась его одежда. Сперва Николас долго сидел в неподвижности, затем появился евнух, который помог ему переодеться и проводил к воротам; паж шествовал следом с ларцом в руках.

Дориа уже был там. Николас совсем позабыл о его существовании после того, как они расстались в банях. Сидя в седле, генуэзец горделиво улыбнулся своему сопернику, когда тот проходил мимо.

― Ну что, господин консул, как вам византийские обычаи? ― бросил он небрежно. ― Если вы не станете докладывать обо всем моей жене, то, пожалуй, и я также не стану рассказывать лишнего ее матери. В один прекрасный день мы еще сравним свои впечатления.

― Несомненно, ― подтвердил Николас. ― Должно быть, Антимосу и Алексию сейчас тоже есть что сравнить.

Похоже, Дориа не испытывал ни малейших угрызений совести и сомнений по поводу всего происшедшего. Генуэзец лишь засмеялся в ответ.

― Что сказали бы наши исповедники?! Хотя, похоже, твой Годскалк смотрит на вещи весьма разумно… Должно быть, сказываются монастырские привычки. А у тебя что-то усталый вид. Похоже, повеселился на славу?

Пот остывал на лице, покалывая кожу. Его поочередно бросало то в дрожь, то в холод. Вся одежда пропахла ладаном.

― Видел бы ты остальных! ― бросил Николас.

― Тогда до вечера, ― сказал Дориа ― Жена ― конечно, дело хорошее, но сейчас я мечтаю только о том, чтобы немного отдохнуть. Есть пределы человеческим силам! ― И с этими словами он направил лошадь вниз по холму.

Фламандец проводил его взглядом.

― Глад и мор да пребудут с тобой… ― И отвернулся.

У ворот его дожидались несколько солдат-флорентийцев и, разумеется, верный Лоппе. Слава небесам, никто из них не слышал разговора с генуэзцем. Хотя чернокожий и так догадался обо всем.

― Как ты намерен его убить? ― таков был его первый вопрос.

Николас уже позабыл, как собирался ответить.

― Милосердно… ― Затем он вздохнул и объявил: ― Сегодня к вечеру нас ждут на стадионе, но до этого времени я никого не желаю видеть. Если только я не пошлю за кем-то лично ― ни единого человека. В особенности это относится к мастеру Тоби. Ты понял?

― Мастер Юлиус может пойти на Мейдан вместо тебя, ― предложил Лоппе. ― Это ведь всего лишь праздник.

― Нет. ― Николас покачал головой. ― Нет. Это важно.

Лоппе замолчал. Вероятно, он понимал не хуже самого Николаса, что послать за Тоби все же придется. Но не сейчас, не сразу. Сперва ему нужно осознать, какая дорога лежит теперь перед ним… принять те стороны жизни торговца, которых никто не обещал ему прежде, и о которых никто не предупреждал.

«Во имя Господа и ради прибыли», ― с этой фразы обычно начинались все учетные книги купцов. Во имя Господа и ради прибыли нет ничего невозможного. Все дозволено. Все дозволено ― и Kyrie Eleison. И да смилостивится Господь над нами и нашими покупателями.

― Болотная лихорадка, ― объявил Тоби. ― Вспомни, он подхватил ее в Абруцци.

Юлиус оказался пятым человеком, кому он сказал это, с того момента, как пообещал Николасу не говорить ни единой живой душе. Лекарь Тобиас Бевентини в своих действиях руководствовался личными правилами, установленными прежде всего для собственного удобства, всеобщего блага и лишь изредка ― для блага пациента. Он был превосходным врачом.

― Болотная лихорадка, в горах? ― удивился Юлиус.

― Если подхватишь ее хоть раз, она будет то и дело возвращаться, ― пояснил лекарь.

― Все началось еще у церкви, и ты ничего не заметил? Или он вернулся из дворца ― и ты сразу поставил диагноз? Или он сразу сам тебе сказал, что с ним такое? ― настаивал стряпчий.

― Я его не видел, когда он вернулся из дворца. Лоппе пришел ко мне полчаса назад. Болезнь только начинается. Он справится…

В поисках поддержки Тоби оглянулся на Годскалка, который невозмутимо орудовал ложкой за обеденным столом. От Юлиуса, когда он в таком настроении, снисхождения ждать явно не приходилось. Через час компания Шаретти, представлявшая республику Флоренция, должна была объявиться на Мейдане, где в честь императора давали представления с музыкой, танцами и всевозможными показательными выступлениями. Наемники Шаретти должны были также принять участие в торжествах. Для представителей компании это был превосходный способ познакомиться с чиновниками и крупнейшими землевладельцами со всей округи, а также с собратьями-торговцами. Вероятнее всего, главе компании нужно будет обменяться знаками вежливости с императором и его семейством, а Николас тем временем вернулся из двора, весь взмокший от пота, со скачущим пульсом и всеми признаками проклятой заразы. Тоби, принявшись за еду, лихорадочно обдумывал, что предпринять.

Юлиус тем временем продолжал ворчать:

― Если он будет болеть всякий раз, как подойдет близко к императору, то чего нам ждать дальше? Кашля, насморка, или желудочных колик?

Лекарь наморщил лоб.

― Все без обмана, ― заметил он.

― Я и не спорю, ― отрезал стряпчий. ― Я просто хочу сказать, что не доверяю людям, которые ломаются от малейшего усилия.

― А лично я, ― заметил фламандец, стоявший в дверях, ― стараюсь избегать людей, которые огрызаются по поводу и без повода.

Тоби, который по опыту предполагал, что Николас может оказаться где-нибудь поблизости, молча уставился в свою тарелку. Бывший подмастерье прошел мимо и хлопнул его по плечу.

― С тобой мы поговорим позже. ― Он сел рядом с Легрантом. ― Ладно, я немного помолился, и думаю, что справлюсь, если все будут добры ко мне. Вы знаете, что мы получили согласие в ответ на все свои просьбы? Новые помещения для консульства и часовни. Два процента налога на импорт и никакого ― на экспорт. Охранные грамоты для всех флорентийских торговцев, кораблей и товаров, которые могут быть отозваны лишь с шестимесячным уведомлением. Из дворца завтра явятся за нашими шелками. Я прислал к вам Лоппе заранее, чтобы вы успели составить планы. Время у вас было. Рассказывайте. ― Он потянулся за вином, но, наткнувшись на взгляд лекаря, убрал руку.