Федор Апраксин. С чистой совестью - читать онлайн книгу. Автор: Иван Фирсов cтр.№ 114

Теперь королевские указы поступали в Швецию с большим опозданием. Узнав о поражении в Финляндии, Карл XII забеспокоился. Если маткой овладеет царь, судьба Швеции будет решена.

Понимали и в Стокгольме, что ставки в предстоящих сражениях на море будут велики, именно они определят исход войны в целом.

На совете флагманов флота докладывал адмирал Густав Ватранг:

— В прошлую кампанию мы припозднились. Нам, к сожалению, не привелось разгромить эскадру царя Петра. Хотя шансы у нас были, русские неважные моряки, не знают фарватеров, сажают свои корабли на камни, сжигают их. — Ватранг закашлялся и подошел к карте. — Однако русский царь опередил нас гребными суднами, которые сильны в шхерах. Наша задача в предстоящей кампании выманить галеры в море и уничтожить их. А потом покончить с корабельным флотом. Потому не будем медлить.

В отличие от прошлых кампаний, ранней весной, когда еще по северной Балтике плыли ледяные поля, из Карлскроны и Стокгольма вышли шведские эскадры. В конце апреля они соединились у мыса Гангут. Три шведских адмирала, опытные военные моряки Ватранг, Лилье, Эреншёльд возглавили армаду из шестнадцати линейных кораблей. Почти девятьсот корабельных орудийных стволов сосредоточил королевский флот у Гангута с целью преподать русским урок на море.

Минул месяц, пошел другой, шведы притомились, они не знали намерений царя…

На вечерней заре к Апраксину прибежал посыльный: «Государь велел к нему быть!»

В поздних сумерках Апраксин вошел без доклада. Петр что-то чиркал на конторке, с шумом бросил перо, потянулся.

— Вот что, Федор, хочу сказать, — Петр кивнул на табуретку, сам сел рядом. — Нам со шведом в открытом море связываться нет смысла. Кораблей прибавилось, но в большом некомплекте экипажи на них. Командиры, сам видишь, сырые, лоцманов добрых раз-два, и обчелся, к тому и ландкарты все еще не заимели.

Как всегда осмотрительный, Апраксин поддержал:

— Шведы в этом деле многоопытнее нас, спору нет. Мы по кораблям к ним приблизились вполовину, а по выучке не догнали. Корабельная наука многосложная, враз не дается.

— Ты не думай, что, ежели незапно столкнемся в море, заробеем. Ни в коем разе. Азардовать будем, в абордаж мы осилим шведа. — Царь на мгновение замолчал и вспомнил о главном. — Так я к чему. Главную баталию давать будем в шхерах, завлекать туда Ватранга. А там сила наша опять же в абордаже, пехота же еще навыков не имеет добрых. Потому распорядись, покуда в море не вышли, напервое изготовить оружие для абордажа, древки с крючьями, лестницы с зацепами, топоры с длинными топорищами. Другое. Поручикам да сержантам подучить надобно своих подопечных бою абордажному.

Апраксин слушал и радовался: «Мои мысли Петр Лексеич читает…»

Военный совет собрался перед выступлением в поход. Адмиральский салон «Святой Екатерины» едва вместил всех прибывших. Впервые Петр собрал вместе капитанов корабельного и галерного флота и армейских офицеров.

— Две руки у меня, армия да флот, в единении их сила, — проговорил Петр и подошел к развернутой на переборке карте. — Кампания решить должна, быть ли нашему флоту и армии у неприятеля в его коренной земле, дабы склонить к миру. Потому напрячь надобно матроз и солдат к виктории. — Провел рукой по карте. — Галерный флот с войсками пойдет к Гельсингфорсу и далее вдоль берега к Гангуту. Корабельная эскадра прикроет галеры с моря до шхер. После чего пойдем в Ревель. Адмирал Апраксин из Гангута повестит меня в Ревель о неприятелях, и будем действовать по обстоятельствам.

