Рамзес. Сын света - читать онлайн книгу. Автор: Кристиан Жак cтр.№ 79

Репутация Рамзеса портилась на глазах.

— Да на тебе лица нет! — удивился Шенар, увидев Долент. — Ты несчастна?

— Больше, чем ты мог бы подумать.

— Моя дорогая сестра… Доверь мне, что тревожит тебя.

— Меня и моего мужа выгоняют из Мемфиса.

— Это шутка?

— Рамзес угрожал нам.

— Рамзес! И почему?

— С помощью своего проклятого Амени он решил обвинить Сари в страшных проступках. И если мы не подчинимся, он потащит нас в суд.

— У него есть доказательства?

Долент поморщилась.

— Нет… Какие-то никчемные обрывки. Но ты знаешь наше правосудие, оно может отвернуться от нас.

— Значит ли это, что вы в самом деле, что-то замышляли против Рамзеса?

Царевна не знала, что ответить.

— Я ведь не судья, скажи мне правду, сестренка.

— Да, мы кое-что предприняли, это верно… Но я не стыжусь этого! Рамзес всех нас уничтожит, одного за другим!

— Не кричи, Долент. Я тоже в этом уверен.

Тогда она томно проговорила:

— Что же… Ты не сердишься на меня?

— Напротив, я сожалею, что твоя попытка не удалась.

— Рамзес думал, что это ты.

— Он знает, что я его разоблачил, но он думает, что я потерял желание бороться.

— Ты возьмешь нас с Сари в союзники?

— Я как раз собирался тебе это предложить.

— К сожалению, в провинции мы будем бессильны что-либо сделать!

— Это еще как посмотреть. Вы остановитесь в поместье, которое принадлежит мне, оно находится рядом с Фивами; там вы будете налаживать контакты с гражданскими и церковными властями. Многие сановники уже не расположены к Рамзесу. Надо убедить их, что его приход к власти не такое уж необратимое явление.

— Ты такой добрый, всегда готов выручить.

Взгляд Шенара вдруг сделался недоверчивым.

— Заговор, который вы готовили… Кому он должен был пойти на пользу?

— Мы просто хотели… убрать Рамзеса.

— Ты, конечно, хотела посадить на трон своего мужа, пользуясь своим титулом дочери фараона? Если хочешь быть моей союзницей, забудь эти фантазии и служи только моим интересам. Я буду править, и тогда верные мне люди буду вознаграждены.

Аша не уехал обратно в Азию, пока не побывал на одном из блестящих приемов, которые давал Шенар. Там можно было попробовать изысканных блюд, послушать прекрасную музыку, поговорить с глазу на глаз и свободно критиковать регента и его молодую супругу, не забывая при этом восхвалять Сети. Никто не удивился, увидев, как Шенар разговаривает с молодым дипломатом, о котором старшие по званию не переставали говорить только хорошее.

— Ваше назначение уже подписано, — объявил Шенар. — Меньше чем через месяц вы встанете во главе переводчиков, и вам будет поручено вести дела в Азии. Для молодого человека вашего возраста это настоящий подвиг.

— Как я могу выразить вам свою признательность?

— Продолжайте информировать меня. Вы присутствовали на свадьбе Рамзеса?

— Да, в компании его самых близких друзей.

— Было что-нибудь щекотливое?

— Ничего.

— Значит, вам удалось сохранить его доверие?

— Вне всякого сомнения.

— Расспрашивал ли он вас об Азии?

— Нет. Он не осмеливается вторгаться в область своего отца и предпочитает заниматься своей молодой женой.

— Вам что-нибудь удалось сделать?

— Да, и не так уж мало; многие мелкие княжества готовы вас поддержать, если вы будете щедры.

— Золото?

— Это бы не помешало.

— Но один лишь фараон может им пользоваться.

— Однако никто не запрещает вам передавать через меня, то есть негласно, щедрые обещания.

— Замечательная мысль.

— До тех пор пока вы не окажетесь на престоле, многообещающие речи будут лучшим оружием. Я представлю вас как единственного правителя, способного удовлетворить желания как одних, так и других. А когда настанет время, вы выберете своих министров.

К удивлению двора, ни Рамзес, ни Нефертари и не думали менять уклад жизни. Регент так и продолжал работать в тени своего отца, а его супруга — помогать Туйе. Шенар поспешил объяснить, что такая позиция, на первый взгляд столь скромная и непритязательная, свидетельствует о чрезвычайной проворности; так, ни царь, ни царица и не подозревали, что пригрели змею у себя на груди.

Составляющие его стратегии начинали складываться одно к другому. Конечно, ему не удалось переманить Моиса, но, несомненно, скоро и для этого представится удобный случай.

Может быть, и еще один человек перейдет в стан его союзников; во всяком случае стоило попробовать, только действовать придется довольно осторожно.

На торжественном открытии в гареме Мер-Ура широкого искусственного пруда, в котором теперь девушки резвились от души, купаясь и катаясь на лодках, Шенар приветствовал красавицу Исет, почетную гостью; беременность ее уже была заметна.

— Как вы себя чувствуете?

— Прекрасно. Я произведу на свет сына, и он будет гордостью Рамзеса.

— Вы уже встречались с Нефертари?

— Это прекрасная женщина, мы подружились.

— Ваше положение…

— У Рамзеса будет две супруги. При условии, что он будет любить меня, я согласна не быть царицей.

— Такое благородство трогательно, но не слишком выгодно.

— Вы не можете понять ни Рамзеса, ни тех, кто его любит.

— Я завидую удаче моего брата, но сомневаюсь, чтобы вы были счастливы.

— Подарить ему сына, который станет его наследником, разве это не высшее благо?

— Вы быстро окажетесь не у дел. Рамзес еще не стал фараоном.

— Неужели вы опять будете оспаривать выбор Сети?

— Конечно, нет… Но будущее полно сюрпризов. Я питаю к вам большое уважение, дорогая, вы сами знаете. Рамзес поступил с вами крайне жестоко. Ваше изящество, ваш ум, благородное происхождение были залогом того, чтобы вы стали великой царской супругой.

— Эти мечты уже в прошлом. Я предпочитаю реальность.

— Но я здесь, я не сон. То, что отнял у вас Рамзес, я могу дать вам.

— Как вы смеете предлагать мне такое, когда я ношу его ребенка!

— Подумайте, Исет, подумайте хорошенько.

Несмотря на скрытые попытки подобраться поближе, несмотря на все заманчивые предложения, передаваемые через посредников Шенара, ему так и не удалось подкупить одного из врачей Сети. Что же, все они были неподкупны? Нет, просто осторожны. Они гораздо больше опасались Сети, чем его старшего сына. Состояние здоровья фараона являлось государственной тайной; тот кто осмеливался выдать ее, должен был подвергнуться страшному наказанию.