Путь Никколо - читать онлайн книгу. Автор: Дороти Даннет cтр.№ 55

Когда Тоби, получив превосходное образование, отказался от мирной университетской жизни, взамен того отправившись бродить по свету с торговцами и наемниками, маэстро Джамматтео публично умыл руки и отказался от племянника, тем самым лишая того возможности прикрываться дядюшкиным именем. Поступок сей и некоторые сказанные при этом слова пришлись Тоби не по сердцу, равно как и тот факт, что даже далеко в свои преклонные годы профессор оставался цветущим и здоровым, с выразительными чертами веселого лица, которых так недоставало самому Тоби, не говоря уж о бороде и о густой каштановой шевелюре, едва тронутой сединой.

— Он здесь? — поинтересовался Тоби.

— О, да, — отозвался дядя. — Как ты знаешь, он привел лошадей для Пьерфранческо. Мессер Аньоло с сестрой пригласили его зайти вновь, даже прежде чем послали за мной. Весьма приятный юноша. Мы все с удовольствием пообщались с ним. Он очень благодарен за все, что ты сделал для него. Выходил его после драки на Даллме; и потом выручил в Женеве. Мы знаем, что вы были очень близки. И ты понимаешь, что после того, как ты столь внезапно покинул капитана Лионетто, может показаться, что этот мальчик чем-то привлек тебя?

— Нет, я тебе уже сказал. Не он меня привлек, а отторг капитан Лионетто, — отрезал Тоби. Несомненно, слова дяди были полны двусмысленности. Чужие пороки всегда забавляли Джамматтео. Тоби немного успокоился. Вот, значит, почему он здесь. По крайней мере, это означает, что дяде ничего не известно о краске для волос и любовных эликсирах, и об остролисте. Или о возможном богатстве, ключ к которому в руках загадочного паренька, которого, возможно, Тоби удастся убедить довериться ему.

— Лионетто, как мне сказали, тоже не питает к тебе горячей любви, — весело продолжал его дядя. — Твой бывший капитан сейчас в Милане и собирается наняться к Пиччинино. Советую быть осторожнее. Ну да ладно, твой молодой человек сейчас в личных апартаментах мессера Аньоло с его сестрой и друзьями. Пойдем со мной, чтобы ты мог забрать его оттуда.

— В личных покоях? — переспросил Тоби.

— По-моему, они играют в карты, — благодушно улыбнулся профессор.

Комната отдыха в доме Аччайоли напоминала обычный рабочий кабинет, лишь чуть богаче украшенный, хотя здесь был красивый камин, от которого шел яркий свет. Все прочие светильники были составлены на другом конце комнаты, вокруг карточного стола, за которым сидели четыре человека, тогда как трое других стояли у них за спиной. Завидев Тоби с профессором, один из игроков с рассеянной улыбкой обернулся к ним и поднял палец.

— Одно мгновение! Умоляем вас о снисходительности. Марко, Джованни. — Может быть, наши гости выпьют вина, пока мы заканчиваем игру?

Из слуг в зале никого не было, стало быть, игрок обращался к стоящим рядом гостям, — третьей была юная и хорошенькая девушка. Тоби не знал никого из них. С вежливой улыбкой он повнимательнее оглядел присутствующих.

Тот игрок, что поприветствовал их, несомненно, был хозяином дома. Крепко сбитый, властный, с желтоватым лицом, — это, должно быть, сам банкир Аньоло Аччайоли, внук Донато, князя Афинского и родич мессера Николаи, одноногого грека, прибывшего в Брюгге из Шотландии. Женщина рядом с ним, скорее всего, Лаудомия, его сестра, супруга отсутствующего Пьерфранческо, или, возможно, сводная сестра: красивая женщина, намного моложе самого Аньоло, одетая на флорентийский манер, с прической и рукавами, украшенными самоцветами, и глубоким вырезом на груди.

Рядом с ней обнаружился некто знакомый, но не грек и не флорентиец. Худощавый, смуглый молодой человек, довольно скромно одетый, которого Тоби в последний раз встречал совсем в ином окружении, в отряде англичан-ланкастерцев. В том самом отряде, который остановился подобрать брата Жиля и попал под первую из клаасовых лавин.

Англичанин, здесь?

И тут этот англичанин с улыбкой обратился к Клаасу на чистом французском, который явно был его родным языком, а Клаас, дав вежливый ответ на том же языке, назвал его «месье Гастон». Женщина со смехом положила на стол карту и обратилась к подмастерью, на сей раз по-итальянски. Он ответил тут же: не совсем безупречно, но с чистыми болонскими интонациями, которые, должно быть, подхватил от Юлиуса, а отнюдь не на савойском наречии. Похоже, он неплохо разбирался в таких вещах.

Они, разумеется, забавлялись с ним.

Дядя Тоби, держа в руке бокал, пробормотал по-латыни:

— Почему бы не испытать его на этом языке? Или по-гречески?

Клаас широко улыбнулся, не отрывая взгляда от карт.

— Маэстро, избавьте меня. Я не способен ходить на руках и одновременно бороться со столь сильными игроками.

Он положил карту на стол и бросил на Тоби взгляд, полный заговорщического восторга. Если бы он только мог, Тоби с радостью вернул бы время вспять, чтобы не было никаких необдуманных рыцарских поступков при Дамме и в Женеве, которые связали его с этим опасным безумцем. Он с подозрением уставился на Клааса.

Манеры мальчишки, будь он неладен, казались безупречны.

Почтительны, но с той толикой веселости и простоты, которая вызывала приязнь вельмож. Одежда была опрятной. Пусть рядом с остальными он скорее напоминал слугу, но это было лучшее, что могла ему позволить вдова Шаретти, и, несмотря на тяготы путешествия, синяя ткань дублета Клааса сохранила достаточную жесткость, чтобы изящно облегать его широкие плечи. Солдатский ремень перетягивал талию там, где раньше болтался грязный фартук, а высокий ворот подчеркивал крепкую шею. С его взглядом и широкой улыбкой ничего нельзя было поделать, но они больше не казались бессмысленными. Это открытие Тоби сделал еще в Брюгге.

Вновь настал черед юнца. Руки, державшие карты, были все такими же мозолистыми, как прежде, но теперь синяя краска окончательно сошла с кончиков пальцев. Тоби следил, как эти пальцы медленно перебирают веер продолговатых карт, выбирают одну, выкладывают ее на стол.

Последовало недолгое молчание, которое Тоби, ничего не знавший об этой игре, не ведал, чему приписать. А затем Лаудомия с улыбкой посмотрела на него своими ясными серыми глазами.

— Опять!

— По-арабски, — предложил Клаас. — Вам следовало заставить меня говорить по-арабски, тогда бы вы отыгрались.

Карты были раскрашены от руки в красный, синий и золотой цвет. Такая колода, должно быть, стоила дороже, чем весь наряд Клааса с головы до пят.

— Постойте! — предложил француз Гастон. — Прежде чем мы все выложим свои карты, Никколо, друг мой, что у нас на руках?

Никколо?

Он посмотрел на Клааса.

Тот заметно оживился.

— А вы сами не знаете? Месье, тогда, должно быть, вы часто проигрываете.

Мессер Аньоло улыбнулся, перехватил взгляд стоящего рядом Джованни.

— Назовите мне мои карты, юный друг, — предложил он. — Что у меня в руке?

— Вожжи, — беззлобно отозвался Клаас. — Итак, месье, вы начали с девятки. И так и не отдали ее. Потом к вам пришла тройка и королева Все они bastoni. После этого…