Император Юлиан - читать онлайн книгу. Автор: Гор Видал cтр.№ 109

- Полными стихами? До седьмой силы?

- Все как должно, - кивнул он. - И вдруг не обычные тишина и покой сошли на меня, а ужас Казалось, я заблудился и оказался на краю пропасти. Все мои члены сковал смертельный холод, какого я никогда еще не испытывал. Мне казалось, я теряю сознание или умираю. "Неужели я прогневил богиню? Неужели я обречен?" - пронеслось у меня в голове. Внезапно ярко вспыхнувший светильник озарил ее лик, но это уже была не бронзовая статуя, это была сама Кибела! И она заговорила…

От его слов я весь похолодел и прошептал молитву.

- "Максим!" - Богиня назвала меня по имени, голос ее звучал подобно серебряному колокольчику. Я воззвал к ней всеми ее титулами, она же изрекла: "Тот, кого ты любишь, любим и мною".

Я просто остолбенел, у меня перехватило дыхание. Казалось, я слышу не Максима, а голос самой богини.

"Тот, кого боги возлюбили, как сына своего, воцарится надо всей землей", - продолжала Кибела.

- Персия? - прошептал я. - Она говорила о Персии? - Но Максим продолжал вещать голосом богини:

"…над всей землей. Ибо ему будет ниспослан еще один дух, дабы помочь ему в дальних странствиях".

- Гермес?

"Тот, кто ныне с нами, сопроводит его до края земли, туда, где наш избранник закончит во славу нашу начатое этим духом дело". - Максим умолк, будто дочитал страницу до конца. В гнетущей тишине я ждал, и вот Максим обернулся. Глаза его сверкали, борода в лунном свете ниспадала серебряным потоком. - Александр! - выдохнул он. - Ты предназначен завершить его дело.

- В Персии?

- А также Индии и странах, лежащих далее на восток! - Схватив край моего плаща, Максим трепетно, как к святыне, приложился к нему. - Ты Александр!

- Если это так…

- Если?! Ты же слышал слова богини.

- Значит, мы разгромим Шапура.

- И после этого от Персии до восточного океана никто не осмелится встать на твоем пути. За это богиня просит лишь отстроить свой храм в Пессинунте.

- С радостью!

Максим сделал движение рукой в сторону моей звезды. Это был тайный священный знак, я повторил его. Тут в наше уединение вторгся Приск. "Опять звезды рассматриваете?" - спросил он, как всегда, отчетливо и громко.

Приск: А если бы я только знал, о чем они секретничают, я бы еще не так "отчетливо и громко" высказался и много чего добавил. По некоторым признакам в поведении Юлиана и некоторым его намекам я таки заподозрил, что он верит в особое благоволение богов к себе, но мне и в голову не приходило, что он в действительности мнит себя самим Александром или, по крайней мере, считает, что внутри него, по всей видимости в печенках, сидит дух Александра. Эта навязчивая идея многое объясняет в поведении Юлиана, то бишь Александра, в последние дни персидского похода, когда оно стало, скажем прямо, довольно странным. Между прочим, будь я полководцем, мне бы совсем не понравилось, если бы во мне поселился какой-то еще полководец, тем более Александр, который так плохо кончил! Но Максим был способен на все, а Юлиан ни разу в нем не усомнился.

На этом кончается часть записок Юлиана, посвященная его пребыванию в Константинополе. Юлиан планировал дать полный перечень своих эдиктов и назначений, но так и не успел. Ты наверняка получишь все эти сведения в государственном архиве.

В мае Юлиан выехал из Константинополя, чтобы посетить Галатию, а затем Каппадокию, но на самом деле целью поездки была Антиохия, где он должен был встать на зимние квартиры. Открыто об этом не говорилось, но к приезду императора в Антиохию стягивалась вся восточная армия, готовая вторгнуться в Персию.

Я задержался в Константинополе, так как в ту пору был стеснен в средствах. В отличие от Максима с супругой, сколотивших себе на своем венценосном благодетеле изрядное состояние, я ничего не просил у императора и ничего не получал. Юлиану никогда не приходило в голову помогать друзьям деньгами, но если к нему обращались с просьбой, он никогда не скупился. К счастью, мне удалось прочитать в константинопольской академии курс лекций, да старый Никокл постарался раздобыть мне учеников. По-моему, ты с ним знаком? Ах да, ну как же - ведь это он вынудил тебя еще в сороковых годах покинуть столицу! Давненько это было. Да, грустная история, но что касается меня, то мы с Никоклом сошлись близко, и благодаря ему я вскоре сумел отправить Гиппии кругленькую сумму. Кроме того, мне удалось сэкономить на жилье, так как Юлиан разрешил мне на время работы поселиться в Священном дворце, а лично на себя я почти ничего не тратил.

Любопытная подробность: перед самым отъездом Юлиана в Антиохию из Греции вернулся Оривасий. Он выглядел подавленным, и разговоры о необходимости отстроить храм Аполлона сразу прекратились. Лишь много лет спустя Оривасий рассказал мне, что произошло с ним в Дельфах, возле так называемого "пупа земли".

Дельфы, куда прибыл Оривасий, являли собой грустное зрелище. Многочисленные храмы давно лишились своих украшений. Кто только их не грабил, один только Константин вывез из Дельф 2700 статуй, и вокруг дельфийских святилищ уныло тянулись бесконечные ряды пустых пьедесталов. Город оказался совершенно безлюдным, если не считать нескольких оборванных киников, которые взялись показать Оривасию достопримечательности города. Сам я не бывал в Дельфах, но слышал, что их жители славились своей алчностью и в этом превосходили даже элевсинских торговцев. Что ж, тысячу лет они грабили паломников, но никто не обещал им, что это будет длиться вечно.

По-моему, Оривасий разделял мое отвращение ко всяческой религии. Однако я любому колдовству предпочитаю человеческий разум, а Оривасий отдавал предпочтение телу. Он был совершенно безразличен ко всему, чего нельзя было ощупать или увидеть. Странный это был наперсник царствующей особы. Единственным его страстным увлечением была медицина, и, к счастью, он подходил к ней с сугубо практической точки зрения, хотя мне медицина всегда представлялась разновидностью магии. Ты заметил, что врач всегда бывает несколько удивлен, если предписанное им лечение помогает? Причина тому одна: он действует по наитию, и актерский дар ему нужен не меньше, чем софисту; успех лечения зиждется целиком и полностью на авторитете и умении внушать.

У входа в храм Аполлона Оривасий позвал жреца, но, не получив ответа, решил войти. Внутри храма все было покрыто толстым слоем пыли; кроме того, часть крыши провалилась. За пьедесталом, на котором когда-то стояла статуя бога, Оривасий обнаружил спящего жреца, рядом валялся полупустой бурдюк с вином. Разбудить жреца стоило немалых трудов. Узнав, что перед ним посланец императора, он забеспокоился.

- Нынешний год для нас очень неудачен, очень. Мы лишились всех доходов. В прошлом году к нам пришло хотя бы несколько паломников, а нынче вообще никого. Но передай

Августу, что мы по-прежнему верны своему священному долгу, хотя нам не на что починить крышу и совершить жертвоприношения. - Покачиваясь, жрец с трудом поднялся на ноги.