Первым задал вопрос капитан-командор Змаевич:

— Каков ордер следования на походе?

— Корабельную эскадру сам поведу, ордер получишь в походной канцелярии. Для галерного флота ордер определит его главный командующий, адмирал Апраксин. — Ощупывая взглядом, подмигнул сидевшим в первом ряду седым генералам, закаленным бойцам Михаилу Голицыну, Ивану Бутурлину, молодому бригадиру Якову Волкову.

В начале мая с якорей снялась эскадра кораблей, прикрывая гребной флот со стороны моря. Когда авангард Апраксина подошел к Березовым островам, у Котлина снимались с якорей последние бригантины.

Проводив галерный флот до Выборга, эскадра отсалютовала генерал-адмиралу и направилась к Ревелю. Там эскадра пополнилась тремя линкорами, пришедшими из Архангельского, и пятью, купленными за границей.

В полдень 17 июня ударила сигнальная пушка. Вдали на горизонте показались шведские корабли. Флагман поднял сигнал: «Начать буксировку!» Команда поступила вовремя. Успели за ночь выйти на рейд.

На рассвете вице-адмирал Лилье, командир шведского отряда, изумленно осматривал внешний рейд у ревельской бухты.

Завидев шведов, русские корабли сыграли тревогу, начали сниматься с якорей.

— Шестнадцать линейных кораблей, четыре фрегата, десяток бригантин. Такой подарок нам не по зубам. Но откуда у Петра объявился флот?

Лилье подозвал капитана.

— Подымайте сигнал: «Следовать за мной! Курс норд-норд-вест». Идем к Гангуту.

Шведский адмирал сдрейфил, но он не подозревал, что в ревельской бухте половина русской эскадры была бутафорской. Восемь линейных кораблей, которые пришли из Архангельского, и купленные за границей, были пустыми кораблями, без пушек, наполовину без офицеров и матросов…

Пока Ватранг выяснял соотношение двух корабельных эскадр, к Гангуту приближалась сила, которая сыграет решающую роль.

В дни летнего солнцестояния галерный флот Апраксина обосновался в Твереминской бухте. Вдали, у мыса Гангут, растянувшись цепочкой, угрожающе чернели громады линейных кораблей.

— Слава Богу, — перекрестился Апраксин, сняв шляпу и вытерев пот со лба, — хоть здесь упредили шведа, и то ладно. — Он вскинул подзорную трубу, подозвал Змаевича: — Значит, так, капитан-командор, скампавеями нам здесь покуда не пробиться. Потому себя надобно обезопасить. Соорудим батарею на берегу, сюда шведы по мелководью не сунутся. Пошлем государю эстафету, надобно кораблям помочь. Не худо бы диверсию против Ватранга совершить, отвлечь его, а мы на скампавеях прорвемся. Снаряжай добрых матросов на шлюпку, пойдем с тобой шхерами, своими очами все узрим.

Уточнив дислокацию шведов, в тот же вечер Апраксин отправил с бригантиной донесение в Ревель. Сообщил состав эскадры шведов, донес о сооружении батарей на Гангуте, просил отвлечь Ватранга…

Бригантина ушла, а у Гангута шведский адмирал спокойно взирал на галерный флот и играл в карты со своими адмиралами.

— Русские галеры у нас в мышеловке…

Не раз промерил Апраксин за две недели все скрытые фарватеры в шхерах, наметил маршруты для скампавей, установил пушки напротив шведской эскадры. Даже послал привет шведскому адмиралу: отвезли шведов, плененных в сражениях на берегу.

«В 7 день, поутру, — записал адъютант в журнал генерал-адмирала, — шведских арестантов один пастор да 153 человека урядников и солдат, отправлены к неприятельскому флоту с капитаном Лукою Демьяновым, и приказано оному капитану при прибытии… учинить сигнал с шлюпки из единой пушки.