Рубин Рафаэля - читать онлайн книгу. Автор: Диана Хэгер cтр.№ 76

Так мучает меня сжигающая страсть,

Своею красотой меня ты ослепила,

Что верная рука безвольной плетью пасть

Стремится и писать нет силы…

Из сонета Рафаэля Санти

Сколько времени прошло? Дни пронеслись или часы?

Мгновения, как цвета на фреске, смешивались в одно целое. Время проплывало мимо Рафаэля, незаметное, ненужное. Или он просто не хотел знать, как долго ее не было рядом?

Он не спал и не пил вина, которое Джулио и Елена постоянно оставляли перед ним, надеясь, что оно смягчит боль, пока не затянется рана. Он не мог находиться ни в доме на Виа Алессандрина, ни у себя, на Виа деи Коронари. Оба дома хранили слишком много воспоминаний о ней и эскизов с лицами Мадонны.

Острые крючья памяти рвали его сердце, когда он бродил по городу, понурив голову в широкополой шляпе. Он не видел ни людей, ни зданий. Ему просто хотелось затеряться в лабиринте безликих улочек, спрятаться от всего, что могло напомнить о ней. Но куда бы он ни бежал, боль настигала его и там с новой силой, новыми воспоминаниями, новой мукой. Жестокая, терзающая, она не покидала его ни днем, ни ночью. Все было не так, неправильно. Его сердце не желало принимать известия, каждым ударом повторяя, что этого не могло быть. Но мысли украдкой, исподтишка просачивались в сознание. Правда ли она так рвалась за него замуж? Хотел ли этого он? Может, кто-то предложил ей больше? Или сделал это быстрее? Где Себастьяно? Его уже несколько дней не видели в Риме. Неужели она действительно не понимала, что движет этим человеком? Тут в игру вступало воображение, и перед глазами возникали картины одна страшнее другой. Разочарование на се нежном лице, когда она смотрела на него в последний раз. Обида в голосе, вызванная колкостью Папы на ее счет.

Одна из улочек, по которым шел Рафаэль, заканчивалась тупиком у каменных ступеней. Рафаэль поднялся по ним, пройдя мимо коренастого уличного торговца с лотком спелых лимонов, зазывавшего покупателей громким неприятным голосом. Через пару ступеней от него стоял босоногий мальчик с протянутой рукой. Проходя по старой римской дороге, вымощенной каменными плитами еще во времена Юлия Цезаря, Рафаэль старался отогнать от себя мучительные мысли, сожаления. Но как бы ни старался, они возвращались с удвоенной силой. Я не должен был прислушиваться к сомнениям, которые она высказывала. Надо было отвезти ее в Урбино и там на ней жениться. Я не должен был давать ей ни малейшего шанса усомниться в нашем будущем!

Эти слова повторялись снова и снова, как рефрен, не давая ему ни думать, ни есть, ни спать, ни писать. Ему казалось, что он стал грязным бездомным нищим, которые наводняют темные окрестности Борго возле папской резиденции, где он сейчас скитался. Беспомощный, потерянный и опустошенный.

Вот уже несколько дней кряду ноги сами несли Рафаэля в сады Ватикана, к большому вольеру, где обитал Ханно, гордость понтифика. Память послушно возвращалась к тем временам, когда Маргарита уговаривала его навестить несчастное животное. Она была нежна с Ханно, и тот отвечал лаской на ласку, касаясь ее плеча хоботом. Она была с ним добра, как и со всеми, кто попадался ей на пути.

– Ты, наверное, тоже по ней скучаешь? – тихо спросил он Ханно. – Не такие уж мы с тобой разные. Оба собственность Его Святейшества, загнаны в угол, выполняем его волю, лишены свободы, дома и семьи. Она видела это в тебе. Остальные замечали только твой необычный вид, она угадала твою грусть.

Кутаясь в густой мех на холодном осеннем ветру, к нему неожиданно подошла женщина. Она тихо ступала по тропинке, и Рафаэль не слышал ее приближения, пока она не оказалась рядом. Художник с испугом обернулся. Перед ним стояла Мария Биббиена в бархатном темно-синем плаще с широкими меховыми рукавами. Ее волосьг были убраны под тонкую золотую сетку. Рядом полукругом выстроились ее слуги, один из которых был уже знаком Рафаэлю. Этот малый держал под уздцы ее коня.

– Ты следила за мной? – прорычал Рафаэль, глядя на нее покрасневшими от бессонницы глазами.

– Прости, но мне показалось, что я должна с тобой поговорить, – сказала она. Ее бледные губы дрожали. – Я хотела сказать, что мне очень жаль. Правда, мне жаль, что дочь пекаря оставила тебя.

– Она не оставляла меня! – рявкнул он, напрягшись от негодования и холодного ветра, немилосердно набрасывавшегося на них обоих.

– Тогда где она?

– Не знаю! Но я никогда не поверю… – Он остановился, понимая, что не имеет никакого права выплескивать перед ней свое горе и ожидать понимания.

– Пожалуйста, – тихо произнесла она тонким голосом, – пойдем со мной домой. Я согрею тебя бокалом вина со специями, мы сядем возле огня и будем разговаривать, как делали это когда-то. Все будет прощено и забыто. Мы возобновим нашу помолвку.

– Между нами уже ничего не может быть, Мария!

– Ты так в этом уверен?

– Да.

– Но ее нет!

– Она осталась в моем сердце, – с болью выдохнул он. – Что бы с ней ни случилось, она никогда его не покинет.

Рафаэль увидел, что впалые щеки Марии покраснели и обветрились, что она дрожит, и почувствовал укол жалости. Ему было жаль, что он причинил ей боль, что когда-то по глупости играл с ее сердцем, которое потом разбил, сам того не желая. В итоге она узнала боль предательства, как и он сейчас.

– Спасибо за заботу, – грустно промолвил он, взяв ее затянутые в перчатки руки и сжав их в память о той симпатии, которую когда-то к ней испытывал. – Только сейчас я должен побыть один. Прошу тебя, оставь меня наедине с моим горем. Начни новую жизнь.

– Моя жизнь – это ты. Я была твоей нареченной а не она.

– Отпусти меня, Мария, – взмолился Рафаэль. – Умоляю, отпусти! Это единственное, о чем я когда-либо тебя просил!

– И единственное, чего я не могу тебе дать.

– Пожалуйста! Я больше не хочу причинять тебе боли!

Она коснулась рукой его щеки, глядя на него сквозь слезы.

– Это невозможно, мой Рафаэль. Больнее, чем сейчас, ты мне уже не сделаешь.

Шли дни… часы. Он бродил, искал ее. Искал покоя, но не находил. Никакой работы, никаких известий. Его окружали мысли, вопросы и воспоминания. Что оттолкнуло ее? Дул ветер, дождь заливал его одежду и лицо, капли скатывались в глаза, чтобы он не мог отличить их от слез.

Он день за днем бесцельно бродил по Риму, по холму Джаниколо, надеясь увидеть ее там, где впервые встретил. Но ее там не было, как не было ответов на его вопросы. Почему она ушла? Где она? В один из таких дней, которые казались ему десятилетиями, он стоял в одиночестве на вершине холма и грозил кулаком небу.

– Разве я не делал всего, что Ты мне говорил? Разве я не служил Тебе?… Не почитал?… Не писал для Тебя? – вопил он как сумасшедший. – Если я Тебе больше не угоден, Ты нашел, как мне это показать! Мое искусство… моя жизнь… Все закончилось с ее уходом!