Сотворение мира - читать онлайн книгу. Автор: Гор Видал cтр.№ 23

— Анакреон жил в Абдере, — твердо напомнила Лаис. — В греческом городе.

Мужчины рассмеялись. Демоцед поклонился Лаис:

— Прежде чем появиться в Самосе, он жил в лучезарной Фракии. Потом отправился в Афины. Он был любимцем бедняги Гиппарха. Печальная история, не правда ли? Но как бы там ни было, одного у Поликрата не отнимешь — он всегда смотрел на запад. И он был истинным владыкой морей.

— Да, — сказал Гистиэй, — был владыкой морей и хотел стать владыкой над всеми островами.

Демоцед обратился к бывшему тирану:

— Возможно, вам стоит поговорить об островах с Великим Царем. Что ни говори, Дарий с радостью приобрел Самос. И еще больше его обрадовало приобретение самосского флота. А когда в твоем распоряжении такой роскошный флот…

Демоцед замолк, взглянув на Гистиэя.

— Когда я еще был в Милете, — мечтательно проговорил тот, — я мог с легкостью захватить Наксос.

Демоцед кивнул:

— Прекрасный остров. Плодородные земли. Сильный народ.

Мужчины переглянулись. Так начинались Греческие войны. Ребенком слушая рассказы взрослых, я не понимал всего значения этих загадочных переглядываний. Много позже до меня дошло, как между делом эти два неугомонных грека затеяли увенчавшийся успехом заговор по вовлечению Великого Царя в греческие дела.

Но это — оглядываясь в прошлое. А тогда меня больше интересовали рассказы Демоцеда о чудесном учителе Пифагоре.

— Я познакомился с ним в Самосе, — говорил старый лекарь. — Он тогда еще был ювелиром, как и его отец. Тот был личным ювелиром Поликрата. Но рано или поздно с Поликратом все ссорятся. Однако, как бы то ни было, Пифагор был — почему был? Я опять видел его в Кротоне — выдающимся человеком. Мыслит очень любопытно. Он верит в переселение душ…

Персидским мальчикам не полагается задавать вопросы взрослым, но для меня делали исключение.

— Что такое переселение душ? — спросил я.

— Ну прямо как дед! — воскликнула Лаис, хотя мой вопрос был самым заурядным. Лаис всегда обращала внимание на мое на самом деле несуществующее сходство с Зороастром.

— Это значит, что душа умершего переселяется в другое тело, — ответил Демоцед. — Неизвестно, где такое придумали.

— Во Фракии, — предположил Гистиэй. — Все вздорные идеи приходят из Фракии.

— Я из Фракии, — твердо напомнила Лаис.

— Тогда вы меня прекрасно поняли, госпожа. — По губам Гистиэя скользнула улыбка.

— Я знаю, что наша родина ближе всех к небесам и к преисподней, — проговорила Лаис особым колдовским голосом. — Так пел Орфей, спускаясь под землю.

Мы пропустили ее слова мимо ушей, и Демоцед продолжал:

— Не знаю, как эта идея дошла до Пифагора, но известно, что он провел год или два в египетских храмах. Он мог набраться этого и там. Не знаю. Но известно, что египетские ритуалы сильно действуют на впечатлительных людей. К счастью, сам я не из таких. А он — да. Мне вспоминается, Поликрат дал ему письмо для своего друга фараона, старика Амасиса. Так что Пифагору, по-видимому, показали все ритуалы, которых обычно люди не видят и не слышат. Но потом на Египет напал Камбиз, Амасис погиб, а бедолага Пифагор угодил в плен и как ни убеждал всех, что он друг тирана Поликрата, персы продали его одному вавилонскому ювелиру. К счастью, ювелир оказался снисходительным человеком и разрешил Пифагору учиться у магов…

— Это нехорошее дело, — твердо напомнила Лаис.

— Мудрые люди извлекают пользу из всего, даже из самых неподходящих вроде бы вещей. — Демоцед обладал практическим умом. — Как бы то ни было, когда Пифагор выкупил у ювелира свою свободу и вернулся в Самос, он стал другим человеком. По некоторым причинам он остановился у меня, а не при дворе. И рассказал, что научился читать египетские иероглифы и даже писать по-египетски. Еще он выучился персидскому. И у него появились теории о природе и устройстве так называемой Вселенной.

Да, это слово придумал Пифагор. Теперь оно не сходит с языка у афинских софистов, понятия не имеющих о том тонком смысле, какой вложил в него его создатель.

Насколько я понимаю Пифагора, — хотя кто может понять его полностью? — он считал, что в основе всего лежит единица. От единицы происходит число. От чисел — точки. От точек — линии. От линий — плоскости, а от них — тела. От тел — четыре элемента: огонь, вода, земля и воздух. Эти элементы, смешиваясь, образуют Вселенную, вечно живую и вечно движущуюся сферу, в центре которой расположена меньшая сфера — Земля. Пифагор считал, что из всех тел сфера — самое прекрасное, а из плоских фигур самая священная — окружность, в которой все точки связаны, и она сама не имеет ни начала ни конца. Лично я не мог постичь его математических теорем. Демокрит говорит, что понимает их. Рад за тебя.

Демоцед также рассказывал, как Поликрат как-то разругался с Пифагором и послал своих лучников арестовать мудреца.

— К счастью, я смог убедить Поликратова главного архитектора спрятать Пифагора в туннеле рядом с городом. Потом, темной ночью, мы посадили его на корабль, идущий в Италию. Я дал ему письмо к моему старому другу Милону Кротонскому — теперь это мой тесть…

— Который уничтожил Сибарис! — снова застонал Гистиэй.

И это правда. Разгромив сибаритское войско, Милон повернул русло реки, и город исчез под водой.

— Что сказать? — Демоцед старался быть деликатным. — Я знаю Милона с самого его детства. Вообще-то, я гожусь ему в деды. Когда он выиграл свой первый поединок на Олимпийских играх…

Демокрит считает, что Сибарис был разрушен несколькими годами позже. Вряд ли. Впрочем, должен признаться, что, вспоминая о событиях шестидесятилетней давности, я могу поменять местами встречи разных лет…

На протяжении многих лет я много слышал от Демоцеда о Пифагоре и точно передаю смысл его рассказов. А хронология… она может нарушаться. Я не веду анналов. Но могу с уверенностью сказать, что имя Пифагора я впервые услышал во время своего первого визита в Экбатану. И в тот же день я услышал еще более важную беседу о владыке морей Поликрате. Вспоминая переглядывания и многозначительные недомолвки, я понял позже, что именно на той встрече два грека решили объединить свои усилия, чтобы вовлечь Дария в греческие дела. Они собирались соблазнить Великого Царя недостающим ему титулом владыки морей и убедить его помочь тирану Гиппию — если понадобится, то и военным путем. По сути дела, война оказалась неизбежной, во многом из-за досужих измышлений двух греков летним днем в Экбатане.

— Твоя жена говорит, что Пифагор основал в Кротоне школу. — Лаис очень любила Демоцедову жену, поскольку та не представляла никакой угрозы. — Люди со всего света едут у него учиться.

— Это, собственно, не школа. Скорее… В общем, он со многими праведными людьми живет в одном доме «правильной жизнью», как говорит Пифагор.

— Они не едят бобов.