Мистерии Осириса. Древо жизни - читать онлайн книгу. Автор: Кристиан Жак cтр.№ 85

— Медесу не известно, что я установил, кто он, — продолжал ливанец. — Со своей стороны, он, разумеется, собрал подробные сведения обо мне и сделал совершенно естественный вывод о том, что моя торговая сеть не имеет себе равных. Он дал мне также свой первый список клиентов, которых я взялся обеспечить товаром.

— Кстати, ты наверняка не позабыл увеличить свою долю?

— Разве это не в порядке вещей, хозяин?

— Я не стану тебя бранить за это. Но твой вклад в наше дело также вырастет.

— Даже не сомневайтесь!

— Ты должен завоевать доверие этого Медеса, — сказал Провозвестник. — Чтобы преуспеть в этом, надо оказать ему побольше услуг и способствовать успеху его начинаний.

— Положитесь на меня, я знаю свое ремесло. Медес разбогатеет, и быстро.

— А как инцидент в Кахуне?

— Болтун больше не проговорится.

— Его допрашивала стража?

— Нет, хозяин. Но плотник Рубанок начал плести лишнее соседям и посетителям. Наш агент счел, что его болтовня становится опасной, и принял меры безопасности.

— Великолепно, друг мой. Продолжай расставлять свои сети и не ослабляй усилия.

— Будьте уверены в этом, хозяин!

— И береги фигуру. Будешь слишком много есть — потеряешь остроту разума, а слишком много пить — осторожность.

— Опись закончена, — объявил Икер.

— За одну неделю? Но ведь ты работал день и ночь! — удивился Херемсаф.

Просматривая папирусный свиток, исписанный быстрым, но вполне разборчивым почерком, Херемсаф вскоре понял, что работа была выполнена исключительно качественно.

— Длинноволосый жалуется, что заболел из-за перенапряжения, работая в сверхурочные часы, — заметил Херемсаф.

— Мне жаль его. Поэтому я посоветовал ему сторожить комнату, пока я сам проверю последние детали. Разве управитель не спешил?

— Конечно, конечно, но ни он, ни я не ставили перед тобой такого короткого срока!

— Я так понял, что...

— Что ж, мои поздравления, мой мальчик. Ты оказал большую услугу муниципальной службе. Теперь мы можем подумать о новой задаче. Чего бы ты хотел?

Херемсаф заранее знал ответ: «Архивы».

Но Икер очень спокойно сделал вид, что раздумывает.

— Мне бы хотелось поработать в храме Анубиса.

— В том самом, в котором я исполняю обязанности интенданта?

— Поскольку у вас много разных обязанностей, я мог бы оказаться вам полезным.

На какой-то момент Херемсаф спросил себя, не поставил ли этот юнец себе целью снести его голову. Но тон был просительный, слова — взвешенными, а поведение — уважительным.

— Станешь ли ты, наконец, умнее, Икер? Повторяю тебе: если ты оставишь в прошлом свои фантазии, то перед тобой откроется блестящая карьера. Со своей стороны, я уже позабыл нашу недавнюю стычку.

— Я очень вам за это признателен.

Херемсаф продолжал сомневаться в искренности Икера, и все же его подчиненный показался ему, скорее, убежденным.

— Что ж, храм Анубиса — не такая плохая идея... Тем более что его библиотека требует серьезной реорганизации. Наш прежний библиотекарь умер месяц назад, а у нынешнего стажера нет соответствующих знаний, чтобы рассортировать старинные рукописи и сложить их по степени важности.

— И моя любовь к книгам будет удовлетворена, — подтвердил писец.

Храм Анубиса, выстроенный в южной части Кахуна возле крепостной стены, был скромных размеров. Этого нельзя было сказать о его библиотеке — почтенном учреждении, куда ходили все эрудиты города. Стажер не стал противиться назначению Икера, напротив. Испытав облегчение оттого, что, наконец, туда назначили писца высокого ранга, он целиком посвятил себя тем заданиям, которые давал его новый начальник.

Икер пришел в восхищение от качества и количества собранных в библиотеке папирусов: литературные тексты, книги по праву, медицинские и математические трактаты, ветеринарные описания. Большинство этих рукописей уходили корнями в глубокую древность — в эпоху пирамид. Слишком малое количество из них было переписано в нескольких экземплярах, что и предопределило первое решение Икера.

Часы, проведенные за переписыванием иероглифов, чтобы оставить их будущим поколениям, принесли Икеру истинное счастье. Его рука, внимательная и точная, стремительно бежала по первосортному папирусу, множество свитков которого было ему предоставлено. И управитель, и Херемсаф были, без сомнения — поскольку интересы их совпадали — очень довольны таким его занятием.

Как раз возле библиотеки располагались лавка горшечника, его башенка и печь. Этот горшечник не ограничивался тем, что, как его коллеги, производил обычную посуду. Он изготавливал вазы и кубки исключительной красоты.

— Для кого они предназначены? — как-то спросил его Икер.

— Для храмов Кахуна и его пригородов.

— Почему ты расположился именно здесь?

— Потому что Анубис — хозяин горшечной печи. Именно он, который начальствует над Ка всех живущих, держит в своих руках истинную власть, воплощенную в скипетре Абидоса. Ночью он отламывает кусочки от полной луны, чтобы вновь посвященный, как и она, постоянно обновлялся. Своим серебряным диском он освещает справедливых. Анубис же созидает и солнце — этот золотой камень, лучи которого заставляют циркулировать энергию. Его секреты хранятся в сундуке из акации, куда не может проникнуть ни один непосвященный.

— И он тоже находится в Абидосе?

— Абидос — это вообще священная земля.

— Ты ездил туда?

— Анубис открыл мне то, что мне нужно было знать. Только он один — путеводная звезда, и его решение бесповоротно.

— Значит, ты его видел!

— Я вижу солнце и луну — дело его рук, и я его продолжаю. Такова моя функция. Каждому предназначено открывать свою.

Горшечник повернулся к Икеру спиной и занялся уборкой своей печи, чтобы потом разжечь ее.

В задумчивости юный писец вернулся к себе завтракать. Секари жарил перепелов.

— Я укрепил входную дверь и приладил к ней прочный крюк из сикомора, — объявил он. — И начал на базаре спрашивать о твоем талисмане из слоновой кости, но никаких слухов. Вор осторожен, он выжидает время, чтобы его продать.

— А если он оставит его для себя?

— Ну, в конце концов, он кому-нибудь похвалится тем, что обладает таким сокровищем! Давай поедим?

Икер едва притронулся к еде.

— Это невкусно?

— Великолепно, но я не голоден